Только сейчас верится с трудом, что всё так и было.

Отчуждённость, усиливающиеся с каждым днём. Вроде бы находятся рядом, а на самом деле, будто через стену. Ими же самими и созданную. Друг друга не видят, не слышат, вообще не подозревают о существовании. А Вит у них подрабатывает связующим звеном, учит жизни, наставляет то одного, то другого.

‒ Ей хреново, тебе хреново. Вы бы хоть объединились на почве общего интереса.

‒ Мне – нет.

Ну да. От чужого управления избавился, а такое ощущение, заодно и от всего человеческого, что в нём оставалось. Ходячий механизм. Ни чувств, ни мыслей, ни желаний. Действует, потому что включён.

Механизм же сам себя разрушить не может. Вот и работает, пока не износится.

‒ Рад за тебя, ‒ не удержался от показательного сарказма Вит.

Ши и в обычное время удивительно неблагодарный собеседник. Дразнишь, подкалываешь ‒ отдачи никакой. Лицо каменное, эмоций ноль. Никакого смысла в общении. Но сейчас…

Так и тянуло влезть в первую попавшуюся больницу, стащить дефибриллятор. А дальше: напряжение по максимуму и ‒ разряд! Полный перезапуск всех систем.

‒ И знаешь. Если тебе совсем ни к чему, тогда я сам ей займусь. А то жалко. Такая чудесная девушка зря пропадает. Без любви, без ласки. Думаю, долго она ломаться не станет. Назло.

Промолчал. Проглотил не жуя.

Видимо, без дефибриллятора не обойтись.

***

Ещё один город, ещё один дом с тайной жизнью, о которой не подозревают обычные люди. Или «нормальные люди»? Как точнее назвать? Сообщество, к которому Кира больше не принадлежит.

Если и раньше её не считали нормальной, то теперь ‒ тем более. Скрытый мир всё настойчивей заявлял на неё права, награждал всё новыми метками. Затягивал и сам всё сильнее открывался перед ней, представлял очередные места и очередных обитателей.

Старинное здание, зал с колоннами, шаг не только в другую реальность, но и в другое время. Параллельность существования. Клуб по интересам, точка пересечений. Кира только и знала, что здесь они должны с кем-то встретиться. Даже не «они». Ждали одного Ши.

Поэтому он и держался отдельно. Поэтому?

Сидел на балюстраде между колоннами, застывший до неестественности, безразличный. В капюшоне. Сейчас Ши его почти не снимал, даже в помещении. Чтобы не демонстрировать окружающим странные особенности своей причёски. Ранка давно зажила, а вот волосы не регенерировали так же быстро.

Кира и Вит устроились в стороне. Кира осматривалась, пыталась угадать, кто назначил встречу. Не из любопытства. Делать-то всё равно нечего. И сразу определила, как только он объявился.

Или не определила. Просто вошедший сразу обращал на себя внимание.

Тоже демон, судя по сущности, срытой от чужих глаз. Но не от Кириных. Хотя и она разглядела с трудом.

Истинная личина просматривалась едва-едва, спрятанная слишком глубоко и, видимо, редко демонстрируемая посторонним. Возможно, хозяин не очень-то в ней и нуждался. Его устраивал человеческий облик, особенно любимый женщинами: привлекательный, киношно-книжный, идеально сочетающий и смазливую красоту, и брутальность.

Он подошёл к Ши, близко-близко, может даже прижался легонько. Поднял руку, уверенным, но мягким движением отодвинул край капюшона и зашептал в самое ухо. Или, скорее всего, касаясь губами уха. При этом поглаживал пальцами плечо.

Ши остался безучастным. И не шелохнулся, только произнёс что-то, спокойно и тихо. Кира не слышала их разговор. Зато видела.

Демон снисходительно улыбнулся и отошёл, но перед этим успел прикоснуться тыльной стороной ладони к подбородку Ши. Тот опять никак не отреагировал.

Ему действительно настолько всё равно, что с ним делают? Или он ничего не чувствует? Совсем ничего.

Да, Кира на собственном опыте знает, существуют такие моменты. Не в коме, не в трансе, в реальной жизни. Когда тело живёт отдельно, и тебе в общем-то нет никакого дела до того, что с ним творится. Оно ‒ в настоящем, а ты сам ‒ неизвестно где. Прячешься от действительности. Но…

Наверное, она слишком пристально наблюдала за происходящим. И выражение на её лице было не совсем обычным. Вит даже вопросов от неё дожидаться не стал.

‒ Не удивляйся. Это ж Арман. Он на всё живое так реагирует, ‒ он насмешливо-презрительно скривил рот. ‒ Подожди, потом ещё и к тебе подвалит.

‒ И к тебе?

‒ Не. Демонов не интересуют другие демоны. Только люди.

‒ Но ведь Ши не совсем человек.

‒ Ну, что делать? ‒ хихикнул Вит. ‒ Случается. Сердцу не прикажешь.

‒ Вит! ‒ выдохнула Кира с осуждением, но он не смутился, дёрнул бровями.

‒ Просто не обращай внимания. Ши ведь не обращает.

Он уходил всё дальше и дальше от того места, где появился на свет, где провёл свою жизнь, оставлял за спиной всё новые города и никак не решался остановиться.

Остановка ‒ это вопрос: «Что делать теперь?», а пока идёшь, вроде как уже занят, вроде как есть цель: найти. Что-то, ради чего стоило бы остановиться.

Дороги под ногами сменялись одна за другой. Сейчас была широкая, плотно утоптанная тропа, ведущая через парк или облагороженный лесок на окраине очередного города.

Глубокая ночь, густая чернильная темнота. Фонарей нет. Сияют только звёзды да большой, но не совсем правильный молочно-белый шар недозревшей луны.

Но Ши и предпочитал тьму, в ней чувствовал себя гораздо уютнее. Его зрение для неё и приспособлено, а яркий свет раздражал, резал глаза почти до боли, даже сквозь опущенные веки. От него приходилось прятаться. За длинной чёлкой, под глубоким капюшоном.

Ши мог прекрасно ориентироваться в пространстве, не полагаясь на зрение. По звукам, по перепадам температур, по неуловимым для обычного человека вибрациям предметов. И всё равно свет вызывал неприязнь. Впрочем, как и всё остальное, настырно лезущее в сознание через ощущения. Их же не отключишь во время бодрствования.

Без сна Ши мог провести несколько дней. От кого ему досталась эта способность? Возможно от демонов, никогда не нуждающихся в отдыхе. А вот человек в нём уже устал, уже требовал хотя бы несколько часов передышки. Но где устроиться? Прямо здесь, в парке? Забраться поглубже в кусты или облюбовать одну из редких скамеек. Металлических, ажурных, выкрашенных в белый и потому ярко выделяющихся в темноте.

Ему всё равно на чём спать. Да и сон у него по-звериному чуткий. Никто не подкрадётся незаметно. Сейчас и некому. Кто в своём уме будет болтаться ночью по парку? В такое время и встреча с людьми опасна. А если не люди?