Генерал прекрасно понимал, что, вероятнее всего, эти запоздалые меры не помогут обнаружить Чужого, но все равно отдал распоряжение — совершенно ничего не предпринимать в данной ситуации было равносильно преступлению.

Правда, еще оставалась слабая надежда, что подозреваемый вынырнет на поверхность, но и она испарилась как дым, после того как прошло четыре минуты с того момента, как Чужой растворился в мутных водах реки.

— Он ушел, — коротко сообщил генерал, связавшись по линии прямой связи с Зетом. — Спрыгнул с моста и вот уже четыре с половиной минуты не появляется на поверхности. Вертолеты контролируют реку и побережье.

— Понял, — только и ответил аналитик, сразу же прекратив разговор.

Зет мог бы еще многое сказать, в основном не слишком приятное для генерала, так как в данный Момент был вне себя от ярости. Но громадным Усилием воли он подавил это вполне естественное желание. Прекрасно разработанная комбинация сорвалась из-за того, что военные не смогли просчитать ситуацию на пару ходов вперед. Что-либо изменить сейчас было уже невозможно, поэтому оставалось только одно: продолжать работать. Эмоции, как и «разбор полетов», включая поиск виновных, нужно оставить на потом.

— Полковник Фабел. — Голос аналитика звучал спокойно и ровно. Зет не мог позволить себе ни гнева, ни раздражения, ибо это, с его точки зрения, было бы признаком слабости руководителя. — Ваши люди на месте?

— Да.

— Они получили фоторобот подозреваемого?

— Да.

Полковник впервые за последние пять лет потерял сразу двоих своих людей. Это была огромная, невосполнимая потеря, но он, так же как и человек на другом конце провода, жестко контролировал свои эмоции. Дело превыше всего...

— Немедленно отправьте их в район моста в квадрате АС6. Цель — та же.

— Приказ ясен.

— Полковник... — Аналитик сделал паузу. — Мне искренне жаль ваших людей.

И не дожидаясь ответа, он повесил трубку.

Это была высшая мера уважения, которую Зет вообще когда-либо и кому-либо выказывал.

Он знал, что значит для Фабела каждый из двенадцати членов его команды. Любой из этих людей был поистине бесценным самородком. Потеря даже одного была практически невосполнимой. А сегодня не вернулись с задания сразу двое.

Фабел оценил искренний порыв аналитика, и ему стало немного легче — боль утраты разделил с ним кто-то еще...

Впрочем, погибших не вернуть, а беспощадная реальность требовала только одного: найти и захватить Чужого, все остальное подождет.

— Темный, Паук, Гончая. — Полковник связался по рации со своими людьми, и голос его по-прежнему звучал ровно. — Квадрат АС6, пять минут назад объект спрыгнул с моста. Задача прежняя — найти и взять живым. Будьте предельно внимательны, Чистый и Время провалили заданно...

Последние слова могли означать только одно: снайпер и боец мертвы. Если бы начальник сказал «не выполнили задание», тогда еще были бы возможны варианты, а «провалили» указывало на смерть напарников.

Гончая выключила рацию и, повернувшись к двум мужчинам, сидевшим на заднем сиденье машины, сухо сказала:

— Мы потеряли Чистого и Время.

А затем без всякого перехода обратилась к водителю:

— Квадрат АС6, мост. Мне не важно, что и как ты сделаешь, но мы должны быть там через пять минут, иначе я не смогу взять след.

— Бумажные пакеты прямо перед вами, — ответил шофер, повернувшись к девушке. При этом стало ясно видно, что один глаз у него стеклянный. — Вам же, наверное, не захочется заблевать свою парадную одежонку...

И не дожидаясь ответа, он включил двигатель.

Машину сорвало с места, так что всех вдавило в кресла. Водитель был не просто азартным гонщиком, потому что это определение подразумевает присутствие хоть какой-то толики здравого смысла. Нет, скорее, он был начисто безумным — как тот мартовский заяц из сказки про Алису в Стране Чудес. А впрочем, в подчинении полковника Фабела ординарных людей не было.

Все три пассажира, находившиеся в салоне, обладали ментальными способностями. Однако даже не прибегая к ним, можно было уверенно поставить диагноз одноглазому: с головой у него были серьезные проблемы...

Группа достигла заданной точки за три с половиной минуты. Подобный результат был невозможен, тем не менее они сделали это.

Паука в дороге стошнило, в связи с чем он был очень зол...

Выйдя из машины на нетвердых ногах, он постучал в окошко водителя и, сделав большие испуганные глаза, прохрипел:

— Друг, ты вообще как ехал-то? У тебя же от покрышек ничего не осталось!

Одноглазый решил, что у пассажира от пережитого стресса или на нервной почве что-то случилось с головой, но все же, открыв дверь, вышел из машины.

Левые, передняя и задняя покрышки отсутствовали начисто. Обойдя автомобиль по кругу он убедился, что резины нет нигде — только голый обод.

— Дааааа, дела-ааааа, — протянул он озадаченно. — А шла-то как обычно...

Но у Паука не было времени, чтобы насладиться плодами своей мести, он догонял группу, ушедшую далеко вперед.

Иллюзии, которые так мастерски, словно паутину плел в сознании своих жертв подопечный Фабела, могли держаться от пяти минут до полутора часов.

Водителю не повезло — счетчик в его голове стоял на максимальной отметке.

* * *

Как ни странно, ни сам прыжок, ни последующее за ним продолжительное нахождение под водой не показались мне особо трудным испытанием. Наверное, потому что практически всю работу сделала Милая. Собственно от меня не потребовалось ничего, кроме своевременного выполнения ее инструкций.

В самом начале я беспокоился о возможной нехватки кислорода, но с этим не возникло особых проблем, потому что вместо восьми минут мы уложились в неполные семь.

Я проплыл километр под водой, после чего, хотя и с некоторым трудом, протиснулся в узкую трубу водостока, попутно преодолев мощный встречный напор сточных вод, и наконец оказался в чреве канализации.

Широкий длинный коридор уходил куда-то вдаль.

— Здесь что, есть какая-то подсветка? — озадаченно поинтересовался я у Милой. — Темновато, конечно, но все же видимость вполне приемлемая.

— Обычный человек не увидит здесь вообще ничего даже на расстоянии вытянутой руки. Твои глаза обладают способностью сумеречного видения. Ну, примерно как у кошек...

За последние десять-пятнадцать минут я узнал о себе столько нового и интересного, что с лихвой бы хватило на несколько жизней. Во избежание дальнейших шокирующих подробностей я решил прекратить расспросы и как можно скорее выбраться наружу.