– Нет, у нее цветочный бизнес. Она держит сеть магазинов под названием «Гортензия».

– Ясно, – кивнула я, переваривая услышанное, – недалеко от моего дома как раз есть такой.

– Татьяна, о чем вы задумались?

– Оказывается, Стас благодаря своей жене продвинулся вверх по карьерной лестнице, но не только не смог оценить этого, но и всячески притеснял Ирину. Странно, что она несколько лет терпела все эти издевательства.

– Вы знаете, Татьяна, в моей адвокатской практике подобных случаев, к сожалению, немало. Ирина сказала мне, что, если бы ей было куда уйти, она ушла бы от мужа гораздо раньше. Но домой, в Липецк, она возвращаться почему-то категорически не хотела, а здесь до свадьбы снимала квартиру. Оставшись по прихоти не в меру ревнивого супруга без работы, моя подзащитная уже не могла позволить себе иметь съемное жилье. А быстро найти хорошую работу было для нее проблематично. Еще Ирина призналась мне, что она в течение нескольких месяцев копила деньги на оплату услуг адвоката, откладывая их из тех сумм, которые муж давал ей на хозяйство. Подружка сказала ей, какая приблизительно сумма нужна, и она собиралась копить и дальше, но Стас опять поднял на нее руку, и тогда она пришла в нашу адвокатскую контору. Как я вам уже говорил, мне представлялось возможным отсудить у Рудкова половину того, чем он владел, но Ирина решила остановиться на квартире. Вот такие дела, – подытожил Марфин.

К нам подошла официантка, положила на стол папку со счетом и деликатно удалилась.

– Я заплачу, – сказал адвокат, не заглядывая в папку, и вынул из кармана бумажник.

Я не пожелала вступать в стройные ряды ярых феминисток, которые во всех случаях жизни предпочитают платить за себя сами, и позволила Марфину почувствовать себя джентльменом. Тем более в начале нашей беседы он заикнулся о том, что считает себя обязанным мне. Теперь уж мы точно были в расчете. На этом наша деловая встреча подошла к своему логическому завершению, поэтому мы вышли из пиццерии, попрощались друг с другом, сели по машинам и разъехались в разные стороны.

Минут через двадцать я была уже дома…

* * *

Пришло время обстоятельно порассуждать о деле, делая поправки на вновь открывшиеся обстоятельства, и желательно – за чашкой-другой кофе. Нельзя сказать, что мне не понравился эспрессо, который я пила в пиццерии. Очень даже понравился, но чашечка была такая маленькая! Сварив целый кофейник крепкого тонизирующего напитка, я поставила его на поднос и отправилась в комнату. Уютно устроившись в любимом кресле, я наполнила чашку «эликсиром для мозга», сделала несколько глотков и предалась размышлениям.

Как ни странно, у Ирины и Стаса было кое-что общее. Она воспитывалась без участия родного отца, а он – матери. Ей досталась от матери красота, ему же от отца – материальное благополучие. Вот, собственно, и все. Во всем остальном они были совершенно разными людьми.

Получив образование, Ирина в двадцать два года начала самостоятельно строить свою жизнь, причем в другом городе. А Стас и после тридцати лет оставался под крылом и влиянием своего отца. Надо сказать, что Андрей Вячеславович необратимо развратил сына, используя весьма однобокий подход к его воспитанию. Желая поощрить его, Рудков-старший делал сыну дорогие подарки, желая наказать его – лишал обещанного вознаграждения. Неудивительно, что Стас вырос страшным эгоистом и домашним тираном. Ира стала для него пропуском вверх по карьерной лестнице, и в его сознании укоренилась мысль, что она – вещь, которой можно пользоваться по своему усмотрению. Ничего странного – Рудков-младший начал с того, что лишил жену любимой работы и, как следствие, личного заработка. Будучи собственником, жутко ревнующим свою жену, Стас неоднократно позволял себе бить ее, и это до поры до времени сходило ему с рук. Однажды он не просто дал Ирине очередную пощечину, а избил ее так, что на ее теле остались синяки. Ира обратилась за помощью к Марфину, собаку съевшему на бракоразводных процессах. Такого поступка со стороны жены Стас никак не ожидал. Он ведь даже не подозревал, что Ирина несколько месяцев копила деньги на услуги адвоката. Рудков-младший оказался перед лицом событий, на исход которых ни он, ни его отец повлиять не могли. Побои были должным образом зафиксированы, и справка из медучреждения дала все основания завести на него уголовное дело. Я ни секунды не сомневалась, что Ирина не пошла бы на компромисс, а засадила бы мужа за решетку, с легкостью отказавшись от всех материальных притязаний в его адрес, если бы перед нею не стоял так остро жилищный вопрос. Когда Стас согласился на развод и раздел имущества, она забрала свое заявление.

Да, можно сказать, что Рудков-младший отделался малой кровью. Но по прошествии какого-то времени ему могло стукнуть в голову, что он просто обязан взять реванш. Его ведь обыграла женщина, которую он еще совсем недавно считал своей вещью! Теперь она жила в его квартире, имела стабильный и к тому же вполне приличный заработок – и, возможно, вспоминала о нем с презрительной усмешкой на красивых губках. И вот тогда Стас решил беспардонно вклиниться в жизнь своей бывшей жены и попытаться ее разрушить. Сам мараться он, конечно же, не собирался, а поручить грязную эту работу своему приятелю Леше Кондрашову он мог вполне. Тем более что подобный прецедент уже имел место быть. Как знать, может быть, изначально в планы школьных приятелей не входило топить Ирину в реке. Возможно, они замышляли что-то другое, но вышло все именно так.

Я вдруг задала себе вопрос: «Откуда Рудков с Кондрашовым узнали, что Ирина собиралась в тот день ехать в Парамоновку?» Темная «семерка» проследовала мимо дома Варвары Бредихиной примерно на час раньше, чем белая «Ауди» Иры. Налив очередную чашку кофе, я отпила несколько глотков и пришла к выводу, что злоумышленники могли нарочно заманить риелторшу в поселок. Если, конечно, они знали, что Ирина занимается продажей дома в этой деревне. Впрочем, при желании раздобыть такого рода информацию не так уж и сложно. Особенно если хорошо за нее заплатить. К директрисе Лагуткиной они вряд ли сунулись бы с этим вопросом, а вот к кому-нибудь из других риелторов – запросто! Может, к Саше Терешину? Он был обижен на Рудкову – из-за того, что она не ответила на его чувства, – поэтому вполне мог ее подставить…

Стоп! Я, кажется, на сто процентов уверовала в то, что Ирину столкнул с моста через речку Увень именно Алексей Кондрашов, и сделал он это по указке своего приятеля Стаса Рудкова. Но ведь существует масса других вариантов развития событий. Возможно, темная «семерка» вообще не имеет к тому, что случилось с Ириной, никакого отношения. А полоумная Манька ничего на самом деле не видела и красная босоножка, найденная мною в камышах, принадлежала когда-то не Ирине, а совсем другой женщине… Но что же тогда произошло с Рудковой?

Алла Николаевна сказала, что ее соседка Лизавета поручила Ирине не только продать или снять ее дом, но и время от времени приглядывать за ним, чтобы местные жители не считали его брошенным. Так что у Рудковой был повод наведаться туда перед отпуском, который она собиралась провести в Липецке. Итак, Ира приехала в деревню, но обратно уехать не смогла, потому что ее машина вдруг сломалась или банально кончился бензин. Практически все жители деревни были на похоронах, поэтому риелторша не нашла, к кому обратиться за помощью, и решила добраться до города на попутках. Правда, для этого ей надо было сначала дойти до развилки, после чего уже можно было поймать машину, идущую из Новых Бурас в сторону Конькова.