и волевым взглядом. Такие типажи обычно нравились женщинам.

– Мальчик, а ты почему домой не пошел? – удивилась полненькая медсестра.

– Мне нужно дождаться хирурга.

– Постой. Я же тебе все уже подписала.

– Хочу проконсультироваться по личному вопросу.

– Пойдем-ка на улицу…– поманила женщина.

Когда мы вышли из поликлиники и спустились со ступенек, она тихо сказала:

– Не будет его сегодня. Сходи в больницу, там хирург Орлов на дежурстве.

– Нет. Мне нужен именно Мостовой. Если он дома, скажите, пожалуйста, его адрес.

– Да не дома он,– ухмыльнулась медсестра.– У крали своей. Каштановая, дом четырнадцать, это в частном секторе. Два квартала отсюда…

– Спасибо,– кивнул я и быстро развернулся.

– Только я тебе ничего не говорила!– крикнула вслед медсестра.

Пока я направлялся по указанному адресу, все неожиданно встало на свои места. Пазл собрался. Смазливый хирург, оказывается, жил на два дома, и потому-то его законная супруга без всякого зазрения совести сдала неверного мужа ментам, когда нашлось за что…

Девушка, которая открыла калитку, действительно напоминала кралю. Молоденькая, наверняка ей едва исполнилось восемнадцать. Широкоскулая, большеглазая, с волшебной улыбкой и толстой черной косой. Упругая девичья грудь так и выпирала из-под клетчатой мужской рубашки.

– Ребята…– тихо сказала девушка.– Ни металлолома, ни макулатуры у меня нет.

– А совесть есть? – улыбнулся я.– С женатым мужиком спать?

Девушка побледнела и не закрыв калитку, нырнула обратно в дом. Через минуту вышел хирург Мостовой собственной персоной и быстро подошел к калитке.

– Тебе чего надо, пацан? – хирург грозно сжал маленькие кулачки и нахмурился.

– Мне ничего не надо. А вот вам стоит вернуть назад что взяли. Коллекцию Кузнецова.

– Что?!– вытаращил глаза Мостовой.– Да я тебе сейчас такого пинка дам, до самого фонтана будешь лететь. Щенок паршивый!

– Коллекция находится в подвале вашего дома. Или мы сейчас идем вместе и вы отдаете ее, или к вам приезжает милиция с обыском. И тогда, дорогой Игорек Сергеевич, пятеру вам точно корячиться на зоне, как медному котелку.

– Куда корячится? – не понял Мостовой.

–Тюрьма тебе светит, дядя. Тридцать лет, а до сих пор ни хера не понимаешь.

– Подожди, мальчик… а откуда? Откуда ты знаешь?

– Я сосед дяди Славы. И случайно все видел. Так что не обессудь, дядя…

– Послушай-ка…– хирург облизнул сухие губы,– но ты же можешь закрыть глаза на это… А я тебе денежек подкину. Купишь себе новый мопед. «Карпаты». Как тебе такой вариант, мальчик? По- моему неплохо?

– Нет. Прямо сейчас идем за коллекцией или я направляюсь в милицию или к дяде Славе…

Мостовой печально посмотрел на меня, вздохнул, и попросив подождать пару минут, направился в дом…

Хирург и по совместительству домушник-неудачник наверняка взвесил все плюсы и минусы. Через час, без особого нытья, он вернул коллекцию украденных монет. Саквояж оказался довольно увесистым. Я понял, что точно не смогу дотащить его до дома Кузнецова. И тут неожиданно встретил на улице Клетчатого, которому отец недавно помог купить бутылку в ликеро-водочном магазине.

– Вы и на каникулах металлолом собираете? – усмехнулся мужик. Кивнув на увесистый саквояж. – Ты же Санин сын?

– Дядя, ты на машине?

– Да.

– Помоги добраться до пятиэтажки на Ленина. Чую, сам не донесу этот саквояж…

– Конечно поедем. Как батя?

– Работает…

Через пять минут Клетчатый остановился возле городского гастронома номер два, за которым возвышалась кирпичная пятиэтажка.

– Ну давай, бате привет передавай!

Когда я уже вылез из автомобиля, мужик насторожился:

– Постой-ка, а ты же не здесь живешь?

– Нет, конечно. Это я к другу на День рождения приехал.

– А в саквояже подарок?

– Еще какой…– улыбнулся я.– Спасибо, что подвезли.

Мне даже не пришлось подниматься на этаж к окулисту Кузнецову, он вышел из гастронома с бутылкой кефира и батоном в авоське. Покосился на саквояж и я заметил, что коллекционера даже слегка затрясло от возбуждения.

– Колчин… неужели это она?

– Расписку написали? – улыбнулся я.

– Пойдем!

Мы поднялись в квартиру Кузнецовых. Окулист сразу полез в шкафчик и достал из пиджака расписку. Пока я просмотрел ее, он с нетерпением схватил саквояж и понес, как дорогую реликвию, в комнату.

Ну что же, расписка с компроматом у меня… Как говорится – карась захватил наживку. Я расслабленно вздохнул и уже хотел выходить из квартиры, как из комнаты показался довольный окулист Кузнецов, потирая ладони:

– Я еще не посмотрел, но кажется, все на месте…

– Отлично. Я выполнил свою часть сделки. Теперь дело за вами.

– Сережа, подожди…– Кузнецов протянул мне квадратную золотую монетку с иероглифами,– Это очень дорогая монета. Ее сделали еще в одиннадцатом веке в Византии. Я хочу подарить ее тебе в знак благодарности.

Я улыбнулся и внимательно рассмотрел монетку: на одной стороне пирамида и солнце с длинными лучами. А на другой лев с короной на голове и большие латинские буквы внизу.

– Знаешь… я действительно благодарен тебе от всей души…– растрогался окулист.

Кивнув, я быстро вышел из квартиры счастливого нумизмата. И наверняка самого счастливого человека в этот час в Артемьевске. Все же иногда чертовски приятно совершать добрые поступки…

Я и сам не заметил, как снова пришел к дому, где жил маньяк Куприянов. Я неожиданно увидел этого урода на балконе. Он спокойно курил, поглядывая издалека на детскую площадку. Значит милиция так и не отреагировала на анонимное письмо, а скорее всего, как я и ожидал – милиционеры просто посмеялись и выкинули это письмо в мусорное ведро… Нужно срочно самим решать проблему с маньяком…

– Серый! – окликнули меня сзади. Я вздрогнул и обернулся: приближался одноклассник Женя Ковалев.– Колчан, как хорошо что я тебя встретил!

– А что случилось?

–Сегодня Вадика Сафонова возле центрального универмага ограбили.

– Кто ограбил?

– Путиловцы. Их трое было. Часы электронные сняли и почти трояк мелочью