– Ой-ой-ой, нежные какие все. Вы как хотите, а я пару часиков погуляю, пока отсчет не пошел.

   Странно, но с обжигающим импульсивным Фаарром я чувствовала себя свободнее, чем с выдержанным рассудительным Ваади. Наша первая встреча, когда несла всякую чушь и рыдала у него на плече сейчас казалась удивительно давней, хотя прошло всего три дня. Сейчас так не смогла бы. А с Фаарром – легко.

   Три дня. Интересно, а дома меня ищут? О чем они думают? Что сбежала? А Зинка? Как она там? Глупо, наверное, но из всех переживаю только за нее. И немножко за мелких из своей группы. Я их третий год веду, знаю каждого не хуже, чем родители. Кого им поставят вместо меня? Сможет ли найти подход к каждому? Старшие группы брать непросто, времени на притирку почти не остается. Знала бы, что так получится, оставила б заметки обо всех, с характерами и привычками.

– О чем задумалась, Маррия?

– Так… Про все понемножку. Дом вспомнился, Зинка, дети.

– Дети? Ты не говорила.

– Целых двадцать семь. Не смотри так, они не мои. Я воспитателем работала.

– Понятно. Соскучилась по дому?

– Не очень. Только за Зинкой.

– Цитируя Фара – аномалия. Аршориэль говорил, что дом все время зовет, даже если тебе хорошо в другом мире.

– Может, потому, что ему было хорошо дома?

– Может. Тебе, выходит, не очень?

– Выходит. Ваади, а вы эльфийских принцев ведь не просто так знаете, в смысле…

   Никак не могла подобрать слова, чтобы правильно сформулировать вопрос. Но он и так понял.

– Мы росли вместе, Дружили. Фар с Алдариэлем вообще неразлучны были.

– А как же «не показываться всем подряд»?

– Это в Шорельдале было, там можно.

– А они знали, кто вы?

– Королевская семья – да, для остальных мы были человеческими детьми.

– А волосы?

– Что волосы?

– Цвет. Это нормально?

– Вполне. А какие проблемы?

– Не обращай внимания, это я по своему миру сужу. А вы в детстве какими были? Что делали?

– Росли, играли, хулиганили. Обычные дети.

   Представила себе «обычных» детей – двоих эльфийских принцев и двоих Младших. Или четверых?

– Ваади, а вы все росли в Шорельдале?

– Все, но в разное время. С принцами были мы с Фаром и Флэарри. Они близнецы.

– У Фаарра есть близнец? Прямо его копия?

– Точная. Только девчонка и зеленоволосая, как дриада.

– А как они отдельно? У нас считается, что близнецы друг без друга не могут.

– У нас тоже. Он еще и из-за этого психует.

– А его подружка, дриада, которая…

– Алиани? Она Флэр подружка, в Фара влюблена, по-моему, с момента выхода из зелени. У них поляна была, где они втроём собирались, так она ее до сих пор хранит, всем глаза отводит, чтобы туда не ходили. А он ее как женщину не воспринимает. Опекает, дружит, но не более.

– Жалко ее.

– Жалко, но что поделаешь, привык к ней с детства, вот взрослую и не видит.

– А у тебя с Малкой серьезно? Если не хочешь, не отвечай, я понимаю, что это личное.

– Да нет, нормально. Малка она хорошая. Ты извини ее за то, что показала тогда. Говорит, сама не понимает почему. Переживает очень.

– Скажи ей, что не надо. Может, и хорошо, что я это увидела.

– Чем?

– Не знаю. Когда рассказывают – это одно, а видеть…

– Вот именно. Вполне можно было остановиться на рассказе.

– Ваади, а почему Фар сказал, что это легенда? Это же все было? И продолжается.

– Так ты же просила сказку, вот он и нашел компромисс. Тем более, что часть неизвестных деталей того, что было до нашего появления, мы додумывали сами, могли и ошибиться. Так что все верно. Легенда. Маррия, ты не обидишься, если я на часик тебя одну оставлю? Тем более, что с завтрашнего дня нас у тебя будет с избытком.

   Я не обиделась. Я пошла пить очередную порцию молока с медом. А про Малку он так и не ответил.

   Со следующего дня Младшие взялись за меня всерьез. И первое, во что мы всерьез уткнулись, был язык. Мне показывали букву и назвали ее, я честно запоминала. Попытки же сложить буквы в слова заканчивались хронической неудачей. Та белиберда, которая у меня получалась не опознавалась, как нечто вразумительное ни ими, ни, естественно, мной. Вариант извлекать буквы из готовых слов в газетах приводил к тому же результату. Я категорически не понимала, как слово «император» может уложиться в пять символов, а Фаарр с Ваади недоумевали, что значит прочитанное мной «мдьеж».

– Бесполезно, – сделал единственный возможный вывод Ваади. – Нам нужен обычный носитель языка. И чтобы нас не было рядом. По-другому не выйдет, все, что мы говорим, она понимает на своем.

   Пока на примете никого подходящего на эту роль не было, как и возможности отдалиться друг от друга, уроки языкознания пришлось отложить. Вместо них ребята с завидным азартом взялись ликвидацию моей магической безграмотности. Это было феерично! Взрывающиеся в руках огненные шары, бьющие в высь фонтаны воды, трава в человеческий рост, сбивающие с ног потоки воздуха, мчащиеся стада медведей, вздыбившаяся земля и летящие мне навстречу клинки. Кажется, ничего не забыла. Они мне все это в таких красках расписали, что я укрылась в своем гнездышке и наотрез отказалась выходить.

   А потом часами гипнотизировала несчастную сухую ветку, призывая на нее хоть искру огня. За это время я его уже добыла бы трением. Вода в стакане слегка колыхалась от моего усердного сопения, но не делала ни малейшей попытки хотя бы выплеснуться. Бедная роза десятками раз выдернутая из уже обжитой клумбы с завидным постоянством отказывалась прирастать на место. Бабочка удивленно хлопала крыльями и прилетала только на мед. Воздушные массы двигались лишь от активного размахивания руками. Из земли мне успешно удалось поднять занозу в ногу. А еще я согнула маленькую чайную ложечку, выковыривая ей из Малкиной расчески застрявший между зубьями камешек. Расчесываться он не мешал, но действовал на нервы. Сама расческа не пострадала, а за ложечку ресторатор затребовал две средние бусины.

   Занимались мы дома и на берегу Озера. Я почти привыкла к сфере-батискафу и даже каталась в ней в одиночку, правда, с закрытыми глазами. От перемены места действия результат не менялся. Фаарр кипятился от моей бестолковости. Ваади десятками раз терпеливо объяснял, как и что делать. Иногда приплывала Малка, сочувственно вздыхала, качала головой и тоже пыталась что-то подсказать. Появлялись и другие русалки, но под строгим взглядом Ваади приблизиться не решались, только подавали издалека загадочные знаки, наверное, тоже помогали. Бесполезно. Ни малейшего прогресса на магическом поприще у меня не наблюдалось.