Внезапно сердце словно сдавило ледяными щипцами. Воздух с трудом проникал в легкие. В ребрах вспыхнула такая боль, словно кто-то безжалостно пытался вскрыть грудную клетку.

Я стиснула зубы, не хотела показывать слабость. Заклятие подходило к концу. Осталось продержаться совсем немного.

Любая сила требует жертв. А значит, если я хочу стать хоть сколько-нибудь полезным некромантом, мне нужно уметь терпеть боль.

А потому я сконцентрировалась на мужчине, что стоял у меня за спиной. Хотела думать только о нем.

И вдруг поняла, что дыхание некроманта участилось. Стало отрывистым. Но он все еще продолжал медленно произносить фразы на древнем языке.

Я терпела жуткую боль, которая с каждым мгновением словно становилась ярче. Терпела молча, хотя, кажется, под опущенными ресницами стало мокро.

Слабая. Я не могу быть такой слабой!

Кончики пальцев покалывало. Все сильнее и сильнее, пока кожа не начала зудеть. Я опустила взгляд и внезапно прямо сквозь ладонь Рейва увидела, как пульсирует алым браслет на его руке.

В этот момент мужчина наконец перестал читать.

Я перевела сумеречный взгляд на труп лошади и поняла: черный кокон превратился в алый пульсар. Кроме того, пугающая темная паутина оплела животное, словно кольчуга. От нее разило силой. Опасной голодной мощью.

— А теперь представь, что из твоих пальцев в сторону коня двигаются темные нити управления. Представь, что ты кукловод, который вот-вот заставит танцевать свою игрушку, — хрипло говорил некромант.

Болезненно хрипло.

Сердце прострелила ледяная молния страха. Что с ним происходит?

Но я не произнесла ни звука, боясь разочаровать Рейва.

Глубоко вздохнула. Мне не нужно было представлять, как я перехватываю нити управления нежитью. Как ни странно, из кончиков пальцев уже тянулись вперед сумеречные иглы, будто мои собственные вены. И они прочно связывали меня с трупом лошади.

— Потяни за нити, Ангелина, — отрывисто произнес мужчина. — И в ту же секунду Багряные копытца восстанет.

— И все? — еле слышно переспросила я. — А разве не нужно специального заклинания?

Не увидела, почувствовала, как он покачал головой. Чуть прижал меня, заставив отклонить голову себе на плечо. Наклонился к уху, тяжело дыша:

— Давай, сделай это, малышка…

Горячо…

Отец Тьмы, как это было горячо! Словно он говорил вовсе не о подъеме нежити. А о чем-то совсем другом.

Мурашки побежали по спине, ударив куда-то вниз жгучей волной.

Я дернула за нити. И телега перед нами содрогнулась.

В ту же секунду некромант отпустил руки. Убрал ладонь с глаз и сделал шаг в сторону. А меня на миг ослепило вечернее солнце.

То, что предстало моим глазам, было просто невероятно. Я никогда не читала ни о чем подобном. Я никогда не слышала о существовании таких существ. А еще я не верила, что когда-нибудь смогу поднять такое чудовище сама.

Рейв

Да, это оказалось совсем неожиданно. Друидская магия в девчонке спала так глубоко, что простое воздействие на Анарель не помогло. Не помогло и чтение заклятья, заведомо превышающее силы ее источника.

Заставив Ангелину произносить слова магии шестого уровня, он рассчитывал на то, что золотая кровь не даст девушке погибнуть от истощения. Ее резерв некроманта был почти пуст, а значит, в ключевой момент обязан был подключиться резерв друида.

Но он ошибся. И Ангелина едва не отключилась прямо у него в руках. Ее источник выжег бы ее изнутри, превратив либо в умалишенную, либо в мертвую. И некроманту пришлось вкладывать собственные, едва начавшие восполняться силы.

Мужчина сжал челюсти, глядя перед собой почти безразлично. Его раздражало, бесило до кровавой пелены перед глазами, что он больше не тот, кто был прежде. Что он не может одним движением руки поднять те сотни мертвых, что привязаны к нему незримыми нитями. Не может вернуть тело Бьельндевиру. Не может вернуться в свой замок как победитель. Как настоящий хозяин.

И теперь он сам едва не свалился без памяти, отдав часть собственной Тьмы девчонке.

— Рейв… это… это удивительно! — громко прошептала девушка, вырывая некроманта из плена темных мыслей. — А еще жутко страшно.

Одновременно с этими словами она сделала крохотный шаг назад, прячась за его руку.

Мрачная улыбка подернула губы некроманта. Он поднял голову и наконец взглянул на их с Ангелиной совместное творение.

Огромный черный конь разглядывал их обоих кроваво-алыми глазами. Его бока лоснились серебряным блеском, а белоснежно-седая грива колыхалась в воздухе, несмотря на то, что вокруг не было ни ветерка. Вокруг копыт горело багряное пламя. И когда животное било ногой по доскам, во все стороны разлетались рубиновые искры.

Это существо могло бы показаться волшебно-красивым, если бы не голод в сияющих мертвых глазницах.

— Сжимай крепче нити управления, чтобы шельмугр не вырвался на свободу, — проговорил Рейв. Впрочем, в этом не было надобности. Девушка была настолько неопытной, что теперь вообще вряд ли смогла бы прогнать нежить, которую сама же и удерживала на привязи.

— Я стараюсь, — проговорила она. Довольно твердо. Видимо, и правда старалась. — Рейв, а он не нападет?

— Ты не должна позволять. Помни, он слышит твои приказы. Понимает каждое слово. Но если ты хочешь беспрекословного подчинения, должна использовать только эшгенрейский. Даже мысленно. Ясно?

— Ясно, — кивнула она.

Рейв сморщился. Ничего ей было не ясно. Он видел, что нежить она не удержит, а это значит, что снова придется вливать в нее свои силы.

И это при том, что он едва на ногах стоит! Во время обряда он даже вынужден был использовать весьма скромный резерв браслета и цепи. Артефакты успели накопить совсем мало энергии, и их едва хватило, чтобы Рейв не осушил себя до состояния вышедшей из могилы мумии.

Да, не так он представлял себе торжественное возвращение короля мертвых после семи сотен лет заточения.

— Рейв, ты бледный, — выдохнула девушка, вдруг повернувшись к нему. — Что-то не так?

На ее лице вспыхнуло самое настоящее беспокойство.

Некромант приподнял бровь и едва заметно улыбнулся. Медленно поднял руку и провел костяшками пальцев по женской щеке.

Ангелина вздрогнула и тихо выдохнула.

Давно о нем никто не беспокоился. Да и беспокоился ли когда-нибудь вообще? Шайна, его жена, похоже, вообще не любила его. Чем чаще он вспоминал все ее улыбки и поцелуи, тем более лживыми они казались.

Женщина, которую он любил много лет, тогда, семь веков назад, пришла к нему сама, как только слетела с плеч голова старого короля, а Рейв надел корону. Почему же он не понимал, что Шайна желала вовсе не его, а власти?