Я колебалась. Потому что должна была оставаться в редакции – но еще больше из-за зомби, которого я так легкомысленно отправила в столовую. Пережил ли кафетерий его пришествие? Любопытство перевесило.

– Пошли.

По дороге Диз заглянул к некромантам, у которых продолжалась игра.

– Кто еще из вас, идиотов, получал письма с угрозами? – не размениваясь на приветствия, спросил он.

Шесть рук взметнулись в воздух. Никого из присутствующих вопрос не удивил. Устойчивая у некромантов все-таки психика, даже завидно…

– Перефразирую. Кто из вас с января этого года получал анонимные угрозы, отправленные вам с вашего же имейла?

В воздухе осталось четыре руки, но никто так и не поднял на нас взгляда от игральной доски. Еще раз вздохнув и обозвав всех кретинами, Диз закрыл дверь. Все с ними понятно: как и мои коллеги, никто не воспринял письма всерьез.

На первый взгляд в столовой все было как обычно: кафе, раздаточная зона, пропасть посреди зала… Паники не наблюдалось, обгрызенных трупов тоже. Пока я озиралась по сторонам, Диз прошел к стойке с готовыми меню.

– Один обычный и один вегетарианский, – заказал он.

– Эй! Я не буду вегетарианский.

– Я его тебе и не отдам, – невозмутимо ответил айтишник, передавая мне поднос.

Я покосилась на доставшийся ему обед. Если у меня на подносе лежал посыпанный перцем стейк, а золотистые картофельные дольки так и просили обмакнуть их в соус из йогурта с паприкой, то на его – чечевичные котлеты сиротливо жались к белым стебелькам спаржи.

– Ты ведь не серьезно? – ужаснулась я.

Вот отчего он такой худой… Или не поэтому. Я подумала о скелете, обтянутом серой кожей. Аппетит сразу пропал. Сейчас я видела его только человеком – почти человеком, если не замечать слишком острых черт. В отличие от большинства демонов, от той же Карис, у Диза было два тела. Наследство от его матери, полагаю, не зря ее всегда изображали настолько… по-разному. Хотя, может, и Абигор отличился: что бы там ни писали демонологи про человеческую внешность и «облик прекрасного рыцаря», люди в Аду не выживали. Там обитали совсем другие существа… В любом случае, я не могла это объяснить, но с Карис это чувствовалось. Даже когда крылья были спрятаны под мороком, я знала, что они там есть. У Диза под иллюзией не проступал настоящий облик – они оба были настоящими. И их оба я помнила, когда смотрела на него.

– Вполне, – проходя мимо стойки кафетерия, Диз подцепил ожидавший кого-то стакан кофе. От возмущения я даже не отреагировала. А когда дошла до обеденной зоны, перехватила поднос одной рукой и вцепилась другой в футболку айтишника.

– Мы можем туда не идти?

– В чем дело?

Проследив за моим взглядом, Диз нахмурился. Я же спряталась за колонной, надеясь, что меня не успели заметить. За столиком на двоих сидела София – и улыбалась!

– Вы все еще в ссоре?

– Она со мной не разговаривает, – пожаловалась я.

После встречи на чердаке София прекратила со мной общение. На мои попытки извиниться никак не реагировала, по телефону не отзывалась, в комнате появилась только один раз, после чего на всю ночь куда-то опять ушла.

– Уверен, она тебя простит.

– На тебя она злится уже два года, – напомнила я.

Может, и простит. В следующей жизни. Я осторожно выглянула из-за колонны. Интересно, с кем она была? Ее спутница, оживленно что-то рассказывавшая, откинула с лица волосы, и я успела заметить карамельный оттенок кожи и знакомый разрез темных глаз.

Не может быть.

– Сага?

Диз тоже посмотрел на их столик. Со шведкой-марой, демоном, насылавшим дурные сны, я познакомилась в прошлом семестре, пытаясь вернуть стертые другим демоном воспоминания. Кончилось это знакомство плохо. Но откуда они с Софией знали друг друга? Соседка что-то сказала, и мара хрипло рассмеялась. Я уже слышала этот смех…

– Так вот с кем у нее было свидание, – ошеломленно прошептала я и тут же поправилась: – Точнее, никакое это было не свидание…

– Почему же?

– Взгляни на маникюр.

Я помнила, как ощущались острые ногти на моей шее. А теперь видела и когти, что скрывались под дымкой иллюзии. Диз удивленно на меня посмотрел, и я подняла два пальца в характерном жесте. Кого бы София ни предпочитала, ни одна девушка (ладно, статистические погрешности всегда бывают, но мы вряд ли имеем дело с таковой) не будет встречаться с той, у которой ногти заточены не хуже скальпеля.

– А, – недоумение сменилось пониманием, и я почувствовала, что краснею. – Пошли.

За столиком у невесть зачем посаженного внутри столовой куста было очень удобно сидеть: ты видел весь зал, тебя – только те, кто проходил мимо. Обед оказался вкусным, беседа – важной, но я все равно, против желания, возвращалась мыслями к Софии.

– Надо узнать, кто еще получил анонимки. Весь склеп или только вы с некромантами.

– И ты. Тебе тоже пришла.

– Только после того, как я связался с тобой.

Я бы, может, и оскорбилась, но, во-первых, он был прав. Я уже чувствовала себя виноватой перед Дизом за то, что попросила его о помощи. Во-вторых… София, так и не заметившая меня, рассмеялась над какой-то шуткой. Я мрачно продолжала за ней следить.

Семь месяцев. Семь чертовых месяцев!

– Ты сейчас переживаешь, потому что не ты сумела выковырять Софию из ее депрессии или потому что так и не разгадала ее личную жизнь?

Тема сменилась неожиданно. Я перевела взгляд на демона, выглядевшего так, будто ничего особенного он не спросил. Сняв крышку с украденного стаканчика, Диз смешно принюхался к кофе.

– Ты хоть знаешь, что там?

Айтишник помотал головой.

– Тем интереснее. Так в чем причина? – повторил он вопрос.

– Для того, кто якобы не испытывает эмоций, ты слишком хорошо разбираешься в чужих чувствах, – проворчала я.

Или он просто слишком хорошо знал меня.

Что выбило меня из колеи? И то и другое, наверное. Было немного странно узнать, что у моей нелюдимой и сторонящейся всех соседки имелись и другие друзья, кроме меня, другая жизнь. И после всех моих усилий – возможно, немного обидно…

– Что внутри? – поинтересовалась я, когда Диз сделал первый глоток.

– Ванильный латте. Вкусно.

Сладко, значит. Для него любой кофе, в котором не было хотя бы двух ложек сахара, был невкусным. И молока много, так, чтобы и кофе в нем не сразу найти.

– Я аутсайдер, – внезапно сообщил Диз, возвращаясь к моей нелюбимой теме: чувствам. – А со стороны всегда виднее. Все очень просто.

Я вновь посмотрела на Софию. С другой стороны, я чувствовала облегчение. За которое мне было несколько стыдно, но… Я никогда бы не сумела ей помочь. Я себе не могла помочь – не то что другим людям. И я… скрытная. Замкнутая. Держусь в стороне. Из меня не получилась бы лучшая подруга – их лепят из другого теста.