И что было в Адуе? Мог ли алтарь среагировать на присутствие Алессии? И отчего хотел его убить? Или это было что-то другое?

Мадонна, как же сложно бродить в потемках тьмы, не имея возможности пользоваться родовым даром. Раньше он с легкостью разобрался бы с произошедшим, а сейчас вынужден брести вслепую, полагаясь лишь на едва уловимые отголоски магических потоков да на жалкие обрывки оставшейся магии. Удивительная насмешка судьбы! Он сам – вместилище огромной мощной силы, но толку от этого чуть. Тьма не может созидать. Она только разрушает. И для того, чтобы воспользоваться простейшим заклинанием, ему приходится прилагать огромные усилия и преобразовывать черную силу в нейтральную. И только после этого действовать. Правда, там, у алтаря, эта привычная связка не сработала. Он не смог вычислить, почему возникла аномалия. И, что еще хуже, не помнит, что с ним было, ровно до того момента, как очнулся и ощутил на губах поцелуй чужестранки.

– Вы звали меня, ньор герцог? – низкий чувственный голос отозвался внутри, и ему вдруг неожиданно показалось, что его лица коснулись нежные руки. Тонкие пальцы прошлись по лбу, разгладили морщину между бровями, зарылись в волосы – легко и ласково, так, как могла бы коснуться любимая. И это неожиданно разозлило. Никто не смеет использовать его желания для своей волшбы. Ни единая душа.

– Подойди к столу, – сбросив наваждение, резко сказал Абьери.

Хватит медлить. Он и так слишком долго ждал и присматривался к чужачке, но наблюдения ничего не дали. Придется зайти с другой стороны.

– Ньор герцог? – Алессия настороженно покосилась на него и сделала пару шагов, останавливаясь рядом с мерцающим зеленым светом абероном.

– Открой, – повторил Алессандро, впившись взглядом в сосредоточенное лицо.

Алессия подняла украшенную изумрудами крышку и замерла, разглядывая сверкающий кристалл. Интересно, она знает, что это?

– Положи на него правую руку, – хрипло произнес Абьери.

Девушка не торопилась выполнять его приказ. Она, не отрываясь, смотрела на камень, и в ее глазах все сильнее разгорался яркий огонь.

– Чего ты ждешь? – не выдержал Алессандро. – Коснись его.

– Зачем?

Голос Алессии тоже прозвучал хрипло, как будто сел от волнения. Боится? Уже сталкивалась с определителем магии?

– Это измеритель силы. С его помощью можно узнать, есть ли у человека магия.

– У меня нет магии.

Золото глаз потемнело. Губы упрямо сжались.

– Я должен в этом убедиться, – не отступал он.

Можно было бы заставить и надавить, но ему не хотелось использовать принуждение. Пусть сделает это добровольно.

Видимо, Алессия поняла, что ей никуда не деться. Она решительно протянула ладонь и после едва заметной заминки положила ее на кристалл. Тот ярко вспыхнул, потом потемнел, наливаясь глубоким фиолетовым свечением, а девушка еле слышно вздохнула и тут же прикусила губу.

– Достаточно, – не выдержал Абьери, слишком явственно представляя, что испытывает Алессия. Мадонна, когда он стал таким чувствительным?

– Я могу идти? – послышался тихий вопрос.

– Нет, – покачал головой Алессандро, озадаченно разглядывая определитель. Что это за результат такой? Почему стрелка на основании пару раз качнулась и исчезла? Обычно наличие магии давало плюс и окраску в один из цветов: синий, зеленый, желтый, красный или, как в его случае, черный. А на отсутствие магии указывал ноль, стоящий в начале шкалы. Но что значило это ровное фиолетовое свечение в сочетании с исчезнувшей стрелкой? На его памяти такого ни разу не было.

– Что-то не так? – вырвал его из раздумий голос Алессии.

Все не так. С этой девушкой все не так. И почему он не удивлен?

Алессандро поморщился. Придется обращаться к Марко, благо тот сейчас в Навере. Как ни хотелось разобраться со всем в одиночку, не вмешивая посторонних, но тут ему не справиться. Нет, раньше, когда он владел полноценным даром, ему не составило бы труда прочитать прошлое девушки, но сейчас он видел только дымку, скрывающую ауру Алессии словно кокон, и слабое свечение в районе груди.

– Ты можешь идти, – сказал Абьери, торопясь избавиться от назойливого видения, в котором он снова целовал сочные губы и стаскивал с точеных плеч полотняную рубашку, открывая восхитительную грудь. – Иди, Алессия, – почти против воли рыкнул он, в то время как нутро требовало схватить тонкую руку и потянуть девушку на себя, прижаться всем телом, снова ощутить податливую мягкость плоти, жаркую развилку между бедрами, острые соски… – Уходи! – не в силах больше сдерживать вырывающуюся из-под контроля тьму, рявкнул он и торопливо добавил, боясь передумать: – Скажи Альде, что я отпустил тебя до вечера.

Алессия молча кивнула и сорвалась с места.

Он видел, как исчез за дверью подол синей юбки, и рухнул в кресло, сражаясь с обуревающими душу демонами.

«Возьми, – шептали они. – Девушка твоя. Никто не смеет противиться твоим желаниям».

Не смеет… Да. Он в своем праве. Ни одна женщина герцогства не может ему отказать.

Демоны согласно взревели.

«Возьми свое! То, что принадлежит тебе…» – торжествующе кричали они, и Абьери очнулся.

Нет. Нет. Этого не будет. Он не должен действовать под влиянием минуты. Больше всего на свете он ценил ясный холодный ум, не подверженный эмоциям. И до сих пор ему удавалось справляться, с легкостью отсекая все лишнее. Но с появлением чужестранки возведенные еще в юности барьеры рухнули, окатив таким шквалом чувств, что это больше походило на магическое воздействие. Что-то в этой Алессии Пьезе цепляло душу на толстый крючок и не отпускало. А когда пытался соскочить, только сильнее насаживался, почти ощутимо пропарывая плоть. До крови. До боли. До исступления.

Мадонна… Как сказала Алессия? Обычная женщина? Разве может обычная женщина вызывать такой ураган эмоций?

Алессандро повернул на пальце родовой перстень и надолго задумался. А потом позвал слугу и велел седлать коня.

– Так ведь только приехали, ньор герцог, – удивленно посмотрел на него Джунио и тут же запнулся, видимо ощутив недовольство его тьмы. – Будет исполнено, ньор герцог, – тут же исправился слуга и поспешил покинуть кабинет.

Абьери дождался стука закрывшейся двери, взял со стола аберон, еще раз посмотрел на зафиксировавший фиолетовую окраску кристалл и захлопнул крышку. А потом сунул шкатулку под мышку и вышел из комнаты.

Алессия Пьезе

Я проводила глазами промчавшегося по двору всадника, быстро оглядела пустой атриум и повернула к лестнице. Душа рвалась к Беттине, но я понимала, что нельзя упускать представившийся шанс. Абьери уехал, Джунио околачивается на кухне, Альда занята пересчетом столового серебра, так что никто не помешает мне пробраться в кабинет герцога и поискать там портал. Где еще ему быть? Спальню я уже осматривала, в гардеробной тоже ничего, а вот к постоянному месту обитания герцога меня тянуло с огромной силой. Казалось, именно там ждет удача. Тем более что Джунио недавно обмолвился о какой-то драгоценности, которую герцог все никак не отдаст на хранение в аргестерий.