— Да, — ответила Анна. — Выбрал меня — значит, верь мне. Выбрал бы их, тех, кто сейчас на каждом углу кричит, что меня нужно сжечь, верил бы им. Стоял бы с ними и факел поджигал. Но выбрал меня — верь мне во всем. Я не говорила, что это будет просто или что я всегда смогу быстро тебе все рассказать. Тебе этого хочется, мне, представь себе, тоже — иногда. Только я не могу, ведь мир не крутится вокруг тебя и меня. Поэтому я и прошу о вере. Если бы тебе все было известно, это уже было бы знание, да? А доверие держится на твоем решении, без знания и доказательств. Не знаю, правильно это или нет, как бывает у всех остальных. Я, в отличие от Димы, не эксперт в норме поведения. Но выбор я тебе дала честно. Если твое решение изменилось и верить ты больше не можешь, так и скажи, я продолжу без тебя, и все равно ничего не смогу тебе сказать, пока не будет можно.

В какой-то момент ему хотелось плюнуть на все и действительно высадить ее здесь. Но импульс мелькнул и угас, не продержавшись дольше секунды. В ее словах Леону слышался не шантаж, а просьба.

Ей не нужно притворяться сильной — она и есть сильная, да и упрямая, как сотня чертей. Однако все это не означает, что она справится, если он оставит ее сейчас.

— Ладно, — вздохнул Леон. — Поздравляю, ты победила, молчу и верю. Можешь собой гордиться!

— Я не горжусь этим, — мягко улыбнулась Анна. — И спасибо тебе.

Они поехали дальше, и Анна действительно выглядела спокойней. Он не собирался изводить ее вопросами, но и сдаваться не хотел. Он ведь не обещал, что просто смирится с этой ситуацией, правда?

Когда они добрались до морга, Леон высадил свою спутницу у тротуара, а сам перегнал машину подальше, в тень деревьев. По крайней мере, он хотел, чтобы это смотрелось поиском места получше. На самом же деле, ему просто нужна была минута одиночества, чтобы набрать сообщение Ярику: «Собери мне все, что сможешь, на отчима Яна Мещерского и его детей от первого брака, Сирягиных. За мной должок».

Ответное сообщение не заставило себя долго ждать: «И не первый. Сделаю. Ане привет».

Ярик тоже не мог успокоиться со вчерашнего дня, и дело было не только в драке — его поразила Анна. Что ж, это она умеет! Там, где Дима уже устроил бы скандал с выговором на три часа, Ярик просто аплодировал. Леон подозревал, что это прямое указание на безответственность, однако сейчас ему было важно, что его партнер достаточно заинтригован случившимся, чтобы помочь.

У самого Леона не было на это времени: их ждал сухой холод морга.

Дима уже знал о нападении, но говорить ничего не стал — время не позволяло. Им не следовало здесь находиться, за телом Марии должны были приехать родственники. Впрочем, Леон пока не догадывался, что именно надеется увидеть Анна.

— Значит, и для Кристи это была третья жертва? — спросил Дмитрий.

Он уже знал, как работает Анна, привык к этому и больше в ней не сомневался.

— Да, — кивнула она. — Из тех, о которых известно. Есть нюанс: вторую жертву Кристи убил в сорок четвертом, третью — в сорок девятом. Получается слишком большой перерыв для импульсивного серийного убийцы. Но поскольку Кристи после ареста до последнего надеялся избежать смертной казни, ему не было смысла усложнять себе жизнь, и он говорил только о тех жертвах, которых удалось обнаружить полиции. Так что считается, что его третьей жертвой была Берил Эванс.

— Очередная проститутка? — уточнил Дмитрий.

— Вовсе нет. Эвансы были соседями Кристи, они въехали в дом номер десять в сорок восьмом году. Молодая пара, Берил и Тимоти, она уже была беременна и родила дочь. С супругами Кристи у них были неоднозначные отношения: Джона Берил побаивалась, потому что он мог долго на нее смотреть, не говоря ни слова. А вот с его женой дружила и могла оставить с ней ребенка.

Слушая ее, Леон невольно думал о семье Гордейчиков. Сходство ведь и правда было! Оба — очень молодые, жили дружно, неплохо ладили с соседями — судя по тому, что удалось узнать следователю. Если бы речь действительно шла о подражателе, среди соседей и нужно было бы начинать поиск.

Но тот, кто их убил, похоже, был связан с другим человеком, не с ними. Евгений Майков? Очень может быть, если задуматься… Однако это им еще предстояло проверить.

— В сорок девятом году Берил снова забеременела, — продолжила Анна. — Это было проблемой: семья еле сводила концы с концами. Но при этом аборты в Британии того времени считались серьезным преступлением.

— Так уж и серьезным? — удивился Дмитрий.

— Представь себе. Страна лишь недавно выкарабкалась из Второй мировой, людей не хватало. Конечно, им нужно было восстанавливаться! Женщинам настоятельно рекомендовали рожать. А поскольку с контрацепцией было туго, единственным легальным способом регулировать число детей было воздержание. Так что беременность Берил была лишь вопросом времени. Но этого ребенка Эвансы не хотели, Тимоти начал тихонько подыскивать врача, чтобы решить проблему. Кристи заявил, что он — дипломированный гинеколог, он вообще приврать любил. Его предложение показалось Эвансам настоящим подарком небес: можно было сделать все незаметно, не выходя из дома, так, чтобы не узнали посторонние.

— Мария Гордейчик беременна не была, — предупредил Дмитрий.

— Думаю, убийце непросто было найти семейную пару, которая подходила бы по возрасту, — заметил Леон. — Найти при этом беременную женщину — уже за гранью.

— Согласна, — кивнула Анна. — В истории Кристи Эвансы были переломным моментом, отказаться от них подражатель не мог, поэтому он довольствовался приблизительным сходством. Так вот, Эвансы согласились на аборт. Чтобы обеспечить себе алиби, Тимоти уехал, жены Кристи тоже не было дома. Берил осталась наедине с Джоном Кристи, который, смею предположить, давно уже хотел добраться до нее. Настолько, что пошел на риск, еще не будучи уверенным, что ему удастся все свалить на мужа, но уже планируя это. Я говорила, он был из тех, кем управляют страсти. Он избил Берил, изнасиловал ее и задушил. Вот поэтому я и хотела осмотреть труп.

— Я ведь упоминал в отчете, что ее избили!

— Избиение избиению рознь, — задумчиво произнесла Анна. — Посмотри на ее лицо! Джон Кристи избил Берил Эванс, потому что ненавидел женщин, его это возбуждало, иначе он просто не мог. А теперь взгляни, что сделали с Марией Гордейчик.

Леон, тоже стоявший рядом с телом, ничего уникального не видел. Лицо Марии выглядело именно так, как и могло выглядеть после домашнего насилия. А вот от Дмитрия нужная деталь не укрылась.

— Это грамотные удары, я бы сказал, профессиональные!

— Верно, — подтвердила Анна. — Он бил без ярости. Он думал лишь о том, что должен повторить действия Кристи. Ему было все равно, что и с кем он делает, он ориентировался на результат. Ничего личного — даже в избиении молодой женщины.

— Это вообще нормально? — нахмурился Леон. — Я сейчас не про закон или нормы общества, чисто психически…

— Нет, конечно, и я давно подозревала, что он страдает психическими отклонениями. Но, и это важно, совсем не такими, как у Джона Кристи. Этот человек холодней льда, это спасет его от ошибок, допущенных Кристи, и нервного срыва, приведшего к его поимке.