– Извините, поручик, не смог своих удержать. Впечатлились чаном с кровью, вот их и перекрыло.

– Впредь прошу без самодеятельности.

– Ол райт.

За куртки тёмного цвета диверсантов прозвали «чёрным отрядом», а их командира поручика Лопатина – «Демоном».

Среди ихэтуаней о нём ходили такие леденящие душу слухи и байки, что количество осаждающих Посольский квартал бунтовщиков стало стремительно таять. Восставшие уходили и поодиночке, и целыми отрядами, считая дипмиссию проклятым местом.

Посольский квартал настолько достал главарей ихэтуаней, что они решились обратиться за помощью к главнокомандующему китайскими войсками Дун Фусяну. Генерал покочевряжился, но выделил восставшим артиллерийский дивизион. Когда орудия прибыли на место, оказалось, что вести огонь они не могут. Кривизна примыкающих к дипмиссии улочек перекрывала видимость.

Тогда артиллеристы Дун Фусяна решили поднять орудия на городскую стену. С этой позиции вся оборона посольств была как на ладони. Толстые стены посольских зданий были хорошей защитой от ружейного и винтовочного огня, но против артиллерийских снарядов были бессильны.

Над Посольским кварталом нависла смертельная угроза…

Весь день защитники посольств с тревогой наблюдали, как китайские солдаты верёвками поднимают орудия на городскую стену. Стрельба по артиллеристам из винтовок особого результата не дала. Даже для очень хорошего стрелка было далеко.

Приближалась кровавая развязка героической обороны. К счастью, китайские артиллеристы, целый день тягавшие тяжёлые пушки и ящики со снарядами на стену, решили стрельбу по Посольскому кварталу перенести на утро.

Впереди была только ночь. А ночь принадлежала лопатинцам.

Под покровом темноты они подогнали морскую шлюпку, на которой вернулись из рейда к храму Наньта, погрузили в неё добровольцев и отправились к городской стене.

Чтобы не привлекать внимания китайских артиллеристов, Андрей увёл шлюпку подальше от дипмиссии и стал высматривать пригодное для высадки место. Скоро такое нашлось.

Бойцы Андрея высадились на широкий выступ основания стены. Все роли были распределены ещё в шлюпке, поэтому отдавать команды не пришлось.

Андрей махнул рукой, и кованые стальные «кошки» с привязанными к ним крепкими верёвками взметнулись над зубчатой стеной. Гибкие чёрные фигуры быстро взобрались на стену и исчезли за её зубцами. Сверху мигнул жёлтый глаз фонаря.

– Порядок.

Со стены спустились верёвочные лестницы.

– За мной! – скомандовал Андрей и, ухватившись за перекладину лестницы, быстро полез наверх.

Сверху стена оказалась неожиданно широкой. Андрей слышал, что когда-то её охраняли конные патрули, но как-то в это не верилось. Теперь он смог убедился, что такое было вполне возможно.

– Разведчики, вперёд! Всем! Работаем без стрельбы, только штыками! Держаться в тени парапета! Макс, ты со своими – по плану! Остальные – за мной! Бегом марш!

Раз, два, три. Раз, два, три – отмеряли ноги гребень стены.

Двадцать минут, которые понадобились морякам, чтобы добраться до позиций артиллеристов, показались вечностью. Осталась сотня метров. Ещё пятьдесят. На месте.

Моряки пристегнули штыки и рассыпались по позиции артиллеристов.

Китайские офицеры не ожидали нападения со стены, поэтому расставили часовых только у её подножия. Умаявшиеся за день артиллеристы расположились тут же, возле орудий, и теперь безмятежно сопели.

У центрального орудия заметили спящего офицера. Тот, видимо, что-то почувствовал и открыл глаза.

Тссс! Холодная сталь пробила сердце, и китаец, уронив голову на грудь, затих. Вокруг слышались глухие удары штыков и шелест ножей. Послышался вскрик. Все замерли. Но вокруг уже установилась гробовая, в прямом смысле слова, тишина.

Пока русские моряки разбирались с артиллеристами на стене, американцы зачищали часовых. Их капрал, зацепившись стальной «кошкой» за парапет, перебросил тело через край стены и, перебирая ногами по её отвесной поверхности, проворно спустился вниз. Сверкнула сталь боевого ножа, и часовой мешком свалился на землю.

Через десять ударов сердца к нему подбежал сержант Маклейн, показал пальцами знак «ОК» и выкинул на руке четыре пальца, что означало – четверо китайских часовых у подножия стены больше опасности не представляют.

Капрал ладонью указал от себя налево и направо.

Сержант кивком подтвердил полученный приказ и исчез в темноте. Через несколько минут он вернулся.

– Чисто! На сто метров в обе стороны!

– Ол райт! Поднимайте тела часовых на стену! Проследи, чтобы за трупами не осталось следов крови, если заметишь – присыпь землёй!

– Есть!

Капрал подошёл к стене, привязал к поясу спущенную верёвку и, дёрнув за неё два раза, приготовился к подъёму.

Наверху его поджидал Андрей.

– Как у вас?

– Порядок!

– Тогда помогайте! Орудия, снаряды и оружие – забираем!

Капрал удивлённо посмотрел на Андрея: а этот парень наглец, но одобрительно усмехнулся – понял.

Вдруг проснувшаяся в Андрее хозяйственность заставила его изменить первоначальный план. Если сначала он планировал уничтожить орудия и их расчеты, то теперь решил пушки у китайцев умыкнуть. Эта идея пришла ему в голову, ещё когда он бежал по стене к позициям артиллеристов. Ровная поверхность стены позволяла дотащить орудия до шлюпки. Хотя зачем тащить, когда можно прикатить? Вчера вечером он видел, как китайские артиллеристы устанавливали орудийные лафеты на колёса.

Покатим прямо по стене. Если получится спустить их вниз, хоть одну заберём с собой, а нет – утопим. Так даже лучше, в канале искать пушки – пустой номер.

До шлюпки долетели, как на крыльях. Ободья колёс были обиты толстой полосой каучуковой ленты, поэтому почти по ровной поверхности стены катились относительно легко. Со снарядами оказалось сложнее, их пришлось нести на себе. Все, кому достались ящики со снарядами, согнулись под их тяжестью и, поминая недобрым словом запасливость командира, потащили их к заветной шлюпке. Вот и она.

Чтобы уменьшить габариты и общий вес, с первого орудия сняли колёса. Затем, обвязав веревками и помогая себе флотской нецензурной лексикой, спустили его со стены. Орудие прилично нагрузило шлюпку, но ещё нужно было загрузить снаряды. Без них пушка была грудой ненужного и очень тяжёлого железа.

Но когда все три орудия оказались у шлюпки, Андрей понял, что он ни одного орудия здесь не оставит, а заберёт все три. Времени до рассвета оставалось достаточно, правда, нужно было сделать три ходки.

Глаза боятся – руки делают!

В первый рейс решили грузить шлюпку максимально.