– Нашли ту женщину? – спросил Джонни.

– Вроде, – закивал армянин.

– И?..

– Тут же понимаешь… И вроде все стало на свои места, и вроде надежда умерла. Плохо в любом случае. Да ты знаешь сам.

Они оба замолчали.

– Опознала?

– Лицо изуродовано, но вроде как волосы и одежда похожи, хотя подростки, они все как из инкубатора.

– Надо ждать экспертизу.

– И не одну неделю. Не быстро все у нас делают.

Джонни плохо спалось. Труп периодически всплывал в его воображении и почти вытеснил грезы о вчерашнем поцелуе. Он проснулся посреди ночи. Заштормило. Пошел в каморку и под завывания ветра стал читать четвертую книгу из стопки про психологию. Это был Ирвин Ялом и его истории из практики работы психотерапевтом со страхом смерти. Джонни вспомнил маму. Чувство вины вновь взыграло и посеяло в душе тревогу и чувство неопределенности. Показалось, что все для сибиряка может закончиться очень быстро и печально. Ветер ударил в двери, и Джонни почудилось, что сейчас его смоет цунами, но он продолжал читать. С каждой страницей он все больше осознавал, что глупо винить себя за смерть мамы. И понимал, что все эти самообвинения возникали от неудовлетворенности собственной жизнью. В 30 лет он оказался на дне, и в таком виде ему не хотелось предстать перед мамой на небесах.

Ольга пришла на следующий день. Она приехала рано, к пробежке. Переоделась и побежала с ним. Джонни не торопил ее с рассказами, но ему казалось, что им надо объясниться. Он ждал подходящего момента и думал, что Ольга просто не знает, с чего начать. Подбирала слова.

– Давай останемся друзьями и забудем наш танец. Пойми, нам с тобой не по пути. Я же в любой момент могу уехать жить в другой город, у меня на плечах сеть гостиниц по всему Краснодарскому краю, и скоро откроются филиалы в Крыму. Я не могу торчать с тобой все дни напролет на пляже. Я признаю твой выбор, твое право так жить. Но я так не могу, я, как говорит моя мама, должна быть деятельной. И я такая. Без бизнеса мне скучно и неинтересно. Не перебивай. – Она наконец-то посмотрела на Джонни и поняла, что дальнейшие слова будут как ковыряние в сердце перочинным ножом. Но поток оправданий нес ее дальше. – Ты хороший и найдешь себе ту, которая примет тебя со всеми твоими дауншифтерскими замашками, а я все-таки из другого мира.

– Что такое раундхаус? Я все время забываю спросить тебя или посмотреть в интернете. И какой он у меня?

Ольга посмотрела на него.

– Это амплитудный трюк. Когда съезжаешь с волны, отталкиваешься от пены и наверх в другом направлении. Затем обратно. Делаешь такую восьмерку на волне. Или знак бесконечность…

Джонни закивал. Посмотрел на Ольгу и ускорился.

– Не отставай, подруга!

Он, как всегда, бежал, бежал быстро, чтобы она не видела его лица, на котором появились слезы. Он не хотел принимать дружбу. Вскоре ветер высушил слезы, и Джонни позволил себя догнать. Они молчали весь путь. Под конец маршрута, испытывая чувство вины, Ольга предложила поехать в Сукко кататься.

– После шторма там настоящее веселье, – грустно сказала она.

В машине молчали. Каждый о своем. Джонни убеждал себя, что он все делает правильно. Ольга просто не понимает его, она заблуждается. Он не дауншифтер, а запутавшийся человек, который опустился на самое дно. И как только он оттолкнется и всплывет на поверхность, он будет совсем другим. Вот тогда она все поймет, мы перестанем быть друзьями… Надо бы научиться делать этот чертов раундхаус.

Ольга думала о том, сколько раз она давала парням от ворот поворот, но с Джонни почему-то это было сложнее всего. Она испугалась мысли о том, что сибиряк плохо плавает, и в такое послештормие его может накрыть волной, а спасатель из нее никудышный.

«Универсал» Ольги, мягко шурша, въехал на галечный пляж. Они вышли из машины и остановились, чтобы посмотреть на море.

– Вижу канал! – завопил Джонни. Для него открылась та тайна, о которой он читал и все не понимал, как ее можно разгадать. – Вон вода по оттенку отличается и засасывает в глубь океана. Как написано у тебя в тетради.

– Переодевайся, серфер!

Они вошли в воду. Их мокрые неопреновые костюмы окатило водой. Ольга указывала путь рукой и внимательно следила за Джонни. Они преодолели первые несколько волн, стоя на дне, затем опустились на доску. Мысль о том, что здесь, внизу, бездна, закрутились в голове.

– Эскимосский, – крикнула Ольга, шла большая волна.

Джонни прижался к доске и перевернулся в воду. Тело отлепилось от борда, и он нырнул. Его колыхнуло, он подтянул ноги и попытался перевернуться обратно, но не смог, испугался. Стало страшно, и он сделал все, чтобы вновь очутиться над водой. Во второй раз получилось. Запахло адреналином. Он продолжал бороться. Наконец-то они преодолели рубеж волн и вышли на стартовую позицию. Прошло 15 минут, но Джонни казалось, что он всю ночь грузил вагоны – так он устал.

Ольга указала на приближающийся сет волн и стала подстраиваться под волну. Новичка она пропустила вперед, чтобы видеть, куда он упал.

Джонни встал слишком рано и проехал всего пару метров, затем ударило в ноги, и его смыло с гребня. Джонни опять очутился под водой. Сверху накатила еще одна волна, и его буквально прибило ко дну. Он с силой оттолкнулся, всплыл на поверхность, глотнул драгоценного кислорода, и тут его еще раз шмякнуло. Уже не только водой, но и собственной доской. Голова закружилась, он зажмурился от страха. Он ничего не видел и не слышал, просто пытался набрать в легкие воздуха. Ольга подхватила его и вытащила. Глоток кислорода. Есть еще пара минут. Сердце бешено застучало. Новый удар волны, и он снова под водой. Сквозь пену он услышал звонкое: «Борись!» Он нашел опору, оттолкнулся и всплыл. Теперь он помогал ей спасать себя и следовал указаниям. Их еще раз накрыло волной, и Джонни ударился головой о гальку, но главное, они подбирались к берегу. Страх отпустил. Ольга плакала, но недолго.

Слезы сменились истерическим смехом. Она подтрунивала и жалела бедного серфингиста, который боится воды. Не понимала, зачем все это надо Джонни. Точнее, не хотела принимать очевидный ответ. Доска была единственным средством, которое сближало их. Если бы он бросил серфинг, они удалились бы друг от друга навсегда.

Ольга легла на гальку и посмотрела на пасмурное небо. Ей вдруг стало лестно, что Джонни едва не погиб, пытаясь доказать, что он достоин ее, что он не хочет соглашаться на ее дружбу. Она всем телом и душой ясно поняла и поверила, что Джонни ее любит. И вот тогда Ольге по-настоящему стало страшно. Теперь ей надо было либо спасать его поцелуем, либо оставлять на пляже погибать в море своих чувств.

1

– Спокойно, – дядя Армен остановил разгоряченного разговором Джонни. – Мне, наверное, придется тебя выгнать, – с усмешкой сказал он. – Ты же боишься моря. Если мои конкуренты об этом узнают, а их сейчас по всему пляжу появится бог знает сколько, то они меня в порошок сотрут. Мой помощник не умеет плавать! Только подумай, когда я посажу тебя в плюшку, чтобы развлекать и заманивать народ, я буду бояться, что ты утонешь. Ха-ха, зачем ты вообще приехал на море?