— А по нему можно вот так самостоятельно ходить? — с сомнением уточнила девушка.

Ник усмехнулся.

— Естественно! Это же пассажирское судно!

Сперва они просто бродили по всем коридорам, заглядывали в открытые переборки, мешались горничным, рассказывали друг другу всякие смешные полетные истории и целовались по укромным уголкам. Уже ближе к вечеру пара, ведомая возникающим чувством голода, спустилась на общую палубу. Здесь из огромного центрального зала, служащего столовой, лучами расходились коридоры в жилые блоки. Ник рассказал жене, что каюты по размеру примерно как на «Виктории», но каждая снабжена своим крошечным санузлом. Вдоль стен столовой размещались многочисленные аппараты для синтезирования еды. Рейвен всё-таки не в диком секторе росла, так что представление о том, что это и зачем, имела. Правда, еду из них пробовать не доводилось.

— Ник, а мы можем заказать себе в номер такой ужин? — с горящими от любопытства глазами уточнила девушка.

Парень захохотал так, что аж пришлось промокнуть выступившие слезы.

— Извини, представил себе лицо шеф-повара после размещения такого заказа. Мы можем просто поесть здесь, к чему сложности?

— Да! — чуть ли не запрыгала на месте девушка от предвкушения. — Как этим пользоваться, научишь?

Ник с менторским видом подошел к аппарату. Нажал пару кнопок. Раздалось тихое дребезжание.

— Та-дам! — произнес парень через несколько минут, протягивая руку в пригласительном жесте ладонью вверх к окошку выдачи. Рейвен в нетерпении вся аж подалась вперед.

Из раздаточной выехал лоток с брикетом непонятной массы розового цвета.

— Это что? — уточнила девушка, уже не столь уверенная в своем желании экспериментировать с привычным рационом.

— Семга в сливочном соусе, как ты любишь.

— А себе ты что взял? — со вновь вспыхнувшим любопытством Рейвен заглянула во второй лоток. Там лежали два квадрата темно-коричневого и бордового цвета.

— Стейк и овощи гриль.

— А где тут… приборы? — растерянно уточнила девушка, шаря глазами по автомату.

— Они не нужны. Просто бери за край пакета, открывай и ешь.

Рейвен не без опаски попробовала.

— О, вкусно! Как настоящая!

— Ну да, — хмыкнул Ник.

Он держал свой «стейк» в одной руке, «овощи» во второй и попеременно откусывал.

— Тут скорее вопрос психологии. Все брикеты мягкие, и если в случае с рыбой это роли не играет, то в мясо я предпочел бы вонзить зубы. Первобытные инстинкты. Неискореняемая вещь!

В свои апартаменты ребята вернулись уже ближе к ночи. Ник с наслаждением развалился на диване, вытянув ноги на поднятой почти до горизонтального состояния подножке.

— Посмотрим кино? Или чем ты раньше занималась в перелетах?

— Мне бы хотелось порисовать, — неуверенно произнесла Рейвен, поспешно добавив: — Если ты не обидишься.

— Рейв, ну мы не в младшей школьной группе! У каждого из нас могут быть свои интересы, и это нормально. Сейчас, погоди, я надену наушники, чтобы тебе не мешать.

— Ты мне никогда не мешаешь! — поймала руку Ника девушка. — Не надо наушники! Я сейчас принесу блокнот с карандашами.

Ник поперебирал каталог. Казалось, в нем ничего не соответствовало текущему настроению. Рейвен вернулась, тоже подняла подножку и села, согнув ноги в коленях. На них она положила скетчбук и принялась что-то сосредоточенно набрасывать. Парень в конце концов включил какой-то шпионский триллер, но всё время отвлекался от действия на экране, искоса поглядывая в блокнот жены. Рейвен закусив губу, кажется, полностью погрузилась в работу. Иногда она переворачивала карандаш и что-то стирала, но чаще ее рука просто летала по странице, оставляя на ней то тут, то там отдельные элементы, которые потом соединялись и превращались в понятные всем очертания. Нику это казалось прямо-таки чудом. Он совсем забросил фильм, придвинулся вплотную к жене и, не скрываясь, наблюдал за проявляющейся картинкой. На ней уже был совершенно узнаваем вчерашний незнакомец из номера напротив. Разве что в интерпретации Рейвен он представлялся не уставшим и потерянным, как это показалось вчера Нику, а скорее затаившимся и зловещим. Лица было толком не разобрать из-за сильно сдвинутой на лоб шляпы, плащ — расстегнут, и его полы развевались, как опущенные крылья летучей мыши.

— Сильно! — с восхищением проговорил Ник, когда девушка добавила последний штрих и подняла на мужа глаза. — Только как-то немного обидно, я тут рядом, а ты рисуешь постороннего мужика.

По искренней улыбке и смешливым искоркам в глубине любимых глаз Рейвен поняла, что муж шутит. Но она всё-таки перевернула лист, показывая ему предыдущий рисунок. На нем карандашная копия Ника, загадочно поджав губы, мечтательно смотрела в окно аэрокара. Перевернула следующий — этот Ник жевал персик за столом и что-то увлеченно читал в комме. Еще один — парень на ринге, руки перемотаны, взгляд… безумный. Но черты точно опять же его, Ника.

— Надеюсь, я там не выглядел таким монстром, как представилось тебе, — хохотнул парень.

— Там все выглядят чудовищами, Ник, — тихо уточнила Рейвен. — Я просто рисую, когда что-то сильно западает в голову. Это нельзя сформулировать, но можно выразить в эскизе. Как будто достать из себя, чтобы оно перестало нервировать.

— Я… тебя нервирую? — осекшимся голосом проговорил Ник. Улыбка погасла на его лице.

— Что ты! — испугалась Рейвен. — В нашем случае мне просто приятно… запечатлеть твои черты.

И она снова, смутившись, опустила глаза. Ник тоже стушевался и очень обрадовался, понимая, что жена этого не видит. Фраза «запечатлеть твои черты» почему-то отозвалась в парне совсем в ином смысле. Сейчас еще рано, но когда-нибудь он бы хотел этого. Именно с Рейвен. В одной маленькой копии кого-то из них. А может быть, даже в двух… Парня накрыло волной неконтролируемого страха. Меньше всего он хотел, чтобы его дурацкая сущность снова проснулась и отправилась на приключения. Боялся, что когда-нибудь, сидя вот так близко около жены, он не будет испытывать всей этой феерии чувств, а только равнодушие и пустоту. Если бы от этого, как от тяги к наркотикам или алкоголю, можно было закодироваться, Ник бы уже стоял перед медицинским кабинетом. Парень тряхнул головой, словно стараясь отогнать наваждение. Страх будущего бессмыслен. Он только убивает радость от настоящего.

— А почему ты не рисуешь в планшете? — стараясь вернуть разговор в непринужденное русло, уточнил Ник.

Рейвен подняла глаза. Мягко улыбнулась, отчего всё сознание парня заволокло блаженной теплотой.

— Есть что-то магическое в шуршании грифеля по бумаге.