– Тьялле горошит постоянно! Он обогоршивает всё, что попадается ему на пути! И это так бо-о-о-о-ольно! – жалобно всхлипнул Храпун.

– К счастью, нам удалось отобрать у него оружие! – Урчун гордо выпятил грудь. – Хоть с этим безобразием покончено.

– А коробка на колёсиках? – спросила Флопсон. – Как вы объясните это?

– Всё просто! – Урчун окинул её торжествующим взглядом. – Туда он складывал всё награбленное и перевозил в свой тайник.

– Ну да, всё сходится, – подытожила Майли. – Я застукала Тьялле на чердаке. Он выстрелил в меня из горохового ружья и попал прямо в голову. Скорее всего, я застала его именно в тот момент, когда он собирался спрятать свою добычу.

– Но тогда объясни мне, зачем ему понадобилось вспарывать диван? – растерялась Флопсон. – Какой в этом смысл?

– Всё просто! – снова вмешался Урчун. – Чтобы досадить фрау Плюмпух. Он ненавидит эту бедную женщину!

Джек сокрушённо покачал головой и сухо произнёс:

– Нам что-то придумывала про звериную полицию, а у самой рыльце в пушку. Подумать только, лучший друг главного инспектора оказался банальным жуликом и грабителем. Признайся, ты и в самом деле ничего не знала?

Флопсон почувствовала такой прилив бешеной ярости, что потеряла способность ясно мыслить. В её маленькой голове всё перепуталось, и она разом забыла все слова. Вместо ответа она встала на задние лапы и злобно зарычала на Джека.

Тот испуганно отшатнулся.

– Всё как обычно. Всё, как я и говорил с самого начала, – тихо сказал хомяк. Потом повернулся к остальным: – Вот именно поэтому я и предпочитаю жить в одиночестве. Пусть скучно, но, по крайней мере, тебя никто не ранит и не обидит. А вся эта фигня с «помогать друг другу» приносит лишь проблемы и разочарование.

– Печально, но факт, – кивнул Фридолин.

И что теперь? Флопсон ошарашенно уставилась на Джека. Тот собрался уходить.

– Мне пора домой, – сухо бросил он через плечо. – Охранять свои сокровища.

Маленькая панда растерянно смотрела ему вслед. Он была потрясена таким предательством.

– Э-э-эй! Стой! – закричал Урчун. – Куда ты потащил гороховое ружьё? Оставь его здесь!

Но Джек уже скрылся за поворотом. Вместе с гороховым ружьем.

Фридолин тоже развернулся, чтобы уйти.

– Ты тут втираешь нам что-то о взаимопомощи, – грустно сказал он, – а у самой друг оказался гадким, неблагодарным воришкой. – Он печально вздохнул и с укором посмотрел на Флопсон: – Да что ты вообще знаешь о настоящей помощи? Ничегошеньки.

Понурив голову, пони потопал вслед за Джеком.

– А жаль! Мне кажется, я мог бы стать отличным полицейским, – печально пробормотал он на ходу. Потом обернулся и обиженно добавил: – Но отныне я уже никогда не смогу доверять тебе. Ты нас всех обманула.

– Я должна была это предвидеть, – теперь и Майли нарушила молчание. – Городским животным действительно лучше жить особняком. И пробиваться в одиночку. Тут каждый сам за себя, и это правильно.

С этими словами она полетела вслед за остальными.

– Стойте! – закричала Флопсон. – Вы не можете просто так взять и уйти!

Фридолин ещё раз обернулся и с невыносимым разочарованием посмотрел на неё. Флопсон собралась было броситься за друзьями, но тут у неё за спиной неожиданно раздался знакомый голос.

Маленькая панда резко развернулась и побежала к дому. К её изумлению, хорьки уже не были одни. Над ними склонилась… Нет! Не может быть! Это же фрау Плюмпух! Опустившись на корточки, она кормила обоих сухим кормом. И это был сухой корм Тьялле!

– Маленькие мои! – приговаривала пожилая дама. – Какие же вы милашки! А где ваша хозяйка? Или вы потерялись? Я же не могу каждый день кормить вас. Всё, решено! Завтра я заберу вас к себе. Клетка всё равно стоит пустая. А вы такие симпатяги. Бедняжки…

А хорьки, дрожа и поскуливая, прижимались к её ногам и изо всех сил старались вызвать жалость.

Ага! Так вот оно что!

В эту секунду Флопсон всё поняла! Урчун и Храпун присматривали себе новый дом! Ведь они то и дело оказывались на улице. И неудивительно! Какой хозяин захочет терпеть питомца, который постоянно писает на ковёр?

Все эти мысли вихрем пронеслись в её маленькой голове. И не успела фрау Плюмпух скрыться в подъезде, как Флопсон стремглав бросилась к довольным хорькам. Встав на задние лапы, она угрожающе вытянула перед собой передние.

– Я всё поняла! – зарычала она. – Теперь я знаю, что вы натворили!

– Да? – отозвался Храпун. – И что же?

– Вы смастерили эту дурацкую коробку на колёсиках! И прятали её наверху. А когда Майли вас застукала, вы её обгорошили и заперли на чердаке.

– Всё верно, – невозмутимо ответил Храпун. – Ну и что?

– А потом вы похитили Тьялле! – гневно продолжила Флопсон. – И заперли его в этой коробке! И, ко всему прочему, изрезали десертным ножом прекрасный диван!

– Ну, это была просто шутка! – воскликнул Храпун.

– Вы намеренно оставили двери открытыми, чтобы ввести фрау Плюмпух в заблуждение. Разумеется, когда она вошла утром в гостиную, она подумала, что это я во всём виновата. Понятное дело, кто же ещё?

Храпун довольно кивнул и насмешливо посмотрел на Флопсон:

– А ты умная. Всё верно. Так оно и было. А потом твоя хозяйка выставила тебя на улицу…

– Ровно так, как мы это и планировали, – подхватил Урчун.

– И с тех пор мы ошиваемся тут и строим из себя бедных, брошенных, замёрзших и голодных…

– …и ластимся к этой наивной тётке, вьёмся вокруг её ног…

– …пока она не заберёт нас к себе.

– А это произойдёт уже завтра. Ты сама только что слышала. И ваша клетка снова будет занята, – торжествующе подытожил Урчун.

– Я бы сказал, баста! Делу конец, и никаких гвоздей!

– Туши свет! Суши сухари!

– Финито!

– Финито-пиппилито!

– А теперь извини, нам пора. – Урчун с издёвкой посмотрел на Флопсон. – Сама понимаешь, последний день на воле и всё такое. Ещё есть время насладиться свободой, ну и позадирать всяких неудачников…

– …прежде чем твоя хозяйка заберёт нас завтра к себе, в свою уютную квартирку! – с довольной ухмылкой закончил Храпун.

– Чао-ваувао!

– Финито-пиппилито!

С этими словами оба приятеля развернулись и бодрым шагом направились вдоль улицы. Флопсон в панике бросилась за ними.

– Стойте! – закричала она. – Куда вы дели Тьялле?