— Хорошо, — Гедимин услышал облегчённый вздох. — Выдвигайтесь к подъёмнику. Через западный штрек. У нас тут лава.

— Идём, — сказал Ренгер, зажигая наручный фонарь. — Вепуат, что с дронами?

— Ждут у подъёмника, — послышался голос разведчика. — Я их заберу, не беспокойся.

Всю дорогу Гедимин вглядывался в плохо освещённый штрек, ожидая увидеть застрявший в туннеле проходчик, — но машина, похоже, всё-таки добралась до подъёмника. Руда с неё перестала сыпаться метров через пятьсот, но на полу клети Гедимин увидел чёткие пылевые следы гусениц. Он замешкался, хотел выглянуть наружу и поискать остальной отряд, но Ренгер, впихнув его в клеть, нажал на кнопку.

— Уже поднялись, — сказал он, тронув пальцем наушник. — Там раненый.

…Ликвидатора с обожжёнными ступнями вносили в глайдер, придерживая с двух сторон, — сам он не мог даже ступить на кончики пальцев. Ренгер, присев рядом, щедро полил багровую кожу анестетиком. Сармат зашипел.

— А говорили — не лезь в лаву, — проворчал Ренгер. — Тем более — двумя ногами!

— И мне побрызгай, — смущённо попросил другой ликвидатор, сдвигая с плеча покорёженные пластины брони. Они двигались с трудом — деформация от перегрева затронула и нижние слои.

— Легко отделались, — сказал Скегги, щёлкнув пальцем по самой приметной вмятине на своём скафандре. — От прижившейся-то колонии… Значит, землекопы уходить не хотели?

Ренгер фыркнул.

— Всякий раз одно и то же. Не втолкуешь, что пустая машина тварям не нужна. Уйди, не приманивай их, — и они даже мимо не пролетят. Нет, будут сидеть…

— Да чего от них ждать, — Скегги тяжело вздохнул. — Прозевать переселение такой стаи… Небось последний месяц каждую смену любовались полётами.

— Но вызывать нас — а зачем? — Ренгер снова фыркнул и, осмотрев ожоги притихшего сармата, убрал баллон с анестетиком. — Рапорт напишу сегодня же. Пусть совет их учит. За одиннадцать лет могло бы уже дойти…

Глайдер, проехав ещё немного на «подушке» защитного поля, лёг на брюхо. Гедимин двинулся к раненому сармату, чтобы помочь с переноской, но Скегги остановил его — в открывшийся люк уже заглядывал медик, а с ним — кто-то в санитарном грузовом экзоскелете.

— Вы с Ренгером хорошо сегодня отработали, — вполголоса сказал командир ликвидаторов, глядя, как раненого выносят из фургона. — Вдвоём против стаи…

— Если бы не тот тупица-недомерок, не пришлось бы нам работать, — отозвался Ренгер. — Ушли бы тихо.

— А я бы не ручался, — качнул головой Скегги. — Стая вас быстро засекла. Так же загнала бы нас в штрек и нашла время на вас… Ремонтник, а скажи, это твоё оружие из плазмореза как-нибудь называется? Должно быть отдельное название — очень уж странная штука.

Гедимин пожал плечами.

— Сфалт — он и есть сфалт, — пробормотал он. — И это не оружие.

Ренгер и Скегги переглянулись и дружно фыркнули.

— Само собой, ремонтник, — командир похлопал его по плечу. — Это инструмент. Для обжига. Всё как положено мирному ликвидатору… Ладно, едем, — и так опоздали на расчистку…

26 февраля 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Две новые энергостанции будут построены в Ураниум-Сити к середине лета. Совет самоуправления искусственнорождённых обещает: ускорение строительства никак не повлияет на безопасность. Комитет по ядерной безопасности совместно с концерном „Вестингауз“ намерены выслать инспекционные комиссии…»

Гедимин дочитал короткую заметку — подробностей в ней не было — и недовольно сощурился, вспомнив темпы строительства «Полярной звезды». «Тут, конечно, нет турбин. Но накопительные роторы… вращающиеся элементы из стекла… навряд ли их можно ставить как попало. Тем более — реакторы. Куда они так гонят⁈»

Понадеявшись, что «Вестингауз» без него разберётся и откровенно ненадёжные сооружения заставит переделать, он спустился ниже по новостной ленте и удивлённо мигнул, увидев на фотографии знакомый объект — присоску Phlerva minerus, заснятую крупным планом.

«Так называемые инвазивные виды не только опасны, но и полезны. Университет Саскачевана продолжает исследования хищного растения „Флерва рудничная“. Из-за представляемой им опасности этот вид, вторгающийся в города через канализационную систему, беспощадно уничтожается. Однако данное растение показало себя как выдающийся фильтратор отходов. Промышленные, сельскохозяйственные и бытовые сточные воды, пропущенные сквозь колонию Флервы, были полностью очищены от токсичных и бактериальных примесей. „На выходе — ничего, кроме танина. Чистейшая вода из лесного ручья,“ — прокомментировал для нашего издания представитель университета…»

Гедимин хмыкнул. «Это хорошо. Но оно и от „макак“ так же всё очистит. Если только найдут способ контроля… что там было в справочнике про серную кислоту?»

Он не успел обдумать способы контроля живых фильтров — за спиной кто-то неловко заворочался и осторожно тронул его за плечо. Обернувшись, Гедимин увидел Иджеса. Тот окинул переполненный информаторий настороженным взглядом, поморщился и жестом позвал Гедимина к выходу. Удивлённо мигнув, тот поднялся из-за стола и только успел заметить, как за освобождённый телекомп кто-то уселся.

— Читаешь? — спросил Иджес. Гедимин хмыкнул — судя по взгляду и интонациям, пришельцу что-то было очень нужно, и это «что-то» — вовсе не информация из ленты новостей.

— Опять проблемы на гонках? — спросил он, закрывая дверь жилой комнаты. Створка была хлипкой, звуки пропускала в любом направлении, но, если бы Иджес хотел оставить что-то в тайне, он просто перешёл бы на язык жестов.

Иджес возмущённо фыркнул.

— Сразу «проблемы»! У нас на гонках всё хорошо. В конце марта новый этап, помнишь?

Гедимин на секунду задумался, откуда у толпы сарматов свободный день в конце марта, но решил не тратить зря ресурсы мозга и только пожал плечами.

— Если хочешь — съезжу. Ты за этим пришёл?

«Телекомп придётся освобождать силой,» — с тоской подумал он, вспомнив недочитанные новости и нелепую блокировку на личных смартах, — а так бы спокойно читал, не выходя из комнаты… Иджес, смутившись ещё сильнее, принялся рыться в карманах, и Гедимин насторожился. «Что-то всё-таки сломалось,» — подумал он, увидев бесформенный свёрток, из которого торчали