— Итак, — начал я свою речь, которую готовил последние три дня, — я собираюсь вас учить древнему мастерству под названием Ушу. Лет пять назад мне попался старый манускрипт, в котором были изложены основы этой школы. Я долго в нем разбирался, и, в конце концов, смог постичь часть мастерства.

Я посмотрел на собравшихся: они достаточно внимательно слушали меня, иногда шепотом переговариваясь, и это вселяло надежду.

— Что такое ушу? Это, в первую очередь, умение почувствовать окружающий мир и себя в нем. Умение ощутить гармонию и увидеть токи энергий, которые окружают нас. Для этого мы будем изучать специальные упражнения, и учиться правильно дышать. Это самые первые шаги, они необходимы для постижения сути. Если вы освоите это, вы увидите энергию в себе и вокруг. Вы сможете контролировать свои мысли и добиваться ясности сознания. Это следующий шаг на пути к медитации. От вас требуется терпение и старательность, и тогда вы будете вознаграждены. Каждое упражнение, каждое движение руки, каждый правильный вдох и выдох — имеют смысл. Я не знаю, откуда эта школа взялась в нашем мире, но то, что она эффективна, вы можете увидеть на моем примере. Мне четырнадцать лет, а я уже жрец. — Я видел, как во время моей речи разгорались глаза у слушателей. Замолкали перешептывания, люди задерживали дыхание, боясь пропустить хоть слово. — Давайте приступим к первому упражнению — и помните, что путь к великому начинается с одного маленького шага!

Я закончил свою речь. Да, на мой взгляд, многовато пафоса, но я не видел другого варианта привлечь внимание слушателей и настроить их на серьезный лад.

Первый день я потратил на обучение правильному дыханию. Было видно, что послушники не понимают, чего я от них требую, и у многих в глазах светился вопрос — зачем это нужно? Но с помощью своих ребят мне все-таки удалось донести до них необходимые знания. Да и речь моя даром не прошла — ученики старались, как могли.

Так прошло дней пять. И с каждым днем мое настроение становилось все хуже и хуже. Я видел, что ученики стараются, но с каждым днем все меньше и меньше. Занятия для них были малопонятны и скучны. Зачем надо стоять вот в такой странной позе, закрыв глаза? Как почувствовать, то, что невозможно почувствовать? В их глазах стал все чаще появляться вопрос: «Чего ты он нас хочешь?» Я не знаю, чего наговорил им настоятель, когда собирал группу. Но я явно не оправдывал их надежд.

Идя с очередной тренировки, я с грустью признал, что несколько переоценил свои силы. Одно дело — заниматься с маленькой компанией людей, которые верят в тебя, и готовы все отдать, чтобы достигнуть определенных высот. Другое дело — большой коллектив, в котором есть свои лидеры и авторитеты, причем практически все старше тебя.

Прошло всего пять дней занятий, а прорыва никакого не случилось. Я-то его и не ждал, но, похоже, остальные думали, что все получится, и они смогут увидеть магию, а там и до жреческой рубахи недалеко. И с каждым днем их недоверие росло. Я понимал своих учеников. Они молодые, активные ребята, полные сил, готовые совершать подвиги во имя богини. А что предлагаю я? Успокоиться, ровно дышать, сосредоточиться, очистить разум… Наверное, будь я сам на их месте, я тоже не смог бы воспринять такое обучение. Но другого у меня не было.

А еще меня раздражал настоятель, который присутствовал практически на каждом занятии, и при этом имел такой вид, будто хотел сказать: мол, я так и знал, ничего у тебя не получится!

Окончательно меня добил учитель магии, который прибыл, получив сообщение от герцога. Придя на мое занятие, он стоял минут пять, изучая каждого ученика, затем окинул нас всех презрительным взглядом и уехал, даже не попрощавшись.

Ребята не понимали моего недовольства, заявляя, что просто не стоит спешить. Все всему научатся. Дана и Нокс вообще не видели негатива. Они объявили мне, что я — великий учитель, озаренный Оорсаной, и те, кто не хочет меня слушать, просто недостойны, и сами во всем виноваты!

Мы проходили мимо храма, и я решил зайти внутрь.

— Подождите меня, я ненадолго, — попросил я их и взял за руки статую богини. Мне понадобилось небольшое усилие, чтобы провалиться в медитацию, и открыть глаза на площади у дворца Лучезарной.

Парящий остров был, как всегда, залит солнцем. Прикрыв глаза, я представил на себе солнечные очки, которые мгновенно появились на моем носу. Я радостно ухмыльнулся: маленькая, но такая приятная победа!

Решительно толкнув дверь, я зашел внутрь и прошел в кабинет, где обычно встречался с Лучезарной. Она и сейчас была там.

— Ваши послушники не желают меня слушать. Они не воспринимают меня всерьез! — начал сразу я. Богиня одарила меня снисходительной улыбкой:

— Не хотят слушать? — она удивленно приподняла бровь.

— Нет, слушать-то они слушают, но делают все, спустя рукава!

— Мне это напоминает наш с тобой разговор о вере. Они верят тебе, но не веруют!

— Да понял я, о чем речь шла, — я раздраженно отмахнулся, — что мне сейчас делать? Подскажите.

— Тебе нужно чудо, — спокойно ответила она.

— Так дайте мне его! — меня все сильнее раздражали ее спокойствие и высокомерный тон. Можно подумать, это мне одному надо.

— Все в твоих руках. Ты обладаешь нужными знаниями и умениями, и только ты можешь разбудить в них веру в себя. Просто помни, что, чтобы что-то получить, надо что-то отдать. И иногда, чтобы получить крупинку, надо отдать целую гору.

— Вы сейчас опять говорите, как мой учитель ушу. Я не такой умный, чтобы понимать все эти премудрости. Я просто пришел за советом: что мне делать? — я устало вздохнул. Похоже, зря я сюда пришел, толку не будет никакого.

— Ты уже получил ответ на свой вопрос. Тебе нужно чудо, — твердо ответила она. От ее пристального взгляда у меня закружилась голова, и я выпал из медитации, оказавшись в храме.

— Чудо им подавай! — выкрикнул я, резко нарушив тишину храма. Ребята недоуменно посмотрели на меня. Я огляделся кругом. — Идемте за мной, — коротко скомандовал я всем и направился к двери, рядом с которой стоял чан для крещения. Открыв ее, я задумчиво посмотрел на темные ступени, ведущие к реке. Запустив небольшой светляк, решительно двинулся вниз, навстречу Агре. Ребята без возражений следовали за мной, и даже Дана и Нокс молчали.

Мы спускались по истертым ступеням, которым была не одна сотня лет. Внизу располагалась ровная каменная площадка, от которой прямо в воду тоже вели покатые ступени. Мы остановились в нескольких шагах от реки. Дана и Нокс с опаской и любопытством смотрели на воды, несущие смерть всему живому.

Я повернулся к Полю:

— Ты веришь в меня? — спросил я.

— Верю! — он сложил руки на животе и поклонился мне.

— Раздевайся до трусов и спускайся в воду. Не бойся, я рядом, и не дам случиться ничему плохому.

Он послушно сбросил с себя рубаху, снял обувь и скинул штаны. Осторожно подойдя к ступеням, ведущим в воду, сделал первый шаг. Я стоял рядом, держа его за руку. За первым шагом последовал второй, затем третий, четвертый. Ступени были высокие, и Поль замер, стоя по грудь в воде. Я разглядывал его магическим зрением. Вначале, когда он только входил в воду, его источник слегка светился, затем он постепенно угасал, пока не стал серым. Подождав еще немного, я заметил, что серый цвет превратился в черный, а лицо Поля стало белеть.