— О чем же?

— Об арендодателе, от которого страдали жильцы в бараках. Меня сняли с задания и послали взять интервью у Юрия Юдина, чтобы написать статью к пятидесятилетию трагедии.

— А с задания почему сняли?

Он замялся, слабо улыбнувшись:

— Я на такие дела не гожусь. Не могу давить на запуганных людей, чтобы они заговорили. Плохой из меня криминальный журналист.

Она внимательно посмотрела на него.

— В любом случае, — продолжал он, — вы сами что думаете?

— Мне трудно в это поверить. Я просмотрела документы, они наверняка настоящие, как и снимки, хотя, конечно, не могу быть абсолютно уверенной, пока не увижу негативы.

— Думаете, это подделка?

— Даже если и так, конечно же это не Вадим сделал. Но Лишин… это уже другая история. Кто знает, как мыслят эти люди, какие мотивы ими движут? Та же антипризма… Я бы могла поручиться своей репутацией, что это продукт неизвестных нам технологий. Но сколько раз случалось, что эксперты обманывались подделками. Поэтому хоть и верю своим глазам, — которые, правда, очень бегло осмотрели эту антипризму, — но не исключаю возможности, что все это часть чьей-то очень хитрой игры в дезинформацию.

— Игра в дезинформацию? Для чего?

— Не знаю, но прецеденты есть. У нас, в Европе и в Штатах проводились подобные эксперименты, отслеживающие, как распространяется и как усваивается среди населения вера в сверхъестественные явления. Это связано с поиском новых способов контроля над общественным мнением и управления реакцией на различного рода информацию.

— Да уж… более сверхъестественного, пожалуй, и не найдешь, — заметил Виктор. — Но как же якуты, утверждающие, что видели похожие объекты в своем регионе?

— Вот это меня и беспокоит, — ответила Черникова, — и мешает признать однозначно, что это подтасовка — слишком уж изощренно. Но и признать, что эти объекты на самом деле то, чем кажутся, я тоже не могу.

— А чем они кажутся?

Она сильно затянулась и посмотрела на него:

— Это артефакты. Артефакты неизвестной нам цивилизации.

— Инопланетяне?

— Кто знает? Хотя я сомневаюсь.

— Почему?

— Я видела снимок так называемой инсталляции и «котла». Они не выглядят совершенными. Не похоже, что их создала цивилизация, достаточно развитая, чтобы совершать межгалактические перелеты. Антипризма — возможно. Но не больше.

— Разве можно судить о технологиях и эстетике инопланетного разума? — спросил он, вспомнив слова Юдина: «Что-то настолько странное, что мы даже назвать не в состоянии».

— Конечно нельзя. Тут вы правы.

Почти выкуренная сигарета Алисы тихонько потрескивала в холодном воздухе.

— Послушайте, — обратился к ней Виктор, — я понимаю ваши предубеждения против журналистов, но я здесь не затем, чтобы раскопать сенсацию, которая меня прославит.

— Правда? — Она взглянула на него с легкой улыбкой.

— Я лишь хочу узнать, что на самом деле произошло с группой Дятлова. Вот все, что меня интересует. Возможно, мы найдем ответ, возможно, нет. Возможно, я смогу написать и опубликовать статью, после которой нас не посадят, — а возможно, нет. Но не это моя главная цель. Я просто хочу узнать правду.

Алиса снова посмотрела на него, все так же улыбаясь.

— Что ж, в этом вы больше похожи на Вадима, чем на меня.

Он вспомнил, как Константинов рассказал ему о том, что двенадцатилетним мальчиком увидел своего друга в гробу, его странного цвета кожу и абсолютно седую голову.

— Да, — согласился он, — думаю, это так.

— Хорошо. В нашей группе образовался определенный баланс. Возможно, мы найдем ответ — возможно, нет, — повторила она его слова, улыбнулась шире и сказала без всякой иронии: — А возможно, закончим, как Дятлов…

* * *

Через пару дней они выехали из Екатеринбурга в сторону Ивделя. До отъезда Виктор больше не видел Лишина; может, тот ушел в тень и снова занялся плотничеством, а может, продолжал наблюдать за ним, но уже со всей подобающей конспирацией. Виктор подозревал последнее. Как бы то ни было, когда они покидали город, у Виктора мелькнула мысль: вернутся ли они сюда снова?

Внедорожником, который арендовал Константинов, оказалась «тойота», большой и мощный автомобиль. Его нагрузили оборудованием для кемпинга и недельным запасом продуктов. Константинов сказал, что больше времени экспедиция не займет. Он называл ее «предварительной разведкой» и предполагал совершить еще целую серию походов в самое сердце таинственной Холат-Сяхыл.

Поначалу они не знали, куда поместить антипризму. Алиса предложила просто положить ее в бардачок. Виктор засомневался, не будет ли она оказывать воздействие на электронные системы автомобиля, но беспокоиться было не о чем: антипризма, что бы она собой ни представляла, в этом отношении казалась совершенно инертной. Поэтому они положили ее в бардачок вместе с копией карты Лишина.

Алиса предложила назвать экспедицию именем Константинова, все заулыбались, включая и самого Вадима, который несогласно замотал головой и замахал руками.

Константинов вел машину, Алиса сидела рядом, Виктор с Вероникой — сзади. Алиса листала копию досье Лишина (Константинов рассудил, что оригиналы слишком ценны, чтобы брать их с собой) и периодически зачитывала вслух отрывки. Остальным это уже было знакомо, но Алиса не могла остановиться. Она напоминала ребенка, прочитавшего новый комикс и теперь гулявшего по нему туда-сюда, останавливаясь на особо интересных местах.

Особенно ее зацепил последний документ в досье под заголовком: «Рекомендации, как вести себя при обнаружении инсталляций и “котлов” в Северо-Уральском регионе». На этих отрывках голос Алисы звучал чуть ли не с благоговением:

«Ввиду ряда сходств между инсталляциями и “котлами”, обнаруженными на Северном Урале и существующими в аномальной зоне № 2 в Западной Якутии, рекомендуется закрыть зону вокруг горы 1079, известной также как Холат-Сяхыл, на карантин не менее чем на три года, с тем чтобы должным образом исследовать эти объекты и их влияние на окружающую среду.

После составления протоколов карантина и присвоения этой области обозначения “аномальная зона № 3” следует установить аппаратуру для исследования, которая будет обслуживаться персоналом проекта “Сварог”. Эта аппаратура будет забирать пробы и производить анализ материалов, из которых состоят инсталляция и “котлы”, а также любые артефакты, обнаруженные внутри них.

Смерть группы Игоря Дятлова из девяти человек показала, что в аномальной зоне № 3 существует реальная опасность для жизни. Этот факт, а также близкая расположенность зоны к крупным населенным пунктам (в отличие от аномальной зоны № 2) диктуют необходимость как можно скорее и точнее выяснить природу этих объектов.