– И обнаружила? – подхватил для ускорения процесса капитан Точилин.

– Вот… – Аннушка похлопала ладонью по облупленной, выкрашенной когда-то охрой стене и обернулась на зрителей. Зрителей прибавилось…

Выходя из «Королевы Гондураса» и обматывая одной рукой шею бесконечным своим шарфом, капитан Точилин вызвонил лейтенанта Кононова.

Недавний знакомец Пахомыч сам собой взялся в подвале дома Шатурова, как мокрица. Но до поры до времени любопытства, равно как иных проявлений умственной деятельности, Пахомыч не проявлял.

Подвал. Верхний ярус

Так что лишь трое изучали стену – ничем не примечательную, если не считать старинный, дореволюционного чугунного литья, шкаф электрощита. Его бы отодрать да в музей снести – вещь-то какая и безо всякой функциональности, поскольку рядом краснел куда как более юной ржавчиной «новый» щит «Электросила 1972 г.», в который всё ещё вели пучки почернелых от гари и пыли проводов. Да, поди, отдери этот антиквариат, когда он в стену вкручен болтами покруче тех, которые шли на монтаж легендарных бронепоездов.

На чугунной дверце щита кроме положенного случаю «Адама» со скрещенными костями была отлита и странная надпись, странная, как для щитовой: «Somewhere here», то есть: «Где-то здесь».

– Неуместное какое-то клеймо, – проворчал Арсений. – Не вижу смысла. Что – «где-то здесь»? Фаза, что ли?

– Нет, – отрицательно покачала головой Аннушка. – Лифт. Тот самый, в котором скрылся миллионер Шатуров от грабителей в далёком 1917-м.

– Да, ладно… – не поверил ст. лейтенант Кононов и со скрежетом отворил незапертую чугунную дверцу. Там ничего не оказалось, кроме порожних кронштейнов, рыжих от налёта вековой ржавчины.

– Лифт в стене? – догадался, но на всякий случай уточнил капитан, заглянув туда же через плечо Владимира Ильича.

– Естественно, – пожала плечами девушка. – Не знаю, специально или нет, но эти шкафы отмечают место его прохождения. Я и сама это случайно заметила, уже после того, как нашла лифт.

– Погоди, погоди, – помотал головой капитан Точилин. – А какого вы тогда…

– Полезли в подвал? – покосилась на него Аннушка через плечо.

– Вот именно? Чего было стену в доме не проломить?

– Чтобы охрана Варге сбежалась? – вступился за девушку Кононов.

– Ну да… – вынужденно согласился капитан.

– Это во-вторых, – частично согласилась и Аннушка, и постучала костяшками пальцев по гулкому чугуну. – А во-первых, это не такой лифт, который на каждом этаже останавливается. У него только две остановки, вверху и внизу.

Все посмотрели вверх и вниз вслед за её указательным пальцем.

– И если там всё понятно, – продолжила лекцию будущий архитектор, снова ткнув перстом в направлении потолка. – В смысле что верхние двери лифта где-то в апартаментах миллионщика Шатурова, а теперь миллионера Варге, то нижние – даже не в подвале. Тут я сама всё облазила, – уточнила она мимоходом.

Офицеры переглянулись и уважительно воззрились на неё. Аннушка же продолжила:

– Нижние двери где-то под домом, если вести по прямой, – палец ушел вниз, – в дренажном колодце.

– А он ведёт… – не выдержал, спросил Кононов.

– В коллекторный тоннель Пресни, – сообщила с некоторым даже торжеством девушка. И добавила: – Отличный путь для срочной эвакуации…

– Вот зачем вас понесло в богом забытый дренажный колодец и для чего тебе понадобился институтский клуб диггеров «Metro Rat», – продолжил за неё Арсений с понимающей ухмылкой.

Аннушка снова покосилась на него из-под кожаного козырька шапочки с каким-то первобытным орнаментом на длиннющих вязаных клапанах. Как только они вышли из «Королевы Гондураса» Аннушка снова перестала быть королевой «Нижнего и Верхнего Египта», сняла парик Клеопатры и стала беззащитной лысой девочкой с неожиданными и неоправданными претензиями на роковую женщину.

– Ну да, в общем-то… – нехотя согласилась она. – Так-то мне их хабары и на фиг не сдались.

– И поэтому ты соблазнила этого, как его там… гремлина? – развил тему Арсений уже шёпотом, приподняв вязаное ухо её шапочки, когда все они двинулись к выходу из подвала.

Аннушка сверкнула на него обжигающим взглядом антрацитовых глаз, но, покусав карминовую губу, сочла нужным уточнить:

– Я за его фантазии не отвечаю.

– Ты их только допускаешь, – неодобрительно покачал головой Арсений и, прежде чем Ильич из врождённого такта приостановился, чтобы прислушаться к их разговору, возвысил голос: – Как бы там ни было, ты выпала в осадок, а они остались там, в подземелье, и им теперь угрожает опасность. И я так понимаю, она заключается не в том, что они заблудились? Иначе бы ты уже поставила на уши МЧС?

Тяжело посмотрев на Точилина, Анна тронулась дальше, но бросила через плечо:

– Горлум – опытный диггер, а из коллектора Пресни тысячи выходов.

– Тогда в чём заключается опасность? – поймав за локоть замшевой курточки, остановил её капитан Точилин.

– Дай зажигалку, – нахмурилась под козырьком шапки Аннушка. – Тут не на минуту пояснений. В общем, всё началось достаточно давно…

Достаточно давно Аннушка начала подозревать, что за ней следят. Но слежка была столь ненавязчивой, что только теперь, когда всё стало очевидным, поняла: «Нет, неспроста». Неспроста исчезали буквально из-под локтя чертежи дома Шатурова с её пометками, а потом появлялись на прежнем месте, как ни в чём не бывало. Не зря, бывало, целый день ей в спину сослепу тыкались мужики, увлечённо читающие газету, перевёрнутую вверх тормашками. Неспроста вахтёрша общежития сразу же, как только Аннушка направлялась к дверям, всё норовила выспросить: куда да зачем, а после тянулась к телефонной трубке. А то, что к ней то и дело клеились подтянутые студенты МГИМО с её любимыми крокусами и билетами на очередной шедевральный боевик 4D?

Это вовсе не говорило о совпадении её образа – не без некоторой досады поняла девушка, – со стереотипом жены дипломата: «Чтобы могла и в разговор о германском романтизме XIX века встрять, и в консерватории не заснула, и Климта ни с чем созвучным не перепутала». Увы, оказалось, что это не семинаристы от дипломатии добивались её руки до назначения в иностранный приход. Это – ФСБ, сделала вывод Аннушка. Контрразведка. И они только лишь непрестанно заглядывали ей под руку, в её чертежи и наброски по дому Шатурова, а сама по себе она для них была не более чем «объект в разработке»…

– Их манера… – неожиданно согласился с ней безмолвный доселе Пахомыч. – Они всегда «объекты» на 4D водят.

Все на него обернулись. Но неожиданный всплеск мозговой активности пока что никак не отразился на физиономии в обрамлении армейского подшлемника.

– Да бросьте вы, – не вытерпел на этом месте ст. лейтенант Кононов и поднялся со ступеней заброшенной кочегарки. Отсюда «сталкер» Пахомыч снова брался провести их в коллектор подземной реки. – Если бы за каждой жменей бриллиантов, утраченных в революцию, у нас ФСБ охотилось, тут бы шпионы