Недолго думая, Андрей все-таки остановил свой выбор на правой ячейке, тесное соседство сразу с пятью покойниками его совершенно не прельщало. Развернувшись спиной к утерявшему к новоприбывшему всякий интерес Мирону, он зашагал по извилистому ходу сообщения в нужную сторону. Позиция бронебойщиков действительно была пуста, только за обратным скатом траншеи лежало уже окоченевшее тело красноармейца, с каким-то бесформенным черным месивом вместо головы, да противотанковое ружье лежало на бруствере, беспомощно уставившись в светлеющее небо длинным стволом. Под ногами загремела пустая консервная банка, блеснула россыпь стреляных гильз.

Полоска зари на востоке становилась все шире, предрассветная полутьма отступала под лучами пробуждающегося солнца. Вскоре, Карасев, аккуратно высунувшись над бруствером окопа, уже разглядывал открывающуюся перед ним картину. Сразу перед его позицией, метрах в пятидесяти неподвижно застыла все еще дымящаяся, серая махина немецкого танка. Возле него валялись три тела в черных танкистских комбинезонах. Еще несколько таких неподвижных стальных коробок: три танка и два бронетранспортера, стояли на пологом, изрытом воронками склоне холма. Между ними там и сям неаккуратными серыми и черными холмиками были разбросаны трупы немецких пехотинцев и танкистов.

- Не меньше сотни - прикинул про себя Андрей - а может и больше, поди сосчитай. Оборонявшие высотку стрелки, и артиллеристы свои жизни продавали явно недешево.

Закончив обозревать окрестности, он уселся на дно окопа и принялся инспектировать собственные ресурсы. Старую солдатскую мудрость, гласящую, что патронов много не бывает, за год войны, Карасев успел в полной мере прочувствовать на собственном опыте, а посему помимо штатного, полного запасного диска к ППШ в его вещмешке хранилось еще сотни полторы патронов. Из холодного оружия в наличии имелся широкий штык от немецкой винтовки и малая саперная лопатка. Карманная артиллерия в виде пары ребристых "лимонок", вот и все. Нельзя сказать, чтобы этого было совсем мало, но хотелось бы конечно большего. Вооружившись лопаткой, выдолбил в стенке окопа нишу, уложил в нее запасной диск к автомату и гранаты, и только разобравшись с собственным арсеналом, приступил к изучению оставшегося от бронебойщиков оружия. Карабин погибшего хозяина ячейки после беглого изучения был признан к дальнейшему использованию непригодным, казенная часть его была буквально сплющена сильным ударом. Вот ПТР привлек больше внимания. Внешних повреждений на нем Андрей не обнаружил, а потому принялся за его детальное изучение.

Легендарное ПТРД - 41 своими размерами и весом производило солидное впечатление. Почти двухметровый ствол, оборудованный складными сошками и рукояткой для переноски, прикрепленной к казеннику, заканчивался квадратным набалдашником дульного тормоза. Ружье было снабжено довольно удобной пистолетной рукояткой и амортизированным пружинами плечевым упором. Приложив приклад к плечу, Андрей попробовал сквозь прорезь прицела поймать мушку и навел ее на неподвижную тушу подбитого танка. Немного поэкспериментировал с перекидным целиком, на котором имелось почему-то всего две установки до шестисот и дальше шестисот метров. В общем, игрушка понравилась, смотрелось оружие мощно и вселяло изрядную долю уверенности. Как должны выглядеть боеприпасы к такому оружию Карасев хоть и весьма приблизительно, но все же представить себе мог, однако обшарив весь окоп ничего похожего так и не обнаружил.

Четыре длинных, тускло поблескивающих латунными гильзами патрона нашлись в подсумке на поясе убитого бронебойщика. Немного повозившись с механизмом заряжания, и освоив его, Андрей пришел к выводу, что метров с пятидесяти, пожалуй, сможет попасть из этой штуковины в танк или БТР, при условии, что тот не будет ехать слишком быстро.

- А вот ты где сержант - из-за поворота хода сообщения появилась целая процессия, возглавлял ее уже знакомый интендантский подполковник, следом шел незнакомый старлей со стрелковыми эмблемами в петлицах и Золотухин - ну как освоил?

- Не знаю, товарищ подполковник - Андрей пожал плечами - вроде сложного то ничего нет. Стрельнуть бы пару раз, потренироваться, да нечем.

- На немцах потренируешься. Вот старший лейтенант подберет тебе второго номера - Лоскутов одобряюще похлопал Карасева по плечу и зашагал дальше.

Чужие командиры скрылись за поворотом траншеи, только взводный задержался. Уселся рядом на дно окопа.

- Ты это, Андрюха - после затянувшегося молчания, он наконец решился - просьба у меня к тебе будет. В случае чего ... , ну если со мной чего ... . В общем, вот адресок - лейтенант немного покопался в тощей планшетке и протянул исписанный ровным , угловатым почерком клочок бумаги.

Карасев так и не нашелся, что ответить, только молча кивнул, взял бумагу и аккуратно свернув упрятал в нагрудный карман гимнастерки. Состояние лейтенанта, которому вот-вот предстояло принять свой первый, а может и последний настоящий бой, было ему, в общем понятно. Ему и самому было как-то не по себе, хотя уж для него-то предстоящий бой первым никак не был. Муторно как-то было на душе.

Минут десять сидели молча, Золотухин ожесточенно смолил неумело свернутую "козью ножку", его заместитель, просто глядя остановившимся взглядом прямо перед собой.

- Ладно - лейтенант встал, вбил каблуком сапога окурок в землю, уходя, обернулся, бросил через плечо - удачи тебе.

- Удачи командир - эхом отозвался Андрей в удаляющуюся спину.

Взводный скрылся за поворотом траншеи, а Карасев, решив укоротить медленно текущие в неизвестность минуты ожидания, взялся за работу. Отстегнув с пояса лопатку, принялся скрести сухой каменистый грунт, углубляя и расширяя ячейку, затем поправил осыпающийся бруствер. От дела отвлек шорох осыпающейся земли. В траншею спрыгнул красноармеец, плотный, коренастый мужик лет тридцати пяти-сорока, подтянул к себе позвякивающий стеклом деревянный ящик.

- Держи сержант угощение - ухмыльнувшись, боец протянул обычную полулитровую, воняющую керосином стеклянную бутылку, наполненную вязкой, маслянистой жидкостью - немца потчевать будешь.

- Давай дядя - улыбнулся в ответ на немудрящую солдатскую шутку Андрей, принимая из заскорузлых, мозолистых клешней бутылку с КС - встречу, как дорогих гостей.

- Совсем рассвело - красноармеец бросил взгляд на распростершуюся над головой бездонную синеву неба - скоро полезут. Вот позавтракают и полезут. Орднунг у них, это порядок значится, по часам воюют, сволочи. Ладно, бывай паря. Может еще и свидимся.

На западе в светлеющее небо взмыла красная ракета. Боец бросив тревожный взгляд, подхватил ящик со своим хрупким и огнеопасным оружием, и пригнувшись двинулся прочь по ходу сообщения.

Пронзительный свист разрезал воздух и один за другим высотку покрыли огненные фонтаны минных разрывов. Одна из мин разорвалась совсем рядом обрушив и без того разваленную траншею и слегка припорошив землей сидящего на дне стрелковой ячейки Карасева. Впрочем, обстрел длился недолго, сделав несколько залпов, немецкие минометчики успокоились, очевидно, сочли свою часть работы выполненной. Складывалось впечатление, что и мины они бросали больше для порядка, не будучи уверенными в том, что на советских позициях вообще остался кто-либо готовый оказать сопротивление.