Песня становилась все громче и громче. Темные переходы трюма, доски тихонько скрипят под ногами, а голос все громче, все прекраснее, и…

Мы уткнулись в клетку. Тонкие ровные длинные ветки, перевязаны особым образом просмоленной веревкой.

— Она зачарована, — прошептал Орландо. — Железо так невозможно заколдовать. Ветки дерева поддаются заклинаниям сильнее.

На полу, закутанная в собственные длинные золотые волосы, сидела девушка. Это ее пение привело меня сюда.

— Эй, — окликнула я ее. — Как ты сюда попала?

— Аурелия… Ты пришла! Надо уходить.

Я снова почувствовала руку на своем плече. Дернулась, намекая, что меня не стоит касаться. Девушка развернулась — в свете фонаря вспыхнули слезы, текущие по ее щекам.

— Да послушай меня!

Я оттолкнула Орландо и стала осматривать клетку. Девчонку с этими… я не оставлю!

Девчонка резко метнулась ко мне, схватила за руку. Я вздрогнула, почувствовав резкую боль. Как будто в запястье вонзились острые когти… я опустила глаза. Между пальцами у девушки были перепонки.

— Отойди от нее, — тихо прошептал Нейри за моей спиной — на кончиках пальцев юноши блеснули белые огни заклинания.

Девчонка зашипела и метнулась в угол, но, удирая, это странное существо успело что-то намотать мне на руку.

Орландо, не теряя времени на уговоры и не сводя глаз со злобно шипящей пленницы корабля, оттащил меня подальше от клетки.

— Совсем с ума сошла! Тебя же русалка песней подманила!

Оттуда, откуда мы пришли, раздался дружный топот.

— Вы что тут забыли! — рявкает на нас Себастиан. — Жить надоело?!

— Девушка, — все-таки говорю я. — Отпустите ее.

— Она под воздействием песни, — торопится сказать Орландо, потому что остальные зло косятся на меня.

— Клив, — командует капитан. — Воду.

Самый молодой маг, что рекомендовал нас притопить сразу, бросился наверх, торопясь выполнить приказ. Через какое-то время он вернулся с ведром ледяной воды и, дождавшись кивка Себастиана, выплеснул все на девчонку. Довольное шипение — и перед нами оказывается русалка. Длинный, сияющий хвост. Черты лица удлиняются, становятся хищными. Острые зубы и неподдельная ненависть в глазах.

— Гляди внимательно, Аурелия, — говорит начальник патруля. — Запоминай. Если ты не поймаешь и не уничтожишь морскую тварь — она поймает и безо всякой жалости уничтожит тебя.

— Но зачем? — вырывается у меня. — Зачем им это?

— Потому что они — морские твари, которые существуют только для того, чтобы уничтожать людей, — был ответ. — А теперь — марш отсюда. Еще раз поймаю на нарушении дисциплины — будете со мной до конца месяца штрагов ловить! Заодно целоваться научитесь…

Команда заржала, а мы удрали.

Потом уже, когда Орландо заснул, а на небе появилась луна — огромная, багряная, я подобралась к круглому иллюминатору и стала рассматривать, что же мне дала русалка. На шнурке, которым она обмотала мое запястье, был камень. Прозрачный, слегка синеватый, с серебряными мерцающими крапинками — будто звездное небо. Я долго всматривалась, пытаясь в его глубине найти ответы на вопросы, которые с каждым прожитым днем мучили все сильнее. Глаза закрылись, голова стала тяжелой. Я почти уснула, когда услышала крик:

— Земля!

И следом еще один, довольный:

— Буди мальков, сдадим их Академии!

Море казалось спокойным, наш корабль медленно скользил по волнам, плавно причаливая к берегу в серебряном свете огромной луны. Мы стояли возле борта, с нетерпением ожидая, когда же, наконец, прибудет шлюпка и все это закончится. Тучный мужчина, закутанный в непромокаемый черный плащ, ловко управлял лодкой. Я узнала его — Корадо.

— Вези их в академию! Да передай чтоб больше таких мальков не отправляли. Не приму и точка! Больше хлопот, чем пользы! — крикнул капитан.

— Ты будешь делать, — проворчал себе под нос толстяк, — Что говорят.

Орландо отвернулся и поджал губы. Он, в отличие от меня, ни разу не возмутился и не пожаловался, просто четко следовал инструкциям. Я с тревогой взглянула на его раненую ногу — юноша сильно хромал при ходьбе.

В Авэлин, чуть ниже по склону горы, ближе к северу, стоял небольшой лекарский городок. Лучшие специалисты королевства. Я часто слышала от людей в городе, что маги-целители Авэлин — последняя надежда умирающих. Вот только попасть туда простым смертным не дано. Чудо — оно не для всех. Но Орландо — он же ученик академии! Племянник большой шишки. Надеюсь, ему помогут.

— Хорошо погуляли? — мы с сокурсником одновременно обернулись и уставились на Корадо.

— Отлично, — холодно ответил блондин.

— Смотрю, без происшествия не обошлось, — маг кивнул на запекшуюся кровь, видневшуюся на штанине парня. — С тобой все в порядке, девочка? — обратился он уже ко мне.

У мужчины при этом было такое… странное выражение лица… Я никак не могла понять, что за эмоции испытывает этот человек сейчас. Что это? Беспокойство? Искреннее сочувствие? Вряд ли. У нашей кухарки бывает такое лицо, когда она проверяет, поднялось ли тесто для пирогов.

— Это проявление заботы, или праздное любопытство? — нахмурил брови Орландо.

Надо же… Как будто прочитал мои мысли…

— Со мной все в порядке, — кивнула я. — А что? Вы как будто не вполне довольны этим обстоятельством?

— Проваливайте в общагу, — рявкнул маг, пряча лицо в тени капюшона. — У меня еще дел полно.

— Ага, пирожки госпожи Юли трескать, вот и все его дела, — шепнул мне Орландо.

Я еле сдержалась, чтоб не рассмеяться. Нервное напряжение заметно ослабло — в конце концов, самое страшное уже позади. Хотя если бы не Орландо, этот день мог закончиться для меня гораздо плачевнее.

Я украдкой смотрела на блондина, пока мы поднимались по ступеням, высеченным в скале. Он потерял всю семью по вине моего отца, но вопреки опасениям не озлобился. Я совсем не ощущала острых уколов ненависти, которыми награждали меня другие. Наверно, надо попросить прощения… Еще раз…

— Я хотела бы извиниться, — тихо проговорила я, замедляя шаг. — За своего…за Виеру.

Орландо остановился, и мне пришлось сделать то же самое. Мы стояли друг напротив друга в абсолютной тишине. До вершины скалы оставалось ступенек десять. Ветер выл, огибая каменный выступ, а над морем медленно, лениво вставал рассвет.

— Я же сказал…

— Знаю, но мне хотелось бы…

— Давай договоримся. Ты будешь отвечать и извиняться только за свои поступки. Я — тоже. Идет?

— Хорошо, — прошептала я.

Ветер трепал мокрые волосы, слипшиеся от соленой воды пряди били по лицу и глазам, но я как будто окаменела, совсем не замечая этого. Орландо протянул руку, собираясь откинуть с моей щеки локон, но вдруг отдернул ее, как будто резко передумал или испугался чего-то.