Фертье очередным кивком дал понять, что принял благодарность, и Дима в сопровождении гида удалился.

– Не возражаете, если мы переместимся в курительную, раз уж ваш приятель все равно ушел? – спросил Фертье.

Костя пожал плечами:

– Вы хозяин! Как скажете, так и будет.

Фертье усмехнулся, и лицо у него стало снисходительно-мудрое, как у облеченного чинами политика во время визита в младшую школу.

– Желания гостя – тоже не последнее дело, что по клондальским обычаям, что по джавальским.

Он повернулся к кельнеру, убирающему со стола:

– Ольчез, подайте бренди в курительную, пожалуйста!

– Хорошо, господин советник, – отозвался кельнер с прямо-таки английскими достоинством и невозмутимостью. – Сию же секунду подам.

– Извольте, Константин!

Советник Фертье с самого начала стал обращаться к Косте полным именем, хотя представился Костя по уже практически сложившейся привычке просто Костей. Откуда-то Фертье знал полный вариант земного имени и без колебаний воспользовался им.

Они перешли в курительную, комнату поменьше столовой, зато выходящую на просторную крытую террасу. В той части, которую еще можно было счесть комнатой, а не террасой, очень не хватало барной стойки и бильярдного стола. Но кресла и низенькие столики имелись в достаточном количестве.

Помимо бренди кельнер принес то, что Костя обычно называл «загрызоном», – орешки, изюм, фрукты. Бо́льшая часть фруктов была незнакомой, Костя уверенно опознал только яблоки и хурму. Да и орешки не все приходилось пробовать: миндаль и фундук, скажем, не признать было трудно, а вот насчет остального имелись сомнения. Вон тот, здоровый, вроде похож на бразильский орех, но точно ли он? Костя не мог сказать наверняка.

Кельнер до половины наполнил два пузатых бокала и величаво удалился. У Кости невольно начала складываться стойкая параллель между старой Англией и Клондалом, по крайней мере – той Англией, которую показывали в старых советских фильмах о Шерлоке Холмсе, поскольку настоящей Англии Костя никогда в жизни не видел. Сколько их таких – в целом более-менее благополучных россиян, которые никогда не видели и никогда скорее всего не увидят реальную Британию? Но с другой стороны, повидать Джаваль россиянам неизмеримо труднее, а Костя его уже немного повидал…

– Скажите, Константин, – заговорил наконец Фертье, – чем вы занимались у себя в Маранге, прежде чем стали ходить в Центрум?

Костя, погрузившийся в размышления, пока советник раскуривал сигару, вернулся к реальности.

«Хороший вопрос, – подумал Костя. – А вот попробуй объясни человеку эпохи паровозов, что такое компьютер».

– Я подвизался… э-э-э… в сфере информационных технологий, скажем так. Тем более что такой термин действительно существует. Нечто вроде промышленной журналистики. Или промышленного шпионажа, только наоборот.

– Обслуживание счетных машин? Программы? – проявил неожиданные познания клондалец.

– Не совсем, хотя примерно из той же области. Вы меня простите, господин Фертье, но ни в джавальском, ни в клондальском пока нет соответствующих терминов. По крайней мере мне они неизвестны.

– Ничего, я вас понял, – спокойно сказал Фертье. – Кстати, позвольте сделать вам комплимент: для человека, который в Центруме всего-то во второй раз, вы превосходно изъясняетесь по-джавальски. По-клондальски чуть хуже, но лишь самую малость.

– Это комплимент скорее моему компаньону, чем мне: он настойчиво обучал меня сразу после переходов. Очевидно, он знает толк в этом деле.

– Да, действительно, толк в обучении языкам он определенно знает, – кивнул Фертье. – Ну а что побудило кабинетного труженика сменить уютное кресло на пыльную и небезопасную стезю торговца?

– О, – усмехнулся Костя, – причина более чем банальна: меня уволили. К тому же за прошедшие годы, причем без единого отпуска, кабинет мне изрядно поднадоел. А тут вдруг предложили подработать… вроде как носильщиком в короткой экспедиции. Ну, я и решил совместить подработку с отпуском, насколько это было возможно.

– Однако отпуск оказался полон приключений, причем настоящих, а не беллетристических, не так ли? Со взаправдашней стрельбой и до отвращения реальными бандитами?

– Вроде того, – подтвердил Костя, не вдаваясь в частности.

– Тем не менее вы решились на повторную вылазку в Центрум. Смело для кабинетного работника, не находите?

– Все мы надеемся на лучшее, – не очень уверенно ответил Костя. – Но все равно я не ожидал ареста, тем более такого скорого. Может быть, вы знаете – за что нас вообще арестовали? Мы даже если и захотели бы чего-нибудь натворить – просто не успели бы. Глупейшая ситуация!

Теперь Фертье некоторое время молчал перед ответом – что-то обдумывал, то и дело пристально поглядывая на Костю.

– Вы правы, – наконец подтвердил он. – Я знаю, почему вас арестовали джавальские жандармы. И, по правде говоря, в посольстве Клондала вы находитесь по той же причине. Ну а различные подходы к манере диалога обусловлены разным уровнем информированности – вам ли, специалисту по информационным технологиям, этого не понять?

Советник выдержал гроссмейстерскую паузу и задал новый вопрос:

– Вы знаете, что в свое время Центрум опережал в развитии ваш Маранг?

– Да, напарник мне рассказывал, – подтвердил Костя. – Пластиковая чума и все такое. Это и в самом деле очень печально, трудно представить, сколько всякой всячины у нас делают из пластика и синтетики и насколько от всего этого зависит наш мир. Да и нефть как сырье для топлива, знаете ли… В общем, Центрум многого лишили этим расчетливым ударом.

– А о мире, откуда запустили чуму, вам что-нибудь известно?

– Только сам факт его существования и его очевидная высокотехнологичность. Единственное, чего я так и не понял, – это зачем понадобилось тормозить Центрум. Что можно выгадать, отбросив соседний мир на столетия назад? Застраховаться от мифической угрозы вторжения? Для этого надо быть законченными параноиками. По-моему, выгода от торговли с продвинутыми мирами гораздо более перспективна, чем торможение этих же миров.

– А гипотетическая возможность запустить чуму в Маранг вам уже приходила в голову?

Костя вздрогнул. Представить Землю без пластика и нефти он теперь мог – Центрум перед глазами. Конечно же, это была бы чудовищная катастрофа, о которой не хотелось даже задумываться.

– Я не зря спрашиваю об этом, – сообщил Фертье. – Понятно, что определенные круги практически всех государств Центрума в той или иной мере пытаются отслеживать сношения с миром, откуда была выпущена пластиковая чума. По правде говоря, этих сношений практически не было с того самого момента, когда эпидемия активировалась. Все известные локации, приводящие в Центрум из мира чумы, под неусыпным наблюдением. Долгие годы наш противник никак не проявлялся в Центруме.