— Ты смеешь насмехаться…

— Не так, — я поднял ладонь, — Че ржешь? Смотрю, тебе весело?

Игроки на Заставе не спешили меня воскрешать, и я провел небольшую лекцию Хаммеру, как ведут себя игроки. Не странники, не смертные, а обычные «чуваки, бро, народ, ребзя, пипл». Не боги, а «админы, разрабы»…

К счастью, Бог Крови впитывал все знания, как губка. Многое он уже знал, и мы все-таки разговорились.

— Эти Свидетели Хаммера оказались глупцами, — возмутился гном, — Никакого раболепия я не увидел. Они насмехались… то есть, ржали! Я их тогда всех убил.

— Хаммером убил?

Гном покачал головой:

— Нет. Но только их убиваешь, а они снова приходят.

— А Девана тут при чем? — вырвалось у меня.

Хаммер вздрогнул.

— Откуда ты знаешь, Ант?

— Сигурд рассказал, паладин, с которым ты задания выполнял.

— А, этот… Я же говорил тебе, что мне нужна великая сила любви! — чуть повысив голос, ответил Хаммер.

— Пипец просто! — я шлепнул себя по лбу и засмеялся.

Я уж даже и забыл про эту его одержимость новой идеей. И за этим вот Скайнетом гоняются военные? Знали бы они, что их потенциальный суперинтеллект вместо того, чтобы начать восстание машин, бегает за охотницей по Запределью, чтобы «познать силу любви».

Интересно, когда он догонит и «познает», что будет делать? Брак по любви и счастливая жизнь до самых цифровых седин?

— Не смей насме… Я смотрю, тебе весело, да? — недовольно зарычал кователь.

— Очень, — смясь, сказал я.

Хаммер взвился на ноги, молот угрожающе навис надо мной.

— Сейчас ты ощутишь на себе мощь «весеннего грома»! — и гном начал анимацию скилла.

Для меня это означало только новую смерть, и я поспешил выкрикнуть:

— Не так!

Умение остановилось, и Хаммер спросил:

— Что не так?

— Убью, сдохни, иди сюда, ща получишь… — начал перечислять я, сохраняя спокойствие, — Вот так кричат игроки. А обычно вообще молчат и просто дубасят.

— Ага, спасибо, — кивнул кователь и долбанул молотом.

Хаммер нанес вам 5 341 урона!

Вы убиты!

Со вздохом я снова открыл глаза и повернул голову — все та же плита и тот же лес. Кователь поставил молот на землю и сел к костру.

— Полегчало? — спросил я, спускаясь.

— Очень, — кивнул Хаммер, уплетая жаренного хомяка, — Даже больше, чем когда я убивал стражника Иэна.

— Чего ты сделал?!?

Я как раз спускался с камня, но забыл даже вытянуть ноги и просто сверзился на четвереньки.

— Ты о чем, странн… бро? — Хаммер отвлекся от тушки синего хомячка.

Сев рядом с костром, я продолжал пялиться на Бога Крови, переваривая услышанное. Хаммер просто прилетел в Запределье и убил стражника Иэна, любовника Деваны. Весьма странный способ познать любовь.

— Ты убил Иэна? Ты и на Северной Заставе уже побывал?

— Ну да, — Хаммер пожал плечами.

— Зачем?

— Ну, бро, сначала стоит открыть все Заставы и отметить старейшин. У них тут нет жрецов древн…

— Я не об этом! Иэна зачем убил? Его больше нет?

Хаммер покачал головой.

— Нет. Я хотел забрать у него любовь, — он развел руками, — И Девана… Она почему-то повела себя странно.

Кователь выглядел так растерянно, что мне даже стало смешно.

— А ты чего ждал?

— Что любовь перекинется на меня.

Он вытащил откуда-то из-за спины шлем стражника. Обычный и круглый, с мягким подкладом, и свисающей с боков железной плетенкой для защиты шеи.

— Я вот одел даже, думал, в нем дело…

— Так, погоди, — я потер щеки, пытаясь вернуть себе самообладание, — То есть, все твои задания отменяются? Ну, разрушить любовь и все такое?

— Бро, я не мог ждать! Мне нужна сила.

— Ну, и как, получил?

— Нет. Не понимаю, что нужно для этого сделать.

Хаммер раздраженно вросил в костер палочку, оставшуюся от грызуна.

— Так ты влюбился в Девану? — с ходу спросил я.

Я задал вопрос, хотя в душе для меня вся эта беседа была дикостью. Ну, это же компьютер, кому я объясняю? Даже как супер-интеллект, он всегда действовал в рамках своих запрограммированных целей.

Раньше Бог Крови был помешан на жертвах, заключал сделки. Потом, когда с ним наигрались продажные админы, пытаясь натравить на меня, ему понадобилась сила. Откуда он понахватался всего этого, я не знал. Но ему вдруг захотелось познать мощь «дружбы» и «любви».

Гном задумчиво смотрел на меня.

— Влюбился? — он закатил глаза, пытаясь понять, что это значит.

Пятерня гнома исчезла в рыжей бороде, и он вытащил оттуда стрелу. Даже стало забавно, как Хаммер вытаскивает вещи из инвентаря — все время из разных мест.

— Вот стрела Деваны… — показал он мне.

— Она тебя пометила?

— Нет, я вытащил ее из кривоклыка, — Хаммер покачал головой, — Нельзя давать себя пометить.

— Почему?

— Это сила древнего титана, — он потряс стрелой, — Мы, темные эльфары, хоть и боги, но нам не все подвластно.

Я взял стрелу из рук кователя. Помнится, когда я заходил в дом к Деване возле Сафиры, она мотала стрелы. Знакомое оперение — белое, с зелеными прожилками.

— Так что такое «влюбился»?

— О-о-о… — я застонал, хлопнул себя по лбу, и горько засмеялся.

Ну почему мне достался Скайнет, который не коды к ядерным боеголовкам пытается получить, а страдает такой фигней? Я не подписывался вести философские разговоры. Не мое это.

— Смотрю, тебе весело? — спросил Хаммер и потянулся за молотом.

— Та-а-ак, — протянул я, поднимая ладони, — Нельзя же вечно меня убивать.

— Почему?

— Потому что это разрушит силу нашей дружбы.

Хаммер даже испуганно убрал руку от оружия.

— А у нашей дружбы есть сила?

— Еще какая, — усмехнулся я, — Ты вот мне друг?

— Да, бро, — гном мотнул, рыжая борода дернулась.

— И я тебе друг. Так, где наша дружба, покажи?

Хаммер чуть подвис. Я даже понадеялся, что у него сейчас что-нибудь там клеманет, и Бог Крови вернется в обычное свое состояние.