хозяина дома не было. Заходил он и к Таньке, которая жила в доме напротив, но и ее дома не оказалось.

День подходил к концу. Вадим потерял всякую надежду застать Сашку дома и, зайдя к нему в последний раз, оставил в дверях записку, в которой написал лишь одно слово «Виха». Бросив печальный взгляд на массивную дверь, Вадим нажал напоследок кнопку звонка и решительно вышел из подъезда.

Нужно было подумать о ночлеге, не сидеть же ему всю ночь возле подъезда Бура на лавочке. Он, конечно, мог бы и посидеть, хоть целые сутки, если бы был уверен в том, что Буров появится, но такой уверенности у Вихрева не было, и, что еще хуже, закрались тревожные сомнения в том, что появится ли здесь Сашка вообще.

* * *

Гостиниц в городе было немного, да и те были забиты приезжими, что Вадима весьма удивило. Но, как ему объяснили, в городе уже несколько дней шел республиканский семинар по вопросам аграрной политики и сюда съехались представители всех регионов.

Вадим, конечно же, мог найти себе место в гостинице, прилично заплатив администратору, но решил, что не стоит светиться в тех местах, которые нашпигованы внештатными сотрудниками правоохранительных органов.

Однако куда же пойти, где переночевать? На вокзале? Нет, там барбосов, как собак нерезаных… Может, какую-нибудь шлюху подцепить? Но от такой перспективы Вадима передернуло, еще заразу подхватишь, если же не переспать с ней, можно подозрение вызвать, почти все проститутки работают на криминальные структуры или ментов. Старушки, и те туда же…

И вдруг Вадим хлопнул себя по лбу. Ну конечно, как же он забыл о своей белокурой спутнице. Нужно позвонить ей, а она уж посоветует, куда можно обратиться, чтобы перекантоваться до утра.

* * *

Вадим нашел ближайший телефон-автомат и позвонил Веронике. Однако абонент молчал.

— Что за чертовщина! — вслух беззлобно выругался Вихрев. — Не везет так не везет!

Вадим был настойчив, но и автомат не сдавался, упорно отвечая длинными гудками. «Может, телефон не работает у Вероники», — подумал Вихрев и решил, что нужно ехать, пока еще не поздно, прямо к ней.

Парень повесил трубку и хотел было забрать жетон из автомата, но хитрый аппарат неожиданно проглотил полагающуюся ему пайку.

— Чтоб тебя! — вновь не сдержался Вадим и сплюнул от негодования. — Ну что за невезучий день!

Делать было нечего, и приезжий, подхватив дипломат, двинулся в поисках такси.

* * *

Вадим быстро поймал частника.

— Куда? — спросил худощавый паренек-водитель.

— Переулок Багратиона! — устало бросил Вихрев и, не спрашивая разрешения, ввалился в салон.

— Да ты что, мужик! — возмутился парень. — Да здесь рукой подать до переулка.

— И где же он?

— Да проедешь две остановки на автобусе, — объяснил водитель, — а там пройдешь метров пятьдесят по Куйбышева и свернешь налево. Это и будет переулок Багратиона. Минут десять всего…

Вадим очень устал, да и времени было мало.

— Слушай, парень, — тяжело вздохнул Вихрев и спросил, — тебе деньги нужны?

— А кому они не нужны, — усмехнулся хозяин машины.

— Тогда зарабатывай и не задавай лишних вопросов, — деликатно посоветовал пассажир.

— Понял, шеф!

Мотор громко взревел, и машина резко рванула с места в нужном для клиента направлении. Через пять минут Вадим был на месте и рассчитался с водителем, который остался весьма доволен рейсом.

— Счастливо, шеф! — весело махнул на прощание паренек и быстро исчез за поворотом.

Вадим кивнул головой вдогонку лихачу и, определив место нахождения, понял, что дом шесть в переулке Багратиона стоит у него перед глазами.

Он вошел под арку и прошел в продолговатой формы тихий дворик. Каково же было его удивление, когда на лавочке возле подъезда он увидел Веронику.

Глава 4

Вероника сидела на скамейке возле подъезда, съежившись в комок, безучастная ко всему происходящему вокруг нее. Из покрасневших глаз катились по лицу крупные слезы. Девушка смотрела в одну точку на асфальте. Рядом на земле стояла дорожная сумка.

Вадим подошел к девушке и остановился подле нее, ожидая, что Вероника обратит на него внимание, но он ошибся: девушки не подняла головы, она продолжала сидеть, тупо уставившись в одну точку на асфальте.

Вихрев понял, что с Вероникой произошло что-то ужасное и она находится в состоянии шока. Он негромко окликнул ее, но реакции не последовало.

— Вероника, — громче позвал Вадим.

Убитая горем девушка вдруг вздрогнула и молча подняла на него большие детские заплаканные глаза. Вадим смотрел на нее и чувствовал, как ее боль передается ему. Взгляд девушки, испуганно скользнул по фигуре Вадима, и она тихо спросила:

— Вадим?

— Да, это я, Вероника, — внятно произнес Вихрев и поставил на асфальт чемоданчик и сумку.

Вероника вдруг очнулась, сбросив оцепенение, глаза ее радостно заблестели, и она, резко встав, рванулась навстречу Вадиму, словно утопающий к спасительной соломинке.

— Это ты… — только и успела произнести девушка. Ноги ее подкосились, тело обмякло, и бедняжка непременно рухнула бы на асфальт, если бы ее не подхватили сильные мужские руки солдата.

— Что ты, что ты… — испугался не на шутку Вихрев, медленно опускаясь с Вероникой на скамейку.

Вадим аккуратно расстегнул верхнюю пуговичку блузки Вероники, которая склонила свою белокурую голову на его крепкое плечо, потом, немного подождав, слегка потормошил ее.

— Вероника, Вероника, это я, Вадим… ты узнала меня?

Бедняжка попыталась улыбнуться, но улыбка получилась какой-то жалкой и неестественной.

— Да, — тихо прошептала Вероника, пытаясь отстраниться от Вадима и сесть самостоятельно на лавочке, но это ей не удалось.

— Отдохни! — ласково сказал Вихрев. — Что случилось с тобой?

— Со мной ничего…

— Тогда…

— Тетя…

Вадиму показалось, что ему послышалось.

— Что тетя? — спросил он.

Вероника через силу подняла голову и посмотрела на Вадима, словно видела его впервые.

— Она умерла…

— Умер… — Вихрев замолчал на полуслове.

— Да.

Из глаз Вероники опять полились слезы, и она, уткнувшись в широкую грудь Вадима своим красивым личиком и уже не стесняясь и не боясь никого, зарыдала. Вихрев покрепче обнял бедняжку, приговаривая какие-то утешительные слова.

* * *

Вероника немного успокоилась, скорее всего просто обессилела от горя и слез. Она съежившись молча сидела возле Вадима.

— Тебе лучше? — спросил Вихрев.

— Немного, — тихо прошептала Вероника.

Вихрев почувствовал, как озноб пробежался по телу девушки. Он снял свою куртку и накинул ее на хрупкие плечи девушки. И тут Веронику «прорвало». Она сумбурно, почти бессвязно рассказала Вадиму о смерти тети, которая выбросилась из окна, которая заменила ей мать и которая страдала астмой. Потом она ругала себя за то, что оставила пожилую женщину