– Понятно. А вам она что-то новенькое про тот случай сейчас случайно не сказала? – поинтересовалась я.

– Манька повторила, что видела, как какой-то мужик столкнул Катерину в реку.

– Еще, – перебила Антонина свою сестру, – она сказала, что он был высокого роста и… вроде как маске!

– В какой маске? – уточнила я.

– Да разве ж разберешь, что она бормочет? В какой-то страшной маске…

– Ладно, задерживаться здесь больше нет смысла. Едем по домам, – сказала я, убирая трофей в полиэтиленовый пакет.

– Поедем, дочка, поедем, – обрадовалась баба Тоня. – Меня там домашние уже заждались, наверное!

До Конькова мы доехали без каких-либо эксцессов, если не считать назойливой болтовни Антонины, мешавшей мне поразмышлять о новых обстоятельствах дела. Прежде всего меня интересовало: содержится ли в словах Марии Сологубовой хоть доля истины? Моя пассажирка была абсолютно уверена, что все это – вымысел, результат больного воображения землячки, но я была не столь категорична в своих оценках ее рассказа. Вряд ли Манька придумала эту байку на пустом месте. Наверняка какое-то событие дало толчок тому, чтобы она вспомнила старинную легенду о Чертовом мосте. Вместо городской девушки Ирины местная сумасшедшая «увидела» крестьянку Катерину. Но вот кого она приняла за слугу старого барина – это оставалось для меня загадкой. Высокий человек в маске – вот и все его характеристики.

Чем ближе я подъезжала к Поповке, тем настойчивее меня одолевал вопрос: как же все-таки Ирина сумела незамеченной добраться до автобусной остановки? Может, она выплыла около Поповки, но, поскольку поселок обнесен со всех сторон забором, попасть туда не смогла и обошла огороженную территорию по периметру? Я решила проверить эту гипотезу, поэтому свернула в сторону Поповки и объехала ее слева. Очень скоро я оказалась на берегу Увеня. Так что все сходилось – некто столкнул Рудкову с моста, она выплыла ниже по течению, причем на другом берегу, обошла дачный поселок и оказалась там, где ее нашли Кузнецовы. Да, все сходилось, кроме одного – времени. Если все так и происходило, то Ирина должна была добраться до трассы еще до захода солнца – не такие уж большие здесь расстояния. Но она, похоже, прилегла на скамейку еще ночью, когда пригородные автобусы уже не ходят, а редкие машины проносятся мимо с такой скоростью, что их водители и пассажиры просто не в состоянии разглядеть что-то, точнее кого-то, в темноте.

Несмотря на задержку в пути – из-за пассажирки и объезда Поповки, – ровно к назначенному сроку я подъехала к пиццерии, расположенной напротив политехнического института. Я не случайно назначила встречу именно там – у меня уже сосало под ложечкой, с утра во рту не было даже маковой росинки. Алла Николаевна, хоть и пыталась меня накормить, но предлагала те продукты, к которым мой организм не привык. Ну не пью я козье молоко и чай с мятой, и все тут!

Припарковавшись у входа, я вышла из машины и услышала откуда-то справа:

– Татьяна!

Оглянувшись, я увидела Марфина, сидевшего за рулем черной иномарки.

– Вы уже здесь?

– Подъехал пару минут назад, – адвокат закрыл боковое стекло и вылез из своего авто. Он был тучным мужчиной лет сорока пяти, с редеющими на макушке волосами.

Семен Евгеньевич шагнул вперед и открыл передо мной дверь в пиццерию. Проблем с поиском свободного столика не возникло – у вечно голодных студентов еще были каникулы. Мы устроились у окна и полистали меню, одно на двоих, поскольку на столе лежала только одна папка.

– Я положусь на ваш вкус, – Марфин отодвинул ее от себя и откинулся на спинку стула, – только учтите, что я не слишком голоден.

– Чего я не могу сказать о себе.

– Сложное дело? – поинтересовался адвокат, деликатно подталкивая меня к началу серьезного разговора.

– Непростое. – И я перевела взгляд на подошедшую к нам официантку.

– Слушаю вас, – сказала она и записала в маленький блокнотик список выбранных нами, точнее мною, блюд.

– Ну вот, пожалуй, и все, – подытожила я, посмотрев на Марфина. Тот кивнул, давая понять, что ничего не хочет к этому добавить.

Когда официантка удалилась, Семен Евгеньевич обратился ко мне:

– Вы знаете, Татьяна, а ведь я перед вами немножечко в долгу.

– В смысле?

– Полгода тому назад я так завертелся, что забыл вас поблагодарить за информацию, необходимую для защиты моей клиентки.

– Пустяки, – отмахнулась я. – Я делала свою работу…

– А я – свою, и мне было легко защищать клиентку, потому что у меня в руках благодаря вам, Татьяна, оказался убойный компромат на ее супруга, – польстил мне Семен Евгеньевич. – А теперь вы, значит, работаете на Ирину Алексеевну Рудкову?

– Можно сказать и так. – Не было никакого смысла рассказывать ему об Архипове.

– Если я вас правильно понял, теперь у другой нашей общей знакомой возникли проблемы, также устроенные ее бывшим мужем?

– Да, у нее действительно большие проблемы, но я пока еще не до конца уверена, что они исходят именно от него. Хотя не исключаю этого, потому что у Стаса имелись основания для мести своей бывшей супруге.

– Мстить? – Марфин озадаченно почесал бровь. – Станислав Андреевич не мог не понимать, что он еще отделался малой кровью. Ему ведь срок светил за рукоприкладство! Так что мстить ему Ире, в сущности, не за что.

– А я подумала, что этому человеку стало обидно, ведь Ирина отобрала у него трехкомнатную квартиру, – поделилась я своими мыслями с адвокатом.

– Насколько мне известно, у него в собственности находится трехэтажный коттедж в поселке «Синий берег», по стоимости он раза в три дороже квартиры на Пушкинской улице; два автомобиля, один из которых – «Лексус» последней модели, приличный пакет акций «Конус-банка»… Ирина Алексеевна говорила, что немалые денежные средства лежат на его счетах. Можно было замахнуться на половину этих активов, но моя клиентка сказала, что ничего, кроме квартиры, ей от мужа-тирана не надо. А желание клиентов – для меня закон.

– А как же «Ауди»? – вспомнила я.

– Разве клиентка вам сама не рассказывала, откуда у нее взялся этот автомобиль?

– В том-то и дело, что Рудкова не может ничего рассказать о своем прошлом – у нее ретроградная амнезия, – мне пришлось-таки озвучить этот факт.

– Это печально. – В голосе Семена Евгеньевича прозвучала неподдельная искренность. – Вы спросили про «Ауди», потому что Ирина Алексеевна попала в дорожно-транспортное происшествие? – предположил Марфин.

– Нет, это произошло при других обстоятельствах… Есть предположение, что ее столкнули с моста в реку Увень. Это в Парамоновке.

– А что она там делала? – удивился Семен Евгеньевич.

– Пыталась продать один домик. Рудкова ведь риелтор.