Отчаявшись добиться хоть какого-то результата нормальными методами, Ваади предложил спровоцировать эмоциональный срыв. Фаарр был против такого эксперимента, а я, собрав остатки воли в кулак, согласилась.

   В новом номере «Женского журнала» были фотографии уже других эльфов, из предыдущих остался только один. Сердце сжалось от боли, в горле стал ком, но слез не было. И магия не проснулась. Ваади перешел к жесткому варианту и позвал Малку. Но русалка заартачилась и проводить сеанс кошмаротерапии отказалась. Повторяла: «Нельзя! Плохо! Страшно! Всем больно! Нельзя!», плакала и била по воде хвостом. Через несколько минут к ней присоединились десятки водяных дев. Я их не видела, только слышала голоса, но честно поддержала массовые рыдания. Ваади отправился успокаивать свой водный цветник. Фаарр занялся отпаиванием водой меня. Магия продолжала спать.

   Вечерами мы сидели у костра и болтали, ребята играли на гитаре. Рассказывали о своих мирах. Я уже знала, что у людей после умнейшего сменились больше десяти императоров, сейчас на престоле Миред VI Умудренный, кто его умудрил и в чем это умудрение заключается – никому не известно. Дела в империи идут гладко, торговля процветает, отношения с оборотнями более-менее стабилизировались, набеги орков принимаются, как неизбежное зло, а самая большая головная боль императора – его дочь Амина, чьи фотографии видела в журнале. Девица желает свободы и изводит папаню и собственную охрану своими похождениями. Вожак оборотней Ха-Дэр недавно обзавелся наследником и весь СОС, Союз Объединенных Стай, третий месяц празднует это событие и гоняет по степи орков. Орки остаются верными своему принципу не меняться. Гномы работают, торгуют и судятся со всеми по любому вопросу. И платят вампирам страшную дань. Оказалось, что если для кровососов кровь людей и оборотней – обычная еда, то кровь гномок– редкое лакомство. И каждые три месяца одна из подгорного народа отправляется на ферму. Да, у вампиров есть фермы. Отдельные для людей, оборотней и гномок. На них никого не выпивают досуха, князь Каиндеб, после соответствующего внушения, строго следит за порядком. Доноров хорошо кормят, лечат и охраняют. А после десяти лет отпускают и даже выплачивают приличную сумму бусин. Вот только все побывавшие на фермах теряют вкус к жизни, забывают, что такое чувства и продолжают жить почти растениями. У оборотней еще есть слабый шанс восстановиться, для людей и гномок этот процесс необратим. Но если люди зачастую сами соглашаются на «фермерскую десятку», то для гномов это каждый раз трагедия. Однако справиться одновременно с людьми и оборотнями, требующими равноправия в этом вопросе, они не в силах. В установленный день сводный отряд Кастании и СОС конвоирует одну из них в Крахлет, вампирское княжество. Дриады не простили людям предательства эльфов, но после нескольких больших пожаров вынуждены были заключить с ними перемирие, однако прежней теплоты в отношениях больше не наблюдается. Хотя личные связи продолжают возникать, природа требует своего, но очень редко.

   Ширму мне поставили, и я с облегчением перевела дух. Теперь могла не сооружать себе гнездо, рыбы перед моими глазами больше не мелькали. Проблему с проходом через стены Ваади тоже решил, предварительно хлопнув себя по лбу и обругав «колченогим кашалотом». Мне такое существо представлялось с трудом, но, наверное, ему было лучше знать. В стенах появились проемы, и я смогла передвигаться по всему дому.

   Ваади время от времени уединялся с Малкой. Фаарр тоже частенько уходил за дальние деревья каждый раз с новой русалкой. Меня они в этом отношении особо не стеснялись, разве что свои секс-туры проводили в разное время, чтобы не оставлять одну.

   Один час в неделю я выпросила себе в личное пользование. В это время занималась стиркой. Ребята обещали пополнить мне гардероб, как только смогут отлучиться с Озера, но пока приходилось обходиться тем, что есть. Вопросы личной гигиены и чистоты белья решались в комнате с удобствами, а вот остальные вещи… Нет, они мне честно предлагали все сделать магией, но я упорно стояла на своем и стирала джинсы и водолазку в Озере, потом сушила их на солнце и загорала сама. А еще отдыхала от них. Оказывается, постоянное общение с Младшими – это, действительно, как сказал Ваади, с избытком. Парни смирились с моим маленьким бзиком и этот час мне дарили честно, по крайней мере, их невидимого присутствия не ощущала.

   То, что Озеро для меня безопасно мы проверили неоднократно. При моем спокойном поведении оно на меня просто не реагировало, а при малейшей попытке самоутопиться волшебным пинком отправляло на берег. Синяки и ссадины при приземлении шли бонусом. Русалки моим полетам аплодировали, Фаарр ржал в голос, а Ваади прислушивался и недоуменно разводил руками.

   За один день до истечения трех недель этот свой час забрала почти ультимативно. Можно было его и отменить, но… Очередная гениальность! Не могла же ее не проверить? А что она осенила меня только теперь, ну не я же в этом виновата? Младшие поворчали для порядка и ретировались. Я выстирала и разложила на камешках вещи, на всякий случай отошла подальше от воды, видеть свое отражение не хотелось, и натянула платье. Ребятам его выгуливание объяснила желанием проветрить, Фаарр покрутил пальцем у виска, и тема была закрыта. Я же собиралась попробовать магичить. Вдруг, платье разбудит мою магию? Будет всем сюрприз.

   Попробовать ничего не успела, только начала настраиваться, как явственно услышала шаги. Фаарр и Ваади даже когда не перемещались, двигались почти бесшумно, русалки могли идти со стороны Озера, но никак не наоборот. На всякий случай залегла в траву.

   Трое. Двое – селяне, один – фиг его знает, выглядел, как приказчик из фильмов про дореволюцию. Селяне что-то тащили, мешок какой-то в пятнах. Откуда они взялись? Неужели парни забыли поставить свой заслон или, как оно там называется? И за мной честно не наблюдают? Я бы сейчас их появлению очень обрадовалась. А эти направлялись прямо в мою сторону. Затаила дыхание и вжалась в землю, авось, не заметят. Они прошли в метре от меня. Даже запах пота почувствовала. И услышала, как мешок застонал. Я не знала, что происходит, но мне это очень не нравилось. Настолько не нравилось, что про страх забыла. Резко поднялась и окликнула:

– Эй!

    Они обернулись и застыли. А мешок опять застонал, и они его бросили. Сделала шаг вперед. Вся троица немедленно согнулась в поклоне и в таком положении стала пятиться назад. Этак они сейчас в Озеро свалятся. Подняла руку, собираясь предупредить, но эти полусогнутые задали такого стрекача, что только пятки замелькали. Такая реакция меня уже не удивила, проходили подобное. Бегут и пусть себе бегут. Подошла к мешку. Не мешок, скорее какой-то сверток. Откинула край полотна. Кровавая маска вместо лица и удлиненные уши. Эльф.

– Мне еще дома одни стихи случайно попались, я даже автора не знаю, там только ник стоял – Лучница.

– У вас издают стихи без имени автора?

– Это в интернете, оно как бы не совсем издание, не знаю, как объяснить, там кто угодно может все, что хочет выложить под выдуманным именем, даже не обязательно именем, а вот так, как она, Лучница и все. Ну, это не важно. Я про стихи. Я их тогда не поняла, наверно. Нет, в общем, поняла, но не до конца, только сейчас понимать начала, а запомнились сразу. Они сюда подходят, к Аршансу, к Кастании, а там даже не знаю, что ее могло так тронуть, чтобы такое написать.