— Но ты на минуточку женат и Марина тебя любит.

— Откуда ты знаешь? Ах да, вы же встречались…

— И она мне очень понравилась, прелестная женщина.

— Да, она хорошая, славная, но я не люблю ее. Я тебя люблю, вот в чем беда.

— Но я-то тебя больше не люблю. Моя рана зажила довольно быстро. Все твое поведение этому способствовало.

— Неправда.

— Это правда, Димочка. Я люблю Игната, он моя вторая половинка, так что забудь эти бредни. В тебе просто говорит инстинкт самца-собственника, как это она могла променять меня на…

— Чепуха! А ты хоть поняла, что «Насморк» это о тебе?

— Конечно, поняла, и все-таки роман мне совершенно не понравился. И ты мне тоже не нравишься, Дима. Ты холодный, рассудочный, как и твои книги. Мне холодно с тобой, Дима.

— О, я так могу тебя согреть!

— И не мечтай!

— Послушай, Лера, ты меня знаешь…

— Увы.

— Ты прекрасно знаешь, я умею добиваться поставленной цели. А я поставил себе цель…

— Дим, прекрати, меня уже тошнит.

— Если б ты знала, как меня тошнит, когда ты вечером уходишь наверх с этим своим. И я точно знаю, что вы там делаете… Меня колотит от ревности, я же знаю, какая ты бываешь в эти минуты, и я хочу тебя как в наши первые дни…

— Замолчи!

— Лера, людям свойственно ошибаться, я роковым образом ошибся, так имей же снисхождение…

— Ты чудовищно непоследователен, Дима! В прессе ты назвал ошибкой наш брак, теперь называешь ошибкой наш развод, но это все проблемы твоего сознания, ко мне это уже никоим образом не относится. И вообще, шел бы ты отсюда, я устала, а мне нужно работать.

— Ну что ж, я пойду. Ответь мне только на один вопрос и я ухожу.

— Валяй!

— Тебе хорошо с ним в постели?

Я посмотрела на него и усмехнулась про себя.

— Помнишь, у Пугачевой есть песня «За это можно все отдать!»? Я ответила. Ступай с Богом.

— Мы еще вернемся к этому разговору, точка еще не поставлена, тем более ответ на последний вопрос пролил свет на кое-какие обстоятельства…

И он удалился с загадочной улыбкой. А я поняла, что просто не могу его выносить. Он такой тяжелый человек. И тут же зазвонил телефон. Соня.

— Подруга, что за дела? Куда ты запропастилась? Загуляла с Рахманным на полную катушку?

— Да, Сонечка! Вообще-то очень-очень надо повидаться, поболтать…

— Вот и я о том же! У меня тоже новости — офигеть. Итак, когда и где?

— Да я не в Москве!

— А где же? Не на Бали случайно?

— Ближе. Во Владимирской области.

— О! В глуши! И что ты там делаешь?

— Видишь ли, мамаша Игната встала на дыбы и он увез меня на дачу Званцева.

— Фу ты, ну ты, значит, сегодня никак?

— Никак.

— Тогда слушай, и это не просьба, а категорический императив — в субботу у меня день рождения. Вы с Рахманным приглашены и никакие отговорки не принимаются, тем более что приехала моя двоюродная сестра из Одессы, стол будет просто сумасшедший!

— Заманчиво… Лучше чем в Одессе, по-моему, нигде не готовят. А народу много ждешь?

— Человек десять-двенадцать. Между прочим, увидишь мужчину моей жизни и крайне удивишься. А я жажду увидеть мужчину твоей жизни!

— Ладно, Сонь, я ужасно хочу приехать. Надеюсь, удастся уговорить Игната.

— И я очень на это надеюсь. Чао, подруга!

Игнат вернулся довольно поздно, усталый и недовольный.

— Что с тобой?

— Просто устал. Жрать хочу, по тебе смертельно соскучился. Как ты тут без меня?

— Без тебя мне тут кисло.

Он взял в ладони мое лицо, внимательно посмотрел в глаза.

— Он к тебе приставал?

— Только с разговорами.

— Предлагал вернуться?

— Да. А я люблю одного дурака-оператора.

— Я и вправду дурак, Лерка. Заехал к маме, а там…

— Брось, Игнат. У меня три комнаты, что ж мы там не поместимся вчетвером? Ерунда. Одна комната нам с тобой, и по одной детям. Ну, а аппаратуру оставишь в своей квартире. Вот и вся недолга. А если Вита Адамовна будет недовольна… Что ж, соседи часто друг другом недовольны. Да к тому же ты месяцами торчишь в экспедициях. Не страшно. Прорвемся, мой хороший!

— Думаешь?

— Уверена! И поверь, это лучше, чем посягать на мамину квартиру…

— Значит, хорошо, что я не успел ничего сказать об обмене? Постой, но я же тебе тоже ничего не говорил… Откуда?

— Догадалась, как только ты сказал, что был у мамы.

— Господи, Лерка, как мне повезло с тобой. Ты еще и умная! Надо же, никогда не думал, что умная женщина это так приятно.

— Игнат, а что ты делаешь в субботу?

— В субботу? Да вроде никаких планов… А что?

— В субботу у Соньки день рождения. Я давно хочу вас познакомить. Там приехала ее двоюродная сестра из Одессы…

— Следовательно, будут одесские яства? Едем, Лерка! Мне тоже охота куда-нибудь с тобой выйти. А переночуем у меня, ты ж еще у меня не была, куда это годится? Знаешь, я сегодня по дороге вдруг сообразил, что мы с тобой вместе практически без году неделя, а роднее и ближе тебя у меня никого нет и никогда не было и я жажду познакомиться с твоими ребятками, может, махнем через недельку к ним в Швейцарию?

— Да нет, не стоит.

— Почему?

— Пусть отдыхают спокойно. А то мы ввалимся и весь отдых насмарку.

— Да почему?

— Потому что они начнут думать, как теперь будет в Москве, с этим новым дядькой, и, чего доброго, еще захотят вообще остаться с бабкой.

— Ну ни хрена себе! Да, возможно, ты и права…

Снизу раздался веселый голос Званцева.

— Эй, молодежь, ужинать идите! У нас сегодня пельмени!

Мы ужинали, как уже повелось, вчетвером.

— Лерочка, дорогая, умоляю о помощи! — сказал посреди ужина Званцев.

— О какой, Михаил Борисович?

— Посоветуйте, что подарить на день рождения мужику сорока лет, но, разумеется, не роллекс и не мерс. Что-то достойное и не слишком дорогое.

— А кто этот человек?

— Врач, красивый малый, хочет выглядеть респектабельно, а я, честно сказать, в растерянности. Может, дама что-то присоветует?

— Присоветую. Туалетную воду «Иссие Мияки-спорт».

— Почему именно эту?