Но у этой твари был Денис, поэтому Славик не собирался скрываться от нее.

— Ты кто такой? — спросил он. — Где мой сын? Верни его! Я что хочешь сделаю, только верни!

И тварь ответила ему.

— Сделаешь. Я скажу тебе, что. Слушай внимательно, потому что попытка у тебя будет только одна.

Иногда Леону казалось, что весь мир сузился только до расследования, и, когда охота началась, прерваться уже невозможно. Но нет, остальные дела никуда не исчезли, и не каждый день можно было бросить все и ехать на очередную встречу, спешить, обсуждать… Иногда нужно было отвлекаться на то, что не было связано с чередой убийств.

Поэтому с утра пораньше Анна согласилась встретиться с журналистами — получив очередные ведра помоев со стороны родни Яна. А Леон собирался использовать это время, чтобы заскочить в офис и разобрать скопившиеся заказы. Правда, был у него и личный мотив: Ярослав уже написал ему, что нашел все, что нужно.

В отличие от него, Ярик относился к происходящему спокойней, но он ведь и не знал, что стоит на кону. Изначально он и вовсе воспринимал это как игру, а сейчас казался серьезным. Значит, нашел нечто такое, что пробилось даже через его беззаботность.

Теперь, когда Леон сидел за столом и просматривал документы, Ярик наматывал по кабинету круги и все никак не мог успокоиться.

— Нет, ну вот урод, — кипел он. — И дети его уроды! Я все понимаю, дети за отца не в ответе… Но они хоть бы пискнули об этом, хоть бы слово сказали! Так нет же, мы друзья, все друзья, одна Аня — зло во плоти…

— Успокойся, — посоветовал Леон. — Я понимаю, что ты сейчас видишь в Анне даму в беде и уже перешел в режим рыцаря, но она, поверь, не беззащитна. Она об этом деле знает побольше, чем мы.

— Это не отменяет тот факт, что они уроды! Подумать только, а я ж их жалел… Их все сейчас жалеют!

— У нас люди вообще такие — жалостливые. А теперь спрячь меч в ножны и давай по порядку.

Ему не слишком нравилась та симпатия к Анне, которой уже был преисполнен Ярик, но Леон решил пока закрыть на это глаза.

Кое-что Любовь Сирягина сказала верно: ее отец действительно был преуспевающим бизнесменом, женился вторым браком на женщине с ребенком, а после смерти жены стал единственным опекуном Яна Мещерского, который тогда носил фамилию Сирягин. У него все шло хорошо — вплоть до скандала, который Любовь считала происками конкурентов.

Сирягина обвинили в педофилии. Сразу несколько семей заявили, что уважаемого бизнесмена тянет к маленьким мальчикам. Нет, Сирягин их не насиловал, но совершал то, что в судебных протоколах называют действиями сексуального характера.

— По сути, он их раздевал и лапал, а сам передергивал на это, — процедил сквозь сжатые зубы Ярик. — Ур-р-род, ненавижу таких! Он, по ходу, знал, что на него могут заявить и подстраховался, следов не оставлял.

Такое «изнасилование», менее контактное, оставляло после себя серьезную психологическую травму. Мальчишки, уже достаточно взрослые, чтобы понимать неправильность происходящего, не могли никому пожаловаться, потому что у них не было доказательств. Правда, некоторых Сирягин бил — вид крови его особенно возбуждал. Но как доказать, что бил именно он, а не они сами с кем-то подрались?

И все же кто-то из мальчиков решился рассказать родителям, потом второй, третий. Семьи сумели договориться и выступили с коллективным иском. От такого скандала не смог откупиться даже влиятельный Дмитрий Сирягин. К тому же, одним из потерпевших неожиданно был заявлен его приемный сын Ян. При медицинском осмотре выяснилось, что мальчика избивали часто и сильно, он боялся взрослых мужчин, в весьма юном возрасте у него уже начался невроз.

Состоялся суд. Адвокаты Сирягина давили на то, что ни один из мальчиков не был изнасилован, медики это доказали. А все остальное дети могли выдумать или сказать под давлением родителей. Ключевыми должны были стать показания Яна — как очевидно пострадавшей жертвы.

Но…

— Он не дал показания, — вздохнул Ярик.

— Как это — не дал? — удивился Леон. — Отказался?

— Вроде того. Не смог говорить: просто замолчал и все. Естественно, Сирягин и компания тут же заявили, что это из любви к отчиму. Мол, Яна заставили соврать, а теперь он одумался и сожалеет. Органы опеки же указывали, что у Яна серьезные проблемы с психикой, он просто не в состоянии давать показания.

Так что Сирягин вышел из воды, но не совсем сухим. Потерпевшие отказались от обвинений, причем все одновременно. Дотошные журналисты выяснили, что перед этим родители получили солидные переводы на счет из неизвестного источника, а Сирягин в это же время распродавал активы своей компании. Но и журналистам быстро заткнули рот.

А вот Ян к отчиму так и не вернулся. Психологи доказали, что ребенок его панически боится. При появлении Сирягина у Яна начинались припадки — с судорогами и истерикой. Бизнесмена лишили родительских прав и запретили приближаться к воспитаннику, а Яна поместили на лечение.

Но Сирягин не сдался. Такие редко сдаются, Леон знал эту породу. Для него возвращение Яна стало делом принципа. Мальчик воспринимался как трофей, вещь, принадлежащая ему, его любимая игрушка. Сирягина не раз ловили в больницах, где проходил лечение его бывший воспитанник, и возле сиротских приютов. Бизнесмен ничуть не сожалел, он все это объяснял неудержимой любовью к сыну.

Стоило Яну начать восстанавливаться, как рядом мелькал Сирягин, и все — рецидив. Врачи били тревогу, просили полицию о помощи, но сдержать настойчивого бизнесмена было не так-то просто. Во время суда он лишился немалой части своего состояния, однако кое-что у него осталось, и он покупал себе билет туда, куда ему запрещал соваться закон.

А потом все это вдруг прекратилось. Дмитрий Сирягин, который казался наглым, как клещ, попал в больницу, потом уединился в своем загородном доме и запил. Он больше не интересовался бизнесом, его помощники разворовывали все, что могли, фирма обанкротилась. Сирягина пытались вернуть, объяснить ему, в каком он положении, но безуспешно, он потерял интерес к жизни. Он рисковал погрязнуть в долгах, но просто не успел: он погиб. Вышел пьяным ночью на дорогу, упал, оказался под колесами автомобиля.

Естественно, эта история заинтересовала журналистов, не могла не заинтересовать. Но единственное, что сделал перед смертью Сирягин, — это замел следы. Никто так и не сумел выяснить, почему он перестал преследовать Яна и поставил крест на собственной жизни.

— Знаешь, что меня бесит? — спросил Ярик. — Вот прям подбешивает так конкретно!

— Не знаю, но чувствую, что сейчас узнаю.

— Детки его! С ним все ясно — педофил конченый, с такими вообще разговаривать бесполезно. Он ведь реально педофилом был! В его доме коллекцию детского порно нашли, и один из его адвокатов уже потом, когда Сирягин скопытился, информацию журналюгам слил, что все обвинения были настоящими!