где вороны смогли отыскать подобную вещь? Не является ли она военным трофеем? Судя по пробежавшим шепоткам, не одного меня посетила такая мысль, Карлос даже высказал ее в слух, не слишком понижая голос. Но объективная истина заключалась в том, что ссориться с тэнгу я не хотел, а значит, должен был проигнорировать неудобство такого «дара». Возможно, именно на это вороны и рассчитывали. Но вернемся к артефакту. Сперва я оценивал его как бесполезную безделушку — у меня ведь уже был знак-накопитель. Однако стоило присмотреться внимательней, и мое мнение резко переменилось:

Знак Инквизиции II ступени — священный символ, удостоверяющий принадлежность носящего к Ордену. Свойства: хранит объем очков веры в 400 единиц.

Итак, бонуса, восстанавливающего святость, на этом знаке не было. Зато объем хранилища превосходил старый вдвое. А это шесть «экзорцизмов» или девятнадцать «божественных кулаков». А ведь самым приятным является то, что у меня нет никакого запрета на владение сразу двумя «знаками». Носить я смогу только один, но что мешает заменить опустевший на другой, хранящийся в Сумке? Верно, совершенно ничего. Так что я вполне искренне поблагодарил тэнгу за оказанный дар и попрощался с ними, напоследок напомнив, что в начале следующей недели буду ждать одного из воронов на службу.

Зачистка юго-восточной части моих владений оказалась завершена. Можно даже сказать, что я сумел за рекордный срок подчинить всю начальную локацию. Разумеется, еще неисследованные земли оставались. Были не истребленные монстры, дикие звери, разбойничьи банды, но с ними уже могли справиться небольшие разведывательные отряды, должные поддерживать порядок на моей земле. Самые главные угрозы оказались устранены. Я победил, и еще сохранил целых пять дней, на приведение дел в порядок. По крайней мере именно такие мысли проносились в голове, до того момента, как разведчики не сообщили об обнаружении отряда «странной нежити».

Что показалось им «странным»? Внешний облик и, в особенности, поведение бескомпромиссного врага. Нежить была облачена в превосходно начищенные доспехи и костюмы, совершенно не характерные для безмозглых неупокоенных. А ее поведение… Двигавшиеся походной колонной мертвецы переговаривались между собой и даже смеялись. Вели себя так, словно и не являлись обтянутыми кожей скелетами. И это несоответствие формы и содержания оказалось столь шокирующим, что даже спустя несколько минут видевший данную картину егерь не мог прийти в себя.

Я, честно говоря, также был введен в недоумение. Ни о чем подобном ранее мне слышать не приходилось. Быстрый поиск по форуму ответов на вопросы не дал. А искать более углубленно просто не оставалось времени — потенциальный противник двигался в нашу сторону. И так как сама идея вступить в переговоры с нежитью могла серьезно ударить по моему авторитету, то оставалось одно — подготовить жаркую встречу и, по возможности, схватить пленных.

В этой связи крайне удачным оказалось место, на котором отряд застала указанная новость. Дорога здесь петляла между холмов, поросших лесом, крайне удобных для устроения засады. И если раньше это обстоятельство играло против нас, то сейчас уже мы могли воспользоваться преимуществом местности. Вскоре холмы с обеих сторон от дороги оказались заняты стрелками и магами, у подножия затаилась пехота, а дальше по дороге спрятался ударный кулак конницы. Потянулось недолгое, но утомительное ожидание.

Противник не заставил себя долго ждать. Уже спустя несколько минут на дороге показался конный дозор, и тогда же я понял причину недоумения подчиненных. Появившаяся нежить и впрямь вела себя слишком… живо. Всадники осматривались по сторонам, кони под ними поводили головами, махали хвостами. И при всем при этом совершенно точно были мертвы. Те же кони походили на узников Бухенвальда. Шкура на них едва не лопалась от выпирающих костей, но не похоже, что лошадей это хоть сколько-нибудь волновало.

Проводив взглядом так ничего и не заметивший отряд, я прислушался, и уловил топот множества ног. Основная масса противником была на подходе. Вскоре они показались из-за поворота, вновь резанув глаз странной живостью. Множество лишних для мертвых движений, редкие разговоры… Четко угадываемые фигуры лучников, пехотинцев, рыцарей. Все в обычном средневековом облачении и если только не смотреть на лица и открытые участки кожи, то от живых существ их было бы не отличить. Единственным, кто обладал привычным для немертвых обликом, являлась фигура, парившая в центре вражеского отряда. С расстояния было сложно различить детали, однако я смог отметить светящееся, полупрозрачное тело, облаченное в какие-то лохмотья. Эта фигура напоминала призрака, а может быть даже баньши. И если дело обстояло именно так, для нас этот враг не представлял угрозы.

Первыми атаку произвели инквизиторы. Пять волн экзорцизмов полностью объяли вражеский отряд и, во многом, определили исход боя. Пехотинцы и лучники противника оказались упокоены в одно мгновение. Пало и большинство мертвых лошадей, только рыцари с баньши смогли подняться на ноги. Но лишь затем, чтобы встретить град стрел и «божественных кулаков». Довершил разгром удар конницы.

Впору было праздновать победу, столь быстрой и бескровной оказалась эта схватка, однако один факт изрядно испортил настроение — полное отсутствие пленных. Причем у этого обстоятельства существовал конкретный виновный. Ведь парочка «рыцарей» смогла пережить и удары заклинаний, и натиск конницы, но оказалась уничтожена Карлосом. Инквизитор несколькими взмахами моргенштерна разбил черепа рыцарей, начисто проигнорировав как просьбы самой нежити, так и мой недвусмысленный приказ. Именно так, нежить молила о пощаде, я потребовал остановиться, но Карлос оказался глух ко всему. И теперь стоял передо мной, глядя с презрением и вызовом. Очевидно, возвращение знамени нисколько не повлияло на отношение инквизитора.

— Кажется, я приказывал взять пленных?

— Не получилось, — ответил Карлос, нагло усмехаясь.

— Я приказывал тебе, но ты так и не оставил удар.

— Не расслышал, — произнес инквизитор, улыбаясь еще шире.

К месту ссоры начали стягиваться люди, причем часть из солдат принялась собираться за спиной Карлоса. Его прежний отряд не забыл собственного командира и теперь демонстрировал верность инквизитору. Моих воинов все равно было больше, но устраивать резню друг с другом было последним делом. Не для того я проводил переговоры.

— Ты не можешь взять в плен обезоруженного врага, да еще и глуховат. Может тебе уже стоит уйти на покой?

— Сопляк, да я могу размазать тебя одной левой! Давай сразимся, и тогда всем станет ясно, кому следует уйти на покой! — рявкнул выведенный из себя инквизитор.

— Карлос, ты это серьезно? У нас тут что, орочье стойбище, чтобы вождем становился тот, у кого дубина самая большая? Я назначен править этим краем священной Инквизицией и не собираюсь ставить ее решение на кон. Зато ты являешься моим подчиненным, солдатом, должным исполнять приказы.

— Священная инквизиция понятия не имеет о твоей дружбе с нелюдью, — упрямо продолжил инквизитор.

— Зато об этом знает Господь, и он никоим образом не показывал своего недовольства. А ведь Единый является высшей инстанцией, не так ли? Его и только его мнение по настоящему имеет значение. Впрочем, что мы все обо мне. Давай лучше поговорим о тебе, Карлос. Из-за твоей глухоты, — на этом слове я постарался выплеснуть максимум желчи, — мы потеряли возможный источник информации. И вот скажи мне теперь, что это была за нежить? Каковы ее цели? Откуда она пришла? Скажи мне, как нам бороться с этой новой угрозой, если мы ровным счетом ничего о ней не знаем? Ну же, ответь⁈

Над отрядом повисла звенящая тишина. Я вперил взгляд в Карлоса, ожидая его реакции. Если инквизитор решит пойти на открытый конфликт… возможно, это будет и к лучшему. Наличие такого недоброжелателя изрядно нервировало. Я уже не был рад тому, что включил инквизитор в собственную армию. Гораздо лучше было лишиться его сейчас, чем ожидать от него же удар в спину. Однако…

— Я прошу прощения за свою несдержанность, — ответил Карлос. — Впредь подобного не повторится.

— Надеюсь на это.

Надо сказать, я не поверил Карлосу даже на мгновение. Однако делать ничего не стал. Потому что Карлос отказался переводить конфликт в острую фазу, а его изгнание могло обернуться целым рядом крайне неприятных последствий. Для начала, за ним пойдут все те люди, что выстроились за спиной инквизитора во время нашего разговора. А затем на моих землях окажется отряд в полсотни человек. Пять десятков солдат, под командованием враждебно ко мне настроенного индивидуума.