– Она запечатана? – спросила в ответ эта самая Оли. Слегка повернувшись к башне, она оглядела магическим зрением крыло академии стражей, в котором я когда-то пропадала дни и ночи, наверстывая пробелы в своем образовании.

– Это защита всех архимагов Аркана, – пояснила я, испытывая терпение одной из женщин: – Непосвященным туда не войти.

– Я им дам – не войти. Разнесу её до основания к чертовому Лису!

– Скажи, о любезнейшая, – обратилась ко мне вторая, которая спокойная, кладя руку на плечо своей знакомой. – Что такую мощную защиту в пять пологов Сейсхеса, а может, и больше, если я не всё увидела, питает магией?

И опять меня перебили, хотя, по сути, ничего ценного сообщить я не могла, ибо не знала. Рафт позвал своего предводителя:

– Дюран, тут проход в подземные уровни.

– Там всё разрушено, – сообщила я, вспоминая недавние события в подземном городе. И в подтверждение моих слов издалека прозвучало:

– Тут завал!

Повисло тягостное молчание, нарушаемое только дальним гомоном. Снова окинув взглядом площадь, я увидела Алию, угомонившую еще одного дернувшегося стражника, правда, не без помощи Зиштвина. А, увидев меня, отдыхающую в чужих руках, она устремилась в нашу сторону явно не в самом лучшем настроении. Позади неё шагал ухмыляющийся Лод, чуть поодаль невозмутимый некромант, который, подходя к нам, завидев перчатку, лежащую на полу в куче сизого пепла, ускорился и брезгливо взял вампирскую реликвию в руки. Однако надевать не стал, а изучал её, разглядывая руны.

– Пора звать на помощь нашего лучшего фантазера, – тем временем предложила женщина с проклятой косой на плече, устремляя взор куда-то вдаль.

– Ты это так о своем сыне?

– Увидишь…

И действительно несколько мгновений спустя аккурат перед самым носом Альки открылся портал, в который она и угодила, врезавшись на всем ходу. Лод же, не успевший вовремя затормозить, исчез следом. С другой стороны из воронки вышагнул вначале хмурый мужчина в синем балахоне, со светящимися ногтями, выставленными вперед, а следом за ним самый настоящий черт.

– Ну и где ваши обещанные твиглы? – проворчал, видимо, очередной некромант, недовольно разглядывая толпу собравшихся. – В темнице их нет, во рве Хангерта нет, тут тоже не вижу! Ты меня обманываешь, а? Анатар?

– Олида-Олида, – весело воскликнул черт, посетивший наше сборище. – В твоем рве нет твиглов…

– Как нет?! – впервые за все время дама, к которой обращался этот диковинный фрукт, разозлилась.

– Увы, я бы их учуял за сотню лиг, – встрял в разговор маг, выставляя вперед безымянный ноготь левой руки. Неужели еще один некромант?

– Видишь символ? – он посмотрел на свои ногти, выгибая вперед средний палец, при этом его глаза приобрели столь выразительный вид, что я невольно залюбовалась игрой эмоций на лице мужчины. Он тем временем досадливо продолжал: – Вот! У меня на них маячок!

И в этот самый миг руна моргнула лиловым цветом несколько раз кряду, а затем потухла, заставив своего обладателя недоуменно нахмуриться.

– Вус? Дрыньке? – подошедший к нам Зиштвин был крайне удивлен и даже не пытался это скрыть.

– Ай, виделись, Крад, погодь, у меня тут дело намечается, – отмахнулся от него другой некромант. Водя ногтем из стороны в сторону, он пытался что-то определить. Когда же очередь дошла до моего одноклассника, ноготь Вуса засветился вновь.

– Да быть не может! – удивились оба мага в один голос. Даже морщины у них собрались в уголках поджатых губ одинаково.

– Вы родственники? – предположила я, непонятно от чего пришедшая к таким выводам.

– Так, женщина, не отвлекай, – отмахнулся от меня Вус, повторно наводя ноготь на Крада.

– Ты что-то чувствуешь? – спросил Дрыньке, ошарашено глядя на полыхнувшее заклинание.

– Ничего, – не менее удивленно проронил Зиштвин, невольно бросив перчатку на пол, чтобы разглядеть руны теперь уже на своих ногтях.

Затем маячок потух и перестал работать, сколько бы этот настырный и помешанный некромант ни тыкал в сторону другого безымянным пальцем. Заклинание снова вспыхнуло только тогда, когда разочарованный некромант опустил руки. И вся наша толпа кинула взгляды на пол, увидев там только реликвию, уползающую в сторону башни.

– Перчатка?! – недоуменно выкрикнули сразу несколько собравшихся, прорезая воздух своими нестройными возгласами.

– Ну-ка, стоять! – скомандовал черт, придавливая ту мохнатой лапищей в кожаной тапке аккурат за пластины запястья, ибо внешние лезвия проклятой стали способны прорезать что угодно, в том числе и любые магические щиты. Что я и успела попробовать недавно, экспериментируя на магах-стражниках.

– Мы можем попасть внутрь! – воскликнула я, пытаясь слезть с рук ослабившего хватку эльфа. Вышло неудачно. Едва ноги мои коснулись земли, они подкосились, и я снова схватилась за Дюрана, искренне надеясь, что тот не будет возражать.

Так и вышло. Меня подхватили за талию, да еще и собственнически прижали к себе.

– Ну? – поторопил меня Крад, недовольно вскидывая бровь до середины лба, не меньше.

– Проклятая сталь взламывает все щиты! – выкрикнула я, негодуя на себя.

И как это раньше не догадалась?!

– А может, мы просто отправим башню в пекло? – предложил черт, переставляя ногу на дергающейся перчатке, чтобы та не смогла ранить его мохнатую стопу в какой-то тапке.

– Так, ладно, одного твигла мы нашли, удачи всем в начинаниях, – проронил Дрыньке, приседая на корточки, чтобы подхватить реликвию на руки. Однако Анатар поднимать ногу не спешил.

– Подожди, а может, внутри есть еще? – черт явно решил сыграть на интересе своего друга.

– Вполне возможно, – подтвердила дама по имени Оли. Не дожидаясь остальных, она вышла вперед и стала подниматься по лестнице к резной входной двери башни, которую мы, стражи, еще во время учебы называли просто-напросто крылом Аркана. Потому как её ширина ничуть не уступала церемониальному залу с этим названием.

Очутившиеся на её пути эльфы в полной боевой амуниции, поблескивая серебристыми по цвету явно кожаными доспехами и даже облегченными шлемами, стояли непроницаемой стеной, дожидаясь указаний предводителя. Дюран кивнул, и те дружно отступили на шаг, образуя узкий коридор, спрятав оружие обратно в ножны.

Тем временем на разгромленной площади стали появляться первые зеваки, осмелившиеся сунуть свои любопытные носы в пекло, причем в буквальном смысле. Потому как солнце палило нещадно, заставляя тех щуриться и прикладывать ладони ко лбу, чтобы хоть что-то заметить.

Группа в два десятка воинов во главе с Рафтом, единственным одетым в плащ, который вновь был накинут на голову, отделилась от остальных и, обойдя нас по бокам, вышла вперед, образуя преграду на пути к лестнице на случай, если кто-то из городских осмелится напасть. А зная промысел, которым пробивается большая половина населения Охты, да и всего королевства в целом, мера эта выглядела более чем разумной.