– Что я должен рассказать, Дашка?

Гриша нервно дернул шеей, по которой из-под воротника тонкого джемпера выползало какое-то вытатуированное насекомое.

– Здесь я вам не Дашка, гражданин Иванов, – процедила она, судорожно заправляя пряди жестких волос за уши. – А майор полиции! Гонителева Дарья Дмитриевна. Уяснил?

– Уяснил, товарищ майор. – Он сложил рот подобием улыбки, взгляд оставался холодным, рассерженным. – Но это ничего не меняет. Я не понимаю, что я должен рассказать?

– Полторы недели назад вами был произведен ремонт глушителя вашего мотоцикла по адресу… – казенным голосом она зачитала адрес гаража.

Удивительно, но тот самый механик, который снабдил ее важными сведениями, был зарегистрирован как индивидуальный предприниматель. И у налоговой не было к нему вообще никаких претензий.

– Да. Был ремонт, – согласно кивнул Гриша. – Разве это противозаконно?

– Вы приехали по этому адресу на трех мотоциклах, – не ответив на его вопрос, Даша подняла на него вопросительный взгляд.

– Так точно, товарищ майор. – Он откинулся на спинку жесткого стула, выкинул вверх три пальца левой руки. – Три байка!

– С вами были девушки.

– Были.

Он вдруг сел ровно, насторожился. Было заметно, что он насторожился. Кадык дернулся под небритой кожей.

Почесав острую мордочку чернильного насекомого на шее, он тут же спрятал руки под мышками.

– Мне нужны имена и фамилии всех, кто был с тобой в тот вечер.

– Ну ты сказала! – фыркнул он со злостью. – Имена да еще и фамилии! Я чё, с ними по паспорту знакомился? Пацанов называл Герыч и Кацап. Девчонок вообще не помню.

– Придется, гражданин Иванов. Тебе придется вспомнить всех по именам, а не по кличкам. И девушек тоже. Особенно девушек!

Он помолчал, детально рассматривая ее, будто видел впервые.

– Вот всегда ты была такая противная, Дашка! Сколько себя помню. Вечно вредничала, привередничала. И даже матушке моей на меня стучала.

– А я помню другое.

– И что же?

– То, как тетя Таня мучилась с тобой. То в драку влезешь, заканчивается все тяжкими телесными. Правда, не тебе их наносили. То в угоне засветишься. То еще какая-то дрянь на тебе клеймом повиснет. – Даша открыла папку с копией последнего заявления на Гришу. Ткнула в лист пальцем. – А вот тут вообще интересные дела! Подозрение в изнасиловании.

– Это ложь и оговор, – криво ухмыльнулся Гриша. – Эта баба мне прохода не давала. Все мечтала затащить меня в койку. Я отказал, она заяву и накатала. Я вообще ей во всем отказал. Не в моем вкусе.

– Отказал? – округлила Даша глаза.

– Отказал!

– А вот тут пишут другое. Что ты неоднократно подвозил гражданку Сомову с работы до дома.

– Подвезти – не значит изнасиловать, – его губы продолжили ломаться в ухмылках. – Никто не видел, чтобы я входил к ней домой. И отпечатков моих там не нашли.

– Там не нашли. – Она глубоко задышала, уводя взгляд к зарешеченному окну. – А вот в моей машине… В бардачке, на предметах, которые там находились, нашли. Твои отпечатки, Гриша! Зачем ты лазил в бардачок моей машины? При каких обстоятельствах? Когда взломал ее ночью? Ты? Или твои подельники-подростки? Зачем? Снимал слепок с ключей от квартиры моей матери?! Зачем? Чтобы проникнуть к ней в квартиру? И убить ее?!

Он хотел вскочить, но ее тяжелый взгляд пригвоздил его к месту.

– Сидеть! – прошипела она, скрипнув зубами.

– Даш, ты чего?! Ты сейчас это серьезно?! Про ключи, про тетю Нину? Ты совсем, что ли?!

– Эту тему мы обсудим позже.

Она посмотрела на видеокамеру под потолком. За стеной с монитора за ней наблюдал капитан Скачков. И она знала, что ее вопросы явились для него полной неожиданностью. Он сейчас, мягко говоря, должен быть в ужасе. И знала так же, что, если до Зайцева дойдет, ей могут выговор влепить за такие дела. Она не имела права допрашивать своего близкого родственника. Тем более по теме гибели ее матери. И ей запретят, когда информация дойдет до Зайцева, даже близко к Гришке подходить. И если тот сейчас вякнет про адвоката…

– Ты мне лучше расскажи, как ты девочку подростка убил на пустыре в гаражах? Надоела тебе, да? Поехал тестировать байк и попутно от нее избавился? Молодая, навязчивая, капризная. Угрожать стала, что посадит тебя за совращение? Ей же пятнадцать было! Ты… Ты чудовище, Гриша! Ты просто чудовище!

– Сумасшествие! Полное сумасшествие! – Он вцепился в волосы, пропуская их между пальцев, как сквозь огромную расческу, уставился на Дашу, не мигая. – Погоди… Погоди, ты сейчас все это серьезно?

– Какие уж тут шутки! – повысила она голос.

И снова бросила умоляющий взгляд в сторону видеокамеры.

Еще немного, ну еще минут двадцать. Она должна если не докопаться до правды, то хотя бы понять: врет ей Гришка или нет. Она всегда читала его. С раннего детства.

– Идет следствие. Работает слаженная команда профессионалов. По убийству Инги Самохиной. Слышал о такой? Или снова станешь отрицать, что не знаком?

– Слышал, – нехотя признался он через паузу.

– Она была тем вечером с тобой?

– Была, – кивнул он. – Только не со мной.

– А с кем?

– С Герычем. Она с ним на байке ездила. У них любовь типа.

– Имя! Имя этого парня?! Немедленно! – Даша привстала, наклонилась в его сторону. Зашипела: – Если не хочешь сесть за развратные действия и убийство несовершеннолетней, говори, черт тебя возьми!

– Гена. Его зовут Гена. Фамилию, клянусь, не знаю. – Он вжался в спинку стула.

– Вспомни, кто знает! – Пальцы сжались в кулаки, и она принялась ими постукивать по столу. – Кто постоянно с ним общался? Вспоминай, Иванов!

– Кацапов Илья. Но он улетел вчера в Таиланд на полгода. У него там домик на острове.

Даша едва слышно выругалась, упала на стул. Ей стало душно от накатившей безысходности. Захотелось разорвать высокое тесное горло темной водолазки. Стащить ее с себя, забросить в дальний угол, остаться в тонком топике. И задышать полной грудью.

– Но у меня есть его телефон, – добавил Гриша. – И к тому же… К тому же я помню номер байка Гены. По нему…

– Диктуй! – тут же перебила она его.

И потушила неприязненный взгляд в его сторону. Учить он еще ее будет, засранец! Уж, наверное, не дураки они тут все. Нашли его самого по номеру, найдут и Гену.

– Номер телефона Кацапова?

И снова начала записывать под диктовку двоюродного брата.

– Теперь я могу идти? – И наглый братец даже зад приподнял от стула.

– А теперь ты можешь рассказать, почему после тестового объезда в гаражах ты вернулся без пассажирки? Это была Инга? Ты сбросил ее за гаражами? Кто убил?