Правда, рядом с ней не было Ксандера, от которого ее сердце билось чаще, а давление повышалось. Она, конечно, понимала, что в очередной раз сбежала от него, только на сей раз он за ней не гнался. Может быть, подумал, что догонять нет смысла, что она не хочет, чтобы он попросил ее остаться? В конце концов, он ведь не ясновидящий, откуда ему знать, чего она хочет? Надо было сказать ему о своих чувствах.

Если она и научилась чему-то за последние две недели, то тому, что ей нужно открываться, быть готовой к новым ощущениям, если она хочет, чтобы в ее жизни случилось что-то хорошее. Бездельничать больше нельзя, нельзя зарывать голову в песок и ждать, когда что-то произойдет само.

Еще через два дня Памела вышла на работу, и Джесс с утра напряженно ждала вызова к ней в кабинет.

— Итак, Джесс, я прочла твою статью о Ксандере Хитоне, — начала Памела, когда Джесс осторожно присела на краешек стула напротив редакторского стола.

Джесс удалось улыбнуться, хотя челюсти у нее сводило от страха. Ей хотелось, чтобы все поскорее закончилось, но при этом она осталась в журнале. Если Памела по-прежнему считает, что Джесс не подходит для «Стиля» и ей придется вернуться домой и начинать все сначала, ей нужно время, чтобы привыкнуть к этому ужасу.

— Не скрою, тебе удалось произвести на меня впечатление, — продолжала Пэм, и Джесс почувствовала, как легкость в груди борется с тяжестью, которая была ее спутницей с тех пор, как она улетела из Италии. — Именно такую статью я и надеялась увидеть. Не знаю, что там случилось, но, как бы там ни было, оно оказало мощное воздействие на твой стиль. Мне нравится, Джесс, ты молодец!

Джесс ликовала, слов нет, приятно слышать похвалу от такого человека, как Памела; глаза Джесс наполнились благодарными слезами.

— Значит, я остаюсь? — еле слышно спросила она.

— Безусловно, — ответила Пэм.

Джесс вздохнула с облегчением. По крайней мере, в профессии ей удалось одержать победу.

— Для того чтобы сдать материал в печать, недостает только одного: сведений о том, над чем он работает сейчас, — сказала Памела, когда Джесс привстала, думая, что все кончено. За один миг ее бросило из жара в холод.

— Я… не знаю, над чем он сейчас работает, — запинаясь, проговорила она. — Он никому не дает взглянуть на неоконченные картины.

При виде выражения неудовольствия на лице Памелы сердце у Джесс екнуло.

— Значит, тебе придется навестить его и сказать, что у тебя осталось еще несколько дополнительных вопросов. Может быть, удастся во время беседы как бы невзначай взглянуть на картины, — беспечно отмахнулась начальница, как будто предлагала самое легкое на свете задание. — Судя по тону статьи, ты с ним успела познакомиться достаточно близко. — Она вопросительно посмотрела на Джесс. — Вот и воспользуйся своим влиянием!

В груди у Джесс все сжалось; ей стало трудно дышать.

— Хотите, чтобы я вернулась в Италию и выяснила, над чем он работает?

Пэм бросила на нее испепеляющий взгляд:

— Ты что, не читаешь светской хроники? Ксандер Хитон вернулся в Лондон. Хотя все репортеры только и обсуждают, что он в виде исключения рано ушел с вечеринки и не поскандалил, как обычно.

— Ксандер… вернулся в Лондон? — Джесс показалось, что губы у нее замерзли. Пока она думала, что он еще в Италии, ей легче было умерить сердечную боль, но оказывается, он сейчас совсем близко — и вместе с тем невозможно далеко.

Памела вздохнула и посмотрела на нее как на полную идиотку:

— Да, Джесс. Отправляйся-ка к нему побыстрее и добудь что нам нужно. Надо сдать статью в печать.

С трудом встав — ноги у нее подкашивались, — Джесс потерянно кивнула начальнице:

— Ладно, Пэм. Посмотрим, что я смогу сделать.

Джесс стояла у двери мастерской Ксандера, дрожа от напряжения. Сердце готово было выскочить из груди. Она понятия не имела, как вести себя с ним. А еще она не знала, как он отреагирует, увидев ее снова. Нельзя сказать, что они расстались врагами, но у них не было и теплого прощания. Может быть, судьба или интуиция, да можно называть это как угодно — дает ей еще одну попытку. Может быть, увидев ее, он поймет, что они созданы друг для друга, и попросит ее больше не уходить. Может быть…

Узнать все можно только одним способом.

Не давая себе испугаться окончательно, она подняла дрожащую руку и с силой постучала в дверь, надеясь, что он в мастерской. Через пару секунд дверь распахнулась, и перед ней предстал Ксандер во всей красе, с непременной кистью в руке. Когда он понял, кто пришел, на его лице отразилось крайнее удивление.

— Джесс! — Его красивый голос эхом прокатился, обласкав ее всю с ног до головы, отзываясь во всех нервных окончаниях.

Он оказался еще великолепнее, еще мужественнее, чем она помнила. Меньше недели пролетело с тех пор, как они в последний раз виделись, но Джесс казалось, что прошла целая жизнь. Ей захотелось вернуть его. Так отчаянно захотелось, что стало физически больно.

Но сейчас она не должна терять головы. Хладнокровие и сдержанность — ее девиз. Она не имеет права сломаться и выставить себя полной дурой.

Открыв рот, она вдруг застыла, совершенно не представляя, что ему скажет.

«Говори что-нибудь, Джесс! Что угодно».

— Я люблю тебя, — выпалила она, не дожидаясь, пока включатся мозги и исправят вред, который она только что нанесла им обоим.

Он молча смотрел на нее своими завораживающими глазами. На его лице не выражалось и тени эмоций.

Сердце ее забилось чаще. Она ждала чего-то… чего угодно… лишь бы понять, как он отнесся к тому, что она преподнесла ему свое сердце на блюдечке.

У нее за спиной послышались тяжелые шаги. Радуясь, что можно отвлечься от унижения, она оторвала взгляд от Ксандера и, развернувшись, увидела, что на площадку поднимается крепко сбитый мужчина с серебристыми волосами. Он поднял руку в знак приветствия.

— Ксандер, как я рад, что застал тебя. Я тут говорил с ребятами из галереи на Брик-Лейн; у них остались кое-какие вопросы, связанные с размещением экспонатов. А так как я очутился поблизости, то и решил заскочить к тебе и быстро все обсудить.

Ксандер откашлялся:

— Ну да, Пол, конечно. Знаешь что, подожди меня на кухне. Поговорим, пока я буду смешивать коктейль моей гостье.

У Джесс по коже побежали мурашки, когда он обошел ее. Молча, оцепенев, она смотрела, как он удаляется.

Он обернулся, посмотрел на нее — его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.

— Джесс, подожди меня, пожалуйста, в мастерской. Я скоро вернусь, и мы поговорим, — ровным тоном произнес он.

Она кивнула и робко улыбнулась, глядя, как он скрывается за поворотом лестницы.

С трудом волоча ноги, девушка шла в мастерскую, захлопнула дверь и закрыла лицо руками. Она в ужасе смотрела на пол, не в силах поверить в то, что она сделала. Она призналась ему в любви. Что ж, по крайней мере, она не ходит вокруг да около.