Джек и Майли продолжили обстреливать хорьков орехами. Те отчаянно пытались спрятаться в высокой траве, но тщетно. Орехи продолжали безжалостно лупить самых крутых парней, которые уже не выглядели самыми крутыми. Наоборот, они выглядели жалкими и пришибленными. В конце концов, хорьки забились в угол и, прикрывая головы лапами, жалобно заскулили.

Фридолин рысцой подбежал к ним, держа в зубах мусорное ведро. Недолго думая, он поставил ведро на землю, схватил обоих хорьков, запихнул их в ведро и плотно накрыл крышкой.

– Вот и всё, дело сделано, – ухмыльнулся он и с довольным видом уселся на ведро.

– Я бы сказал, что им крышка, – хохотнул Джек.

Майли звонко рассмеялась.

– Не-не, они ПОД крышкой! – Пони с недоумением уставился на Джека. – Я вовсе не давал им никакую крышку, а накрыл их крышкой! Зачем им крышка?

– Господи, Фридолинчик! – расхохотался Джек. – Это такое выражение. Понимаешь? Им крышка – это означает, что их песенка спета.

– Песенка? – Глаза Фридолина округлились ещё сильнее. – Так они ещё и поют?

Джек аж закашлялся от смеха.

– Забудь! – еле выговорил он и махнул лапой.

– Ну и ладно, – добродушно отозвался Фридолин. – Хоть крышки, хоть песенки, мне всё равно. Я не против.

Подойдя к клетке, он со всего маху ударил копытом по замку. Раздался оглушительный щелчок, задвижка отскочила, дверь распахнулась, и Флопсон стремительно выпрыгнула наружу.

Все четверо друзей радостно ткнулись носами, как это принято у городских животных. А потом Флопсон ещё и обняла каждого. Как же она была счастлива!

– Мне так жаль, – виновато пробормотала Майли, – что мы поверили не тебе, а этим…

– Этим врунам, – угрюмо закончил Джек. – Меня всё это время не покидало странное ощущение, будто мы совершили ужасную ошибку. Поэтому вчера вечером я тщательно осмотрел гороховое ружье и решил снять с него отпечатки. Так, на всякий случай. Думаю, нетрудно догадаться, что я обнаружил. На трубке были те же отпечатки лап, что и на десертном ноже. – Он со злостью шарахнул кулаком по мусорному ведру и закричал: – Их отпечатки! Да, ваши, ваши! Слышите?

– Это вы те самые горохостреляльщики! – возмущённо поддакнул Фридолин.

Из-под крышки послышалось невнятное бормотание.

– И тут нам всё стало ясно! – подхватила Майли.

– Утром мы побежали к Августо и опросили его. И он нам сказал, где ты, – закончил Фридолин.

– Молодцы! Отличная полицейская работа! – похвалила друзей Флопсон. Потом кивнула в сторону полосатого тенрека: – А это мой самый лучший друг Тьялле!

– Да что ты говоришь! – с улыбкой воскликнул Фридолин и лукаво подмигнул. – Никогда бы не догадался.

– Приятно познакомиться. – Майли приветливо махнула крылышком.

– Здрасьте, – сказал Джек.

– А это мои замечательные коллеги из звериной полиции, – представила друзей Флопсон. – Майли, Джек и Фридолин.

– Звериная полиция? – Тьялле изумлённо открыл рот.

– Я тебе всё объясню позже, – отозвалась Флопсон.

– А с этими что будем делать? – Фридолин взглядом указал на мусорное ведро. Хорьки тем временем принялись колотить изнутри по крышке.

Маленькая панда многозначительно посмотрела на клетку. Фридолин кивнул. Недолго думая, он схватил ведро, сорвал с него крышку и, размахнувшись, отправил двух самых крутых, самых злых и противных парней во всей округе в клетку. А Флопсон мгновенно заперла дверцу.

Храпун и Урчун ругались, орали, визжали и бились о решётку, но это не произвело на полицейских никакого впечатления. Бросив в клетку несколько грецких орехов, чтобы хорьки не умерли с голоду, друзья собрались уходить.

– Кстати, вон те ягоды тоже съедобные, – сказал Тьялле обоим на прощание, указав на куст ежевики. Потом с сияющей улыбкой повернулся к Флопсон: – Ну что, идём?

Флопсон кивнула.

Флопсон бежала впереди. Тьялле торжественно восседал рядом с Джеком на голове у Фридолина. Майли уже совсем оправилась и носилась туда-сюда, стремительно рассекая воздух и радостно чирикая.

Они шли по песчаной дороге, затем по широкой улице. Фридолин легко перепрыгнул речушку, а Флопсон вновь забралась на дерево и оттуда перескочила на другой берег. Они пересекли лужайку, усыпанную ярко-жёлтыми, похожими на маленькие солнышки, лютиками. Не забыли и одинокого Августо. Проходя мимо вольера жако, они помахали ему, а заодно и показали Тьялле. Августо был безумно рад, что маленький полосатый тенрек снова свободен.

Потом они шли по городу и наперебой рассказывали Тьялле, как вели расследование. От восхищения тот потерял дар речи. Маленький тенрек просто не мог во всё это поверить! Он тихо слушал, то кивая, то качая головой, усыпанной потешными иголками.

– Как же это всё страшно и опасно, – прошептал он, когда друзья закончили свой рассказ.

– Понятное дело, жизнь полицейского полна приключений и опасностей, – ответил Джек с гордой улыбкой.

– Но в то же время она такая интересная! И замечательная! – добавила Флопсон. И тут с ней все согласились.

– Слушай, Флопсон. – Тьялле робко посмотрел на подругу. – Пока я сидел в этой ужасной клетке, я очень много думал. И…

– Что случилось? – озабоченно спросила Флопсон.

– И я… – Тенрек громко засопел. – В общем, я решил…

В этот момент они подошли к парку, и Тьялле замолчал. У ворот, охраняя территорию, сидел дядя Руди. Он приветливо улыбнулся друзьям.

– Ну, как дела у звериной полиции? – прокричал он. – Закончили расследование? Нашли преступников?

– Да! – отозвалась Флопсон. – И мы освободили Тьялле!

Полосатый тенрек робко помахал кролику.

– Молодцы! Отличная полицейская работа! – похвалил их большой чёрный кролик. – Желаю вам дальнейших успехов на этом непростом поприще! А я продолжу охранять парк. До встречи!

Флопсон чуть не лопнула от гордости – даже такие серьёзные животные поздравляют её и искренне радуются её успехам!

Тьялле бросил на неё очередной, полный восхищения, взгляд и признательно сморщил свою милую мордочку.

– Ты что-то хотел мне сказать, – напомнила ему Флопсон, когда они снова двинулись в путь.

– Это касается моего домика и фрау Плюмпух, – пробормотал Тьялле.

– Ну? – Флопсон нетерпеливо посмотрела на него.

– Ах, неважно, – отмахнулся тенрек и снова замолчал.

У входа в подъезд дома, где жила фрау Плюмпух, друзья остановились. Фридолин бережно опустил Тьялле на землю. Майли сердечно обняла Флопсон. А у маленькой панды перехватило дыхание. Только бы сейчас не зареветь! Но Майли опередила её. Судорожно всхлипнув, она бросилась Флопсон на грудь.