— Мы, конечно, начнем с чего-нибудь попроще? — спросила Ангелина, вдруг громко сглотнув.

Мужчина прищурился, разглядывая немного беспокойное женское лицо.

— Нет, Ангел. Сегодня мы должны поднять сильную нежить. Этот конь не только сохранит память, разум и собственное тело. Он превратится в шельмугра. Чудовище, которое еще иногда зовут «Багряные копытца». Оно довольно редкое и почти никогда не появляется в природе самостоятельно. Без помощи некроманта. А все потому, что требует просто прорвы магии.

— Рейв, но я не могу…

— Тебе потребуется заклинание шестого уровня, — перебил мужчина. — Будешь повторять за мной.

— Но я не тяну магию выше первого!

Некромант вздохнул.

И почему она все время подвергает его слова сомнению?

— Тебе нужно лишь делать то, что я говорю, — терпеливо произнес он.

«Помни, Рейв, учителем быть непросто!..».

Ладошки девушки сжались, но она уверенно кивнула. Однако в ту же секунду схватила его за руку, резко спросив:

— Ой, Рейв, а что мы потом с этим конем будем делать?

Некромант закатил глаза к небу.

Неугомонная какая.

Но его губы все равно продолжали улыбаться.

— Мы подарим его твоему папе.

Ангелина

Казалось, что от волнения у меня вот-вот сердце выпрыгнет из груди. И поскачет по дороге как мартовский кролик.

— Мы же должны сделать подарок его величеству, верно? — на красивых губах некроманта появилась какая-то темная ухмылка. — И этим подарком станет чудесный конь «редкой масти, на которой и принцу было бы не стыдно разъезжать-с», — Рейв в точности повторил слова и интонации Джефа Ринелона.

— Эм… Рейв, но ведь конь-то будет мертвый, — протянула я неуверенно, косясь на тушу в повозке.

— И это, малышка, будет его изюминкой, — с мрачным удовольствием ответил мужчина. — Ладно. Хватит этой болтовни.

Некромант повернулся ко мне, и лицо его резко стало серьезным.

— Чтобы прочесть заклятие шестого уровня, тебе понадобится удержать в руках очень прочную нить Тьмы. Очень тяжелую, жесткую и неподатливую. Если упустишь, темные потоки обернутся против тебя. Тогда вся накопленная мощь рикошетом пройдет через твое сердце вместо сердца коня, превращая тебя в Багряные копытца.

От этой новости у меня челюсть упала в траву и там и осталась лежать.

— Я надеюсь, это шутка, — только и промямлила в ответ.

Рейв не улыбнулся.

Честно говоря, иногда он меня по-настоящему пугал. Словно где-то внутри него жил еще один человек. Беспощадный, дикий, темный. Привыкший делать страшные вещи так же легко, как мыть руки перед едой. Чтобы чувствовать это, мне не требовалось слов. Просто иногда в карих глазах с оттенком горячего шоколада я видела настоящий мрак.

— Приготовься, — только и сказал он.

А затем встал у меня за спиной.

— Рейв, я не буду. Это убьет меня.

Положил ладонь мне на глаза, полностью лишив возможности видеть. Создавалось впечатление, что он меня вообще не слушает. Ну что за несносный некромант?

Прижал к своей груди, одной рукой обнимая за талию, касаясь напряженного от волнения живота. А второй продолжая закрывать глаза. Наверно, сейчас мне стало бы очень жарко, если бы не было так страшно.

— Рейв…

— Сумеречное зрение, малышка, — проговорил он. И спиной я чувствовала, как легкая вибрация его голоса перетекает в меня.

Перед глазами вспыхнули темные потоки. Как туман смерти, они витали вокруг в огромном количестве.

Снова Рейв помогал мне увидеть Тьму. И сейчас у меня перехватило дыхание ничуть не меньше, чем в первый раз. Это было удивительно.

Еще мгновение, и картинка стала четче. Словно с ударом сердца к глазам прилило больше крови и больше магии, позволяющей видеть.

Очертания мира приобрели сумрачную серость. Мои глаза были закрыты, но я видела все, что происходило вокруг. Даже больше.

Труп лошади, опутанный черной паутиной смерти. Внутри него отчетливо проступал кокон Тьмы, словно большое яйцо шелкопряда.

Кокон был неподвижен, что, судя по всему, должно было свидетельствовать о простой гибели животного. Без дальнейшей трансформации в нежить.

Я перевела взгляд чуть левее и вздрогнула. В паре десятков шагов от нас, примерно в метре, под землей покоилось еще одно тело. Человеческое. Старое. Нити Тьмы уже истончились, и их стало почти совсем не видно. Однако тут было кое-что пострашнее. Вместо черного яйца смерти в сердце мертвеца пульсировал пугающий алый сгусток.

— Да, ты все правильно понимаешь, малышка, — одобрительно прошептал Рейв, почувствовав, как я дрожу. — Это не просто труп. Это уже нежить.

— Но… — страх внезапно сковал горло. — Но ведь здесь в округе нет ни одного защитного столба! Что будет, если он восстанет?

— Тише, тише, — спокойно ответил некромант. — Это гуль. Его ядро еще слишком слабое. Он накапливает силу, а потому не восстанет еще ближайший год. Если, конечно, кому-нибудь не вздумается поднять его пораньше.

Мужчина расслаблено хохотнул.

А я сглотнула ком в горле.

— В любом случае, не отвлекайся, малышка, — снова проговорил Рейв. — Сконцентрируйся на коне. Тебе предстоит непростая задача. Потому что нужно не только поднять нежить, но и изменить ее. И начнем мы с последнего пункта. Повторяй за мной.

Его голос зазвучал уверенно и твердо. А я с удивлением поняла, что рядом с Рейвом мне было не страшно.

— Einer th`irte un varge

Darge sier`e kujanblde rent sauren

Larg`enblad un marga trent

Vierge darblin ca`jso dartan…

Я никогда не слышала, чтобы кто-то говорил на эшгенрейском с таким мастерством. Произношение некроманта было просто великолепным. Каждое слово казалось музыкой. Каждая буква переливалась, перетекала, отдавалась у меня в груди то ли мурлыканьем дикого зверя, то ли рычанием голодной бездны.

Я старалась повторять каждую фразу с маниакальной точностью. Вслушивалась в сильный мужской голос, пропускала его через себя. И произносила заклятье, вкладывая в него все, на что была способна.

Мне слишком не хотелось, чтобы Рейв считал меня неудачницей. Слабачкой, какой я и была на самом деле. Ведь он единственный, кто верил, что это не так. Что я смогу.

После третьего четверостишья окружающий мир неуловимо изменился. Воздух словно сгустился. А некромант у меня за спиной ощутимо вздрогнул.

Я хотела открыть глаза, посмотреть, что происходит. Но Рейв все еще не убирал руку, прижимая меня к себе. И сейчас, казалось, крепче, чем прежде.