– Саша, а ведь Илай прав! – Ева вскочила с пола. – Вы сильно ранили его! Ты видел, что у него с руками?! Еще и в голову стрелой попали! Может, он вообще там уже мертвый лежит!

– Я не знаю точно, насколько мы повредили ему руки, – продолжал возражать Саша.

Ева подошла к дверному проему и на миг высунула голову на улицу.

– Он там! – шепнула девочка.

– Где конкретно? – тихо спросил Илай.

– Сидит справа возле угла дома, – шепотом ответила Ева.

– Ева, возьми бомбу и зажигалку, – промолвил Саша.

Девочка без лишних вопросов схватила горшок с порохом и осмотрелась в поисках огнива.

– Вот же она, – буркнула Ева себе под нос.

– Оборви фитиль, так чтоб осталось примерно двадцать сантиметров, – сказал Саша.

Илай молча наблюдал за манипуляциями Евы.

– Готово. Поджигаю и кидаю в него? – сквозь губы, как можно тише, процедила Ева.

– Сначала посмотри еще раз, там ли он до сих пор, – предложил Илай.

Ева, держа в правой руке бомбу, а в левой зажигалку, подкралась к проходу на улицу и, высунувшись на мгновение, мельком глянула туда, где до этого был робот-убийца.

– Он ушел, – Ева отошла от проема, – вот сволочь.

Ева задумчиво уставилась на бомбу.

– Мы можем просто кинуть ее в него. Не поджигая, – сказала девочка, – он стрельнет в нее и…

– А если он не станет в нее стрелять? – усомнился Саша.

– Ну… ну тогда… – замешкалась Ева.

– Нет, Ева. Поджигаешь фитиль и кидаешь, так надежнее.

– Хорошо.

– Вот только где его теперь искать, – сказал Илай, все так же замахиваясь булавой.

– План такой, – начал Саша, – Ева, ты стоишь в дверном проеме и как только увидишь его, поджигаешь фитиль и кидаешь. Необязательно попасть прямо в него. Лучше кидай ему под ноги. Радиус поражения большой, даже если она взорвется рядом, то дезориентирует его и у вас будет возможность выскочить и добить. Главное не взорви ее в здании.

– Вот только как мы его приманим? – спросила девочка.

– Стой в проеме и будь наготове, – скомандовал Саша.

– Всегда готова.

– Габриэль! – крикнул Саша. – Ну как тебе задание? Поймал беглецов? Успешно все идет?

Ева показала Саше большой палец вверх.

– Габриэль? А что скажет твоя Мария, когда узнает, что тебя разобрали на части простые еретики? – продолжил кричать Саша.

Девочка, стоя одной ногой на улице, осмотрелась. Никого.

– Может, он оставил нас в покое? – предположила Ева.

– Твоя фигурка лебедя у меня в руках! – кричал Саша. – Я разобью ее, если ты не ответишь!

На пару секунд в комнате повисла тишина, которую внезапно развеял голос Габриэля.

– Однажды мне приказали найти одного грабителя, – голос убийцы звучал с треском из-за поврежденного динамика, – не простого разбойника, а главаря банды. Он совершил множество злодеяний. Десятки наших сограждан были убиты и проданы на черный рынок по частям. Я выследил его и доставил в Александрию. Это было триста лет назад. Его не стали казнить, в отличие от его соратников, которых я уничтожил на месте. Этот человек жив до сих пор. В тюрьме Александрии под собором есть камера пыток. Специальная камера для таких, как мы. Животное можно мучить, истязая физически, но нас, людей, наделенных душой, не взять болью. Но, несмотря на это, предать жутким мукам нас можно. Этого человека лишили конечностей, ушей, глаз и рта. Системой зеркал на него направлен солнечный свет, чтобы энергия не уходила из его тела и он оставался в сознании. Разум, заключенный в неподвижном теле, столетиями находится в подвале собора Александрии. Это ждет и вас в случае, если с моей статуэткой что-нибудь случится!

Ева в который раз осмотрела улицу. Казалось, Габриэль говорил из-за угла дома.

– На счет три я разнесу в щепки то, что тебе так дорого! – крикнул Саша в ответ на угрозу.

– Раз!

Ева поднесла зажигалку к фитилю, внимательно глядя то на правый угол дома, то на левый.

– Два!

Илай поправил свою стойку, чуть скорректировав положение в сторону дверного проема. Держал булаву на замахе. Саша натянул тетиву лука еще сильнее и произнес:

– Три!

Ева услышала какой-то шорох слева за углом и тут же кинула туда взгляд. Пальцем нервно чиркнула колесо зажигалки, и небольшой огонек заколыхался на ветру возле фитиля. Внезапно сзади девочку что-то сбило с ног. Она упала на спину, а в нос ударил запах собственного паленого мяса. Илай с размаху ударил Габриэля – попал в грудь. В ответ убийца выстрелил в начальника стражи, проделав дыру в его животе. Илай упал на Еву, пробитое плечо которой медленно восстанавливалось. Габриэль с безвольно висящими руками рывком влетел в здание, наступив на Еву, и, не мешкая, выстрелил Саше в голову, но последняя стрела успела вылететь и попасть убийце точно в лицо, разбив глазные камеры. Ева в ужасе встала на четвереньки, кое-как скинув с себя раненого Илая.

– Саша! – закричала она, но крик ее заглушал шум бесконечных взрывов.

Габриэль палил вслепую во все стороны. Несколько раз он попал в Еву: в живот и в ногу, но плоть девочки снова собиралась в естественное состояние. Илай схватил зажигалку, а потом перекатился на другой бок к бомбе, лежащей на полу. Выстрелы Габриэля разносили все вокруг – металлическая решетка оплавилась во многих местах, стол и шкаф разлетелись на куски, сквозь дыры в крыше было видно закатное небо, одна из стен разрушилась полностью, так что в этом месте потолок начал проваливаться. Сашино тело превратилось в обугленный кусок растекшегося на металлических каркасах пластика, а Ева получала все новые и новые увечья, которые неумолимо зарастали плотью. Пол вскипал от сотен пулеметных очередей, доски и земля разлетались в стороны. Ослепший Габриэль вертелся и палил из глаз в надежде убить как можно больше существ. Илай успел поджечь фитиль, прежде чем его голова разлетелась на части от очередного выстрела.

* * *

Ева не услышала взрыв. Лежала во тьме, ощущая, как плоть налипает обратно на кости. На мгновение ее окутал ужас – она снова под многотонным слоем грунта и из-под завала ей не выбраться еще тысячи лет! Ева попробовала согнуть руку в локте, и конечность, на удивление, послушалась сигнала из мозга. Девочка принялась разгребать перед собой обугленные доски крыши полностью разрушенного здания. Через несколько секунд в глаза Еве ударил свет. Она прищурилась.

* * *

От мешковидной робы, которая была на Еве, остались одни лохмотья, еле прикрывающие наготу. Выбравшись из-под обломков, вся измазанная копотью, девочка вышла из периметра разрушенных стен и побрела ко входу в рай, чувствуя его зов.

Глядя вперед, прогоняя мысли, погруженная в апатию, она босиком прошла километров десять по лесу, когда ночь взяла верх над днем. Полная луна, отражая солнечный свет, позволила Еве идти всю ночь, практически не сбавляя скорости. С рассветом поднялся густой туман, а еще через полчаса Ева добрела до озера, береговую линию которого укрывали камыши. Не сбавляя шага, она зашла в воду и поплыла, перебирая руками по-собачьи и неуклюже дрыгая ногами. Заплыв продлился минут двадцать. Ева ступила на песчаный пляж, за которым в сотне метров снова виднелся лес. Девочка легла на песок и уставилась на рассветное небо, в котором постепенно исчезали огоньки самых ярких звезд. По щеке пробежала слеза, скатилась на песок и превратилась в комочек.