В городских поселениях чужеземцы — главным образом наемники — образовывали самоуправляемые общины, которые назывались politeumata («гражданские сообщества»). Мы знаем о существовании таких политевм в царстве Птолемеев. Люди из Кавна и Термесса, проживавшие в Сидоне, имели свои гражданские сообщества; в Египте известны и другие подобные группы беотийцев, критян, киликийцев, евреев и идумеев (живших южнее Мертвого моря). Политевмы фригийцев и ликийцев, зафиксированные лишь в имперский период, должны были существовать и ранее. Гражданские сообщества имели отдельные святилища и собственных жрецов. Если опираться на данные о еврейских политевмах, отмеченных в нескольких городах (Александрии, Гераклеополе, Леонтополе, Беренике) и документированных лучше прочих, члены гражданских сообществ жили в обособленных кварталах; должностные лица политевм выполняли возложенные на них птолемеевской бюрократией административные и судебные обязанности.

Высокая степень пластичности и приспособление к различным традициям позволили царским дворам справляться со сложным управлением огромными и разнородными территориями достаточно ограниченными силами. Однако проблемы, присущие эллинистическим царствам, — династические конфликты и военный характер царской власти, обязывавший правителя постоянно стремиться к легитимизации посредством войн, — подрывали, как мы увидим в следующих главах, стабильность власти.

В 318 году до н. э. был предан суду афинский военачальник Фокион, противостоявший царю Филиппу Арридею. Согласно некоторым источникам, он был осужден единогласно. Однако анонимный афинский историк, чье повествование сохранилось в «Жизнеописании Фокиона» Плутарха, дает иную версию:

Анонимный историк намеревался показать, что народное собрание, важнейший символ демократии и народного суверенитета, превратилось в театральное представление. Упоминая незаметные на первый взгляд детали, он создает образ спектакля. Собрание проходило в театре — месте проведения зрелищ. Оно состояло не только из граждан, которые составляли привычный орган принятия решений, но из обыкновенной театральной публики: мужчин и женщин, граждан и чужеземцев, свободных и рабов. Во время спектакля кто-то зачитал письмо царя, в котором тот признавал право афинян на собственный свободный суд, но лишь в том случае, если царь известит их о своем решении. В театре — доме иллюзий и обмана — царь дал театральную постановку «свободы». Эта пародия на народное собрание играла роль театральной маски, под которой пытались скрыть нелицеприятную действительность — утрату суверенитета.

Победа Филиппа II при Херонее в 338 году до н. э. не стала концом греческих полисов, но явилась, безусловно, поворотным моментом их истории: с этого времени многие гражданские коллективы Греции и Малой Азии оказались под прямым или опосредованным контролем царей; а те, что избежали этой участи, рано или поздно присоединялись к федеративным государствам и были вынуждены принять параллельное существование федеративного суверенитета.

Контроль над городами обеспечивал царям разнообразные преимущества. Полисы поддерживали их «международную» политику. Их армии играли роль союзников. Их людские ресурсы имели существенное значение для набора наемников. Их укрепления и гавани позволяли царям контролировать стратегические пункты, равно как и сухопутные и морские пути. К примеру, македонские гарнизоны в Халкиде и Акрокоринфе господствовали над важными маршрутами. Контроль над портами (Афин — у Антигонидов, Эфеса и Итана на Крите — у Птолемеев), равно как и владение такими островами, как Фасос, Фера и Самос, был желанным приобретением для царского флота. В некоторых случаях цари могли также обложить город регулярной податью или внеочередной контрибуцией.

Целый ряд средств позволял царям осуществлять контроль над городами. Самым прямым и эффективным, но также и самым ненавистным, было размещение гарнизона, который монарх представлял как защиту, а граждане отвергали как средство урезания их свободы. С начала IV века до н. э. термин aphrouretos («свободный от гарнизонов») становится почти полным синонимом слова autonomos. Как написано в одном из эллинистических источников, процитированном в Плутарховом жизнеописании Арата, царь «взнуздал» ахейцев, когда они приняли македонский гарнизон и направили заложников царю Антигону Досону. Гарнизон оказывал давление на политические институты гражданского коллектива; до некоторой степени он использовал экономические ресурсы города; он занимал местные военные сооружения — форты, цитадели и порты. В дополнение к влиянию гарнизонного командира, представлявшего интересы царя, в некоторых случаях царский контроль воплощался в назначении особого чиновника как его представителя. «Смотритель за городом» (epistates epi tes poleos, или просто epi tes poleos) обыкновенно назначался царями в города, расположенные за пределами подвластной им территории. Такие «городские наместники», порой неотличимые от гарнизонных командиров, зафиксированы во внешних владениях Птолемеев на Кипре, в Малой Азии, и на островах Эгейского моря; в Пергамском царстве Атталидов; в причерноморском Боспорском царстве и в царствах Вифинии и Каппадокии. В Македонском царстве правитель осуществлял свой контроль над городами, посылая эпистатам (epistatai) инструкции; неясно, были ли эпистаты выборными должностными лицами или «городскими наместниками», назначаемыми царем. Цари оглашали свою волю с помощью общеприменительных актов (diagrammata) и писем, которые касались конкретных вопросов. Цари могли влиять на города и через советы лояльных им местных должностных лиц. Однако лишь от города зависело, примет ли народное собрание царские указания и проголосует ли за тот или иной декрет или закон.

Эллинистические цари осуществляли плотный контроль над городами и ограничивали народный суверенитет в зонах своего влияния, назначая эпистатов или лояльных им тиранов, располагая гарнизоны, оказывая поддержку своим политическим союзникам и сообщая о своих желаниях в письмах. Тем не менее все стороны пытались сохранить лицо, поддержать иллюзию демократии и суверенитета и создать у городского населения впечатление, будто оно свободно не только номинально. Эта цель достигалась тщательным выбором выражений в переписке между царем и городами, а также театрализованным поведением. Очень информативна корреспонденция между царем Филиппом V и номинально суверенным городом Ларисса в Фессалии. В 217 году до н. э. лариссийцы отправили царю посольство, дабы объяснить, что из-за войн город потерял значительную часть населения. В ответ Филипп V вручил делегации свободного города свои инструкции, которые, однако, требовали формального одобрения народным собранием: