А те слова, которые она мне сказала, — ложь. Нельзя так притворяться! Нельзя! Но это я понял уже потом, а тогда был слишком взбешен, чтобы заметить это, и тоже наговорил кучу гадостей. И вполне объяснимо, что она демонстративно доказывала мне, что я для нее ничего не значу. Только это не так. Маленькая врушка! И к тому недомерку, я уверен, она села в машину назло мне.

Я снова вдохнул запах ее волос и сильнее прижал Еву к себе, рискуя придушить в своих объятиях. Какое же это блаженство, когда она рядом… Вот так, как сейчас…

Моя! Только моя!

«Никому не отдам!» — зарычал зверь внутри.

Оставался только Макс. Но даже другу отдавать ее я не собирался.

Глава 21

Ева

Это просто невыносимо!

Как же мне хотелось закрыть руками уши и ничего этого не слышать. Это ужасно. Мерзко и противно. Я не уверена, что теперь меня не будет выворачивать при виде Карлика. Хотя я ведь знала, что к нему ходят на «зачет». Знала, но почему-то не так себе представляла.

Но это была половина проблемы. Другая заключалась в том, что как бы ни старалась бороться с собой, я все равно испытывала непреодолимое влечение к Андрею. Я постоянно отгоняла от себя подобные мысли, и до этого мне как-то удавалось с этим справляться. Но сейчас… Сейчас, когда мы стали невольными заложниками чужой страсти, все вспыхнуло с удвоенной силой. Память услужливо напомнила, какими горячими могут быть поцелуи Андрея, а фантазия нанесла последний штрих, рисуя, как это могло бы быть.

Окажись на месте Макарского кто-то другой, я бы вряд ли поддалась эмоциям. Но рядом был именно Андрей. Его появление я ощущала, даже если не видела. По тому, как напрягалась каждая клеточка, стоило Макарскому только появиться, по запаху его парфюма, который я ни за что бы не перепутала ни с каким другим.

И сейчас, стоя рядом с ним в этом замкнутом пространстве, я испытывала нестерпимое желание, справиться с которым с каждым днем мне становилось все сложнее. А после сегодняшнего чьего-то «зачета» у Карлика и, вообще, невыполнимо. Я с треском провалила миссию, не влюбляться в Макарского, и балансировала на грани, готовая признаться в этом не только себе, но и ему. И, как он и говорил, сейчас я была очень близка к тому, чтобы умолять его хотя бы о поцелуе. Поцелуе… От одной только мысли мое сердце забилось как сумасшедшее, и Андрей, наверняка, это слышал, потому что его руки были как раз рядом…

— Ева, они ушли, — коснулось моего уха, и ноги, вдруг ставшие непослушными, сами подкосились.

До меня не сразу дошел смысл сказанного.

— Что? — переспросила, не узнав собственный голос. И только сейчас обратила внимание, что все посторонние звуки исчезли, остался лишь бешеный стук моего сердца.

— Мы можем выходить, — произнес Андрей, но сам по-прежнему продолжал меня держать.

— Ты уверен?

— Мы можем, конечно, еще так постоять, если хочешь… — Его голос звучал завороженно, но мне показалось, что он явно скрывает насмешку.

— Дурак! — выпалила. — Открывай уже, или пусти меня, а сам можешь оставаться здесь сколько угодно!

— Рядом с тобой я готов согласиться даже на этот шкаф, Рапунцель, — прошептал, касаясь дыханием моего уха, словно специально решил добить меня своими издевательствами.

— Отпусти. — Хотела выразить возмущение, но получился жалобный писк, потому что от его шепота я таяла как эскимо в жаркий день.

Андрей осторожно отодвинул дверцу шкафа, и я глубоко вдохнула. Я не знала, сколько времени прошло. Если судить по тишине в коридоре, пара еще не закончилась, а по ощущениям — целая вечность.

Андрей вылез первым и подал мне руку. Хотела проигнорировать, но пришлось принять, чтобы не свалиться. Ноги затекли от неудобной позы, и я еле устояла на них, когда я тоже выбралась из этого «склепа». Макарскому даже пришлось поддержать меня за локти.

— Мы точно можем выйти? — спросила, имея в виду аудиторию, и подняла на Андрея взгляд.

— Да, но чуть позже…

— Поче…

Договорить я не успела. Мне просто закрыли рот поцелуем. Жадным и нетерпеливым. Мой мозг, еще не совсем отошедший от первого стресса, отключился окончательно, и я потерялась. Рассыпалась на мелкие частицы, так и застывшие разбросанными в пространстве, а собираться обратно я не хотела. Совсем. И вместо того, чтобы оттолкнуть Макарского, схватилась за его одежду, притягивая к себе.

— Рапунцель, — простонал Андрей, когда отпустил мои истерзанные губы.

Я жадно глотнула воздуха, которого мне катастрофически не хватало и осоловело смотрела на Макарского. Мы оба тяжело и рвано дышали.

— Ева…

— Нет. — Покачала головой, прекрасно понимая, что сейчас мы оба находимся в явно неадекватном состоянии. Хотела отстраниться, но Андрей не пустил. Между нами буквально искрило. Мой пульс подскочил, казалось, еще немного, и сердце выскочит из груди. Мы оба застыли в шаге от безрассудства.

— Ев-ва…

— Не надо, Андрей…

— Не могу…

— Давай просто выйдем отсюда.

— Я не хочу…

— Андрей, пожалуйста. — Я уперлась руками в его грудь, но мое сопротивление было тут же сломано. — Ан… — Договорить мне снова не дали.

Он сжал меня так крепко, что я не удержалась на ногах. Никакой опоры сзади не оказалось, и мы оба провалились внутрь открытого шкафа.

— Млять! Ева, ты не ушиблась? — Испуганно спросил Андрей, вытаскивая меня из злополучного шкафа.

Я не столько ушиблась, сколько напугалась. А все эти эмоциональные качели за такой короткий промежуток времени настолько подкосили, что я совершенно не к месту расхохоталась.

— Черт тебя побери, Ева! — выругался Андрей, приходя в себя.

Зазвонившие практически одновременно телефоны, заставили нас замереть на месте. Мы оба поняли, какого провала мы каким-то чудом избежали.

Андрей сбросил вызов и потянул меня за руку.

— Ты права, надо выбираться отсюда, пока нас не застукали.

Он тянул так настойчиво, что я не успевала за его длинными шагами. Пока он не остановился, наткнувшись на Святослава.

— Ева, привет. — Таксист заметил, что Андрей держит меня за руку и перевел взгляд на меня. — Можно тебя на минуту? — спросил Святослав, игнорируя недовольный взгляд Макарского.

* * *

— Нет, нельзя. Ты не видишь, что девушка занята? — ответил вместо меня Андрей, встав между нами, но при этом не выпуская моей руки.

— Я не к тебе обращался.

— А зря. Элементарная понятливость очень часто помогает избежать многих проблем.

— Так отойди, раз такой понятливый. — Не собирался сдаваться Святослав.

— Парень, ты не понял, — прозвучало с угрозой, и ситуация накалялась.

Мы только что чудом избежали одной неприятности, как Макарский собирался вляпаться в