Вот – эта?

На расстоянии сантиметров пятидесяти друг от друга были нарисованы две одинаковые акулы. И… третья?

На уровне колен?

Не перебор?

А, какая разница, не попробуешь – не узнаешь. Алаис прижалась к колонне, как к любовнику, и надавила на двух акул руками, а на третью – коленом. И серые твари поддались, дрогнули и чуть-чуть, едва заметно ушли в тело колонны.

Не было ни громов, ни молний, ничего. Просто где-то сработал рычаг, и плита поднялась. Вода из подвалов хлынула потоком в море. Какой-то шум, конечно, получился, потому что мужчины выскочили из комнаты словно ошпаренные – и с одинаковым удивлением воззрились и на Алаис, и на колонну.

– Вот как! – искренне удивился Эдуард. – А я и не думал никогда… И в голову не приходило, стоит она себе тут – и стоит.

Луис плюнул на приличия и при всех поцеловал Алаис в щеку.

– Спасибо, родная.

– Пожалуйста. А вход в подземелья здесь есть?

– Да. В детской, в гардеробной, – отчитался Эдуард.

– Посмотрим?

Нельзя сказать, что уровень воды стал намного ниже. Но вода плескалась уже не вровень с краем люка, и это было хорошо.

Луис вздохнул.

– Да, похоже, это надолго. Давайте мы вернемся завтра?

Эдуард замахал руками, как ветряная мельница.

– Да вы что! Ваша светлость! То есть тьер Тессани! Ужин же! И жена ждала… Давайте я приглашу вас переночевать, слуги комнаты подготовят, а до завтра, глядишь, и вода сойдет?

Луис пару минут подумал, а потом махнул рукой.

– Давайте так и поступим.

Ему за прошедшее время корабль и маританцы надоели хуже клопов. Хоть ночь передохнуть на суше и вдали от соглядатаев…

Ужин был вкусным, собеседники приветливыми, а комнаты им с Алаис предусмотрительно отвели смежные, так что Луис не пожалел о своем решении. И Алаис тоже.

* * *

Этот разговор состоялся через полчаса после того, как гости отправились спать.

– Отец… позволишь?

– Заходи, Феликс. Что случилось?

– Я хотел поговорить…

– Слушаю?

Герцог покосился на жену, которую только-только посвятил во все события вечера, и решил не уходить никуда из спальни. Чего два раза-то пересказывать?

Феликс мялся, жался, а потом…

– Пап, а почему мы их не убили? Это ведь несложно сделать…

Эдуард вздохнул. Всмотрелся в сына. Дурак – или как? Может просто не понимать, а может… да, может. И второе – плохо. Очень плохо.

– Убить их, чтобы получить проклятие на свою голову?

– А если…

– Ты сам видел акулу. Тебе мало доказательств? Мы сто с лишним лет ищем эти ходы, а герцогиня лишь пришла, поглядела – и тут же…

– Герцогиня же. Древняя кровь.

– Вот ты сам и сказал. Древняя кровь. У них – да, у нас – нет. У нас и десятой части их крови не имеется, или она спит – неважно. Важно другое. Ты готов жениться?

– Дорогой, – подала голос герцогиня. – Такой мезальянс…

Эдуард только головой покачал:

– Это не мезальянс. Это признание наших прав на герцогство. Понимаешь, Феликс, ваши дети уже будут законными герцогами. А если Луис проведет их через посвящение… а он может, я это вижу… мы наконец станем истинными Лаисами. Предки сто лет об этом мечтали, о праве крови, и мы его сможем осуществить. Потомки будут благодарны нам.

Феликс понурился.

Потомки-то будут благодарны, но кому их делать? Правильно, ему. А если там какой-нибудь крокодил? Мало ли? Вот о герцогине Карнавон слухи ходили, а она вроде симпатичная женщина…

Отец словно прочитал его мысли.

– Не расстраивайся. Я более чем уверен, что там симпатичная девушка. Посмотри на тьера Тессани – он красив, думаю, его сестра будет не хуже.

– А если…

– Будешь искать себе утешения на стороне. Думаешь, не знаю о всех твоих подружках? Или что ты половину служанок перепортил?

Феликс пожал плечами.

Ну, было… По молодости, по глупости, это уж потом он понял, что не стоит гадить, где живешь. Но служанок поменять пришлось, чем герцогиня была очень недовольна.

– Я думаю, сынок, другого выхода нет, – подала голос герцогиня. – Постарайся найти хоть что-то хорошее в бедной девушке, и мы с отцом постараемся принять ее как родную. Все же неприятно зависеть от постороннего человека, который ничем не привязан ни к нам, ни к герцогству…

Эдуард поцеловал супруге руку и подумал, что ему очень повезло с женой. Умная женщина – это гарантия крепкой и любящей семьи.

Феликс вздохнул и смирился. А что ему еще оставалось делать? Все равно рано или поздно жениться бы пришлось, так что…

Зато его дети будут настоящими герцогами. По праву рода и крови. Стоит ли ради этого потерпеть немного?

Да даже и много потерпеть стоит! Справимся.

* * *

– Я настаиваю!

Настаивать у магистра Шеллена получалось вполне грозно. Выздоровел.

Глава рода Ирт успешно держал оборону.

– Магистр, вы можете настаивать, но ехать вы пока не можете. Морской переход не пойдет вам на пользу.

– Лучше на вашем острове сиднем сидеть? Я тут плесенью порасту!

– Потерпите еще месяц. Или пусть ваш сын съездит.

– Далан не сможет. Он просто не посвящен в некоторые тайны Ордена, он может пострадать. Я не стану так рисковать сыном.

Далан бросил на отца неласковый взгляд, но спорить не стал. Нельзя сказать, что он полюбил магистра или стал больше уважать, но готов был подчиняться в тех вопросах, в которых не разбирался. И слушать. И учиться.

А что еще надо?

Магистр и так был счастлив. Сын его не отвергал, а остальное приложится. Только вот… Орден.

Когда речь заходила об Ордене, магистр переставал себя контролировать. Сжимались кулаки, срывался голос, бешено колотилось сердце, острыми кристаллами впивался в горло воздух.

Его люди.

Его друзья, братья, товарищи, подчиненные, за которых он отвечал как за себя!

Они – мертвы, а он жив. Зачем?

Чтобы отомстить.

Вот тут ответ был прост и ясен. Магистр собирался жить для сына – и для мести. Эттан Даверт должен быть убит. Как? Когда?

Неважно! Лучше бы поскорее, и смерть его должна быть мучительной и жестокой, остальное детали. Маританцы это знали и не желали отпускать магистра с острова. Мало ли? Далан пока еще не полноценный Атрей, случись что с магистром – и заменить его будет сложно.