Вон, кстати, все трое. Первая держалась ближе к столам с закусками и, обмахиваясь веером, увлеченно беседовала с двумя дамами и пожилым господином в черном фраке. Что до племянниц Кассиана — в составе многочисленных пар они плавно кружили по центру, кокетливо улыбаясь молодым кавалерам.

Самого хозяина поместья я не увидела. Наверное, потому к Гертруде то и дело подходили девушки, отвлекая неким вопросом, на что она, обводя зал пристальным взглядом, виновато пожимала плечами. А потом, подзывая слуг, вручала леди бокал игристого вина в качестве своеобразного утешения.

— Осенний вальс, — прогремел над сводами зычный глас распорядителя праздника, и в зале наметилась суета. Очень скоро пространство от стены до стены было занято кружащимися в определенной последовательности парами.

Понаблюдав еще около минуты, решила тихонько продвигаться к балкону, что маячил развернутой пастью хищного животного за спиной. Мало ли — еще заметят. Потом проблем не оберусь.

По мере приближения галереи музыка и голоса стихали, зато усиливался шелест крон и стрекот сверчков. Последние десять шагов делала на ощупь. Добралась до перил, уперлась в железо коленями и позволила глазам привыкнуть к темноте. Оказалось, отсюда открывался вид на поместный сад. Над притихшими фруктовыми деревьями царила звездная тишина. Вдалеке сверкал диск убывающей луны. Загадочно перешептывались высокие травы. Под ветром шелестели иссиня-черные листья. По оградной стене перебегали красноватые всполохи магической защиты.

Чудесно. Никого. Спрыгну в траву, прилипну к фасаду и по стеночке (подобно призраку) проберусь в кухню для прислуги, а оттуда — к себе. Вдохнув для храбрости, прикинула, что «пролечу» до земли метр и начала было подгибать подол, как одна из штор шевельнулась.

— Разве слуги не должны в это время вечера сидеть по покоям? — Осведомился до боли знакомый голос, заставив меня отшатнуться и пискнуть неприличное ругательство.

Я лихорадочно обшарила глазами балкон на предмет наличия собеседника. Хоть и успела привыкнуть к вечернему полумраку, определить, где он стоял, все же не сумела. И на всякий случай увеличила дистанцию.

— Итак, — усмехнулась темнота голосом Кассиана. За одной из штор проступил рослый мужской силуэт. На уровне двух метров от пола загорелись два золотых огонька. — Что вы здесь делаете?

Обалдеть. Его с нетерпением ждут в зале. А он вон, где торчит!

Ровно парировала:

— А вы, милорд?

Задумчивый тон мигом приобрёл нотку насмешливости.

— Наслаждаюсь уединением.

Не придумав ничего логичнее, буркнула в ответ:

— Я тоже.

— Любопытно, — хмыкнув, он выступил из слегка колыхнувшегося сумрака бесплотной тенью. Сложил руки и изучающе окинул меня с головы до ног.

Я ощутила странное напряжение в глубине головы. Нет, причиной был отнюдь не тяжелый мужской взгляд, хоть признаться, прожигая до костей, он навевал странные, а порой неприличные желания.

Дело было в огромной тревоге за мою сохранность, исходящее от золотоглазого пленника подземелья, который, как я легко ощущала, тоже незримо присутствовал в этот момент со мной.

— Очень любопытно, — повторил Кассиан, разрывая зрительный контакт и перемещаясь к перилам, дабы теперь посмотреть на сад.

Понятия не имею, что там ему «любопытно», но решив по-тихому скрыться, прислонилась к колонне и прикрыла глаза.

Вернуться к лоджии и оказаться кем-нибудь застуканной? Или осуществить первоначальный план и лихо спланировать в раскинувшуюся под балконом клумбу, наплевав на то, что свидетелем данного предприятия будет хозяин.

Чего бы ему не пойти на бал? Гертруда столько сил вложила. Наняла декораторов, музыкантов, пригласила дам, а он…!

— В моей ситуации это мало поможет, — словно прочтя мысли, обронил дракон.

— Почему?

Помнится, Бриам говорил он «потерял» истинную. В какой-то мере это являлось серьёзной проблемой. Однако я искренне не разделяла позицию, что с ее уходом жизнь решительно прервалась.

— Вы человек и вряд ли поймёте, — хмурясь собственным мыслям, произнёс мужчина.

Распрямился и равнодушно обозрел усеянное мерцающими звездами небо. Похоже, состояние отрешенности вновь взяло над эмоциями генерала вверх.

— Объясните.

— Призрак утраченной эделлан, так или иначе, будет преследовать дракона до конца дней. Изводить. Снедать. Намекать насколько он никчёмен, ведь не сумел сделать то единственное, что действительно имеет значение.

— Что?

— Удержать дарованную Создателями пару, Ева.

То, каким обреченным тоном он произнёс «удержать», заставило сердце забиться быстрее. Тяжело сглотнув и сообразив, насколько ему сейчас тяжело, невольно подалась навстречу. Но сразу осеклась и дабы сгладить возникшую неловкость, уточнила:

— Должен быть способ помочь.

— Страдания прекратятся лишь, когда души истинных соединятся, — помедлив секунду, ответил он. — Или когда одну из душ заберёт…

Кассиан замолчал. Выдержав от силы минуту, я повторила:

— Заберёт?

— Смерть.

От метнувшегося по телу холодка, передернулась. Даже зажмурилась, а когда снова рискнула поднять голову, мужчина уже истаял в облаке непроницаемой темноты, из чего поняла — разговор окончен.

Из зала послышались громкие хлопки, топот десятков ног. Гости толпой ринулись в сад в ожидании салюта. Этаж окутало звенящее эхо.

«Путь свободен. Возвращайся», — пронесся теплый шепоток в голове и, не тратя время на реверансы, я послушно кинулась во мрак.

Бегала недолго — уже через десять минут стояла в полусогнутой позе посреди «личных покоев», промаргиваясь и приводя дыхание в норму. Заодно с облегчением примечая в затемненном углу уборочную тележку. Она умница. Если надо, сама спрячется, сама — доберется, словом с ней повезло. От того улыбнувшись, сначала кинулась в ванную, а оттуда — в постель.

Уснула моментально. Закрыла глаза и рухнула в тягучую мягкую тишину. Сегодня сон был особенно ярким. Начавшийся с видений о Кассиане, вскоре он затуманился и перенес на берег кристально-синего озера усыпанного желтыми цветами. Залитая теплыми лучами и полная соловьиных трелей поляна идеально подходила для уединения. Устроившись у кромки воды, я с наслаждением запрокинула голову в небо.

Но, кажется, тут присутствовал кто-то еще.

Изредка улавливала в листве блеск двух золотых огоньков, внимательно наблюдавших за моими передвижениями. Осязала ласковые прикосновения к своим распущенным волосам. Различали едва уловимый, воспламеняющий кровь шепот Ориона:

«Спи, ежонок. Спи. Сегодня никто не потревожит твоих грёз».

— Попалась, воровка!