Помню, когда я увидела его в первый раз, то сразу догадалась о его европейском происхождении. И именно по походке и манере поведения. На нем лежала печать европейской цивилизации, налет многовековых традиций, что всегда отличало европейцев от моих диких соотечественников. И только иногда он высказывал мысли, которые я могла бы назвать типично американскими, но это уже, как мне кажется, вопрос элементарного культурного подражания и негативного воздействия окружающей среды.

Однако самым удивительным мне казалось то, что он непостижимым образом производил впечатление истинного джентльмена. Впрочем, это можно было объяснить спецификой его работы, о которой я практически ничего не знала, но догадывалась. Определить качества джентльмена для меня не составляло труда, так как один мой коллега по работе был выходцем из южных штатов и вполне откровенно демонстрировал все эти качества. Так, например, всегда пропускал вперед других людей, не садился раньше женщин, открывал перед ними дверь и вообще был на редкость предусмотрительным и деликатным.

Сэм тоже оказывал мне всяческие знаки внимания, а когда в тот вечер мы подъехали к моему дому, он выключил мотор, вышел из машины, подошел к моей стороне и распахнул дверь. Он делал так всегда, а не только в особых случаях. Потом он проводил меня до двери, подождал, пока я отопру ее своим ключом, и вошел следом. К сожалению, я так и не узнала, каким образом он входил в дом в предыдущих случаях. А перед дверью моей квартиры джентльмен остановился, поблагодарил за прекрасный вечер и поцеловал мне руку. Правда, при этом Сэм хитро ухмылялся, но я не придала этому большого значения.

— Спасибо, что согласилась провести вечер со мной, — безо всякого ехидства заметил он, грустно глядя мне в глаза. — Осмелюсь спросить, будешь ли ты свободна в пятницу?

— Вполне возможно, — невнятно пробормотала я.

— Может быть, пойдем в клуб и немного потанцуем? — поинтересовался он с многозначительной улыбкой.

— Ни в коем случае, — поспешила отказаться я, помня тот сумасшедший вальс, после которого долго не могла прийти в себя. Неужели он решил пошутить?

— Ладно, — согласился он, — но имей в виду, что когда-нибудь я обязательно вытащу тебя на танец. — Он замолчал и пожал плечами. — А до тех пор можем ограничиться какими-нибудь другими развлечениями. Может быть, сходим на балет?

— Прекрасная идея.

— И все же очень жаль, что мы не можем потанцевать.

— Не стоит обижаться. Ты ведь знаешь, чем вызван мой отказ, разве не так?

Сэм мягко улыбнулся, слегка поклонился и пошел вдоль по коридору, послав мне по пути воздушный поцелуй. А я стояла у двери и с замиранием сердца смотрела ему вслед. Он хороший парень, а я вела себя как самая настоящая идиотка. Он ведь так хотел остаться со мной. Да и я этого хотела, чего там скрывать. Почему же я отвергла его? Что случилось? Неужели это самое элементарное чувство страха?

Похоже на то. Я действительно очень боялась его. Точнее сказать, не его, а себя, собственных чувств, того страстного порыва, который мог свести меня с ума. Когда он прикасался ко мне, меня словно ударяло током. Впервые нечто подобное я испытала много лет назад, когда в шестнадцатилетнем возрасте встречалась с первым парнем, которого любила по-настоящему и не могу забыть до сих пор. Так было, когда он прикасался ко мне, гладил мои волосы и целовал.

Прошло много лет, и мне казалось, что все это в прошлом, что это результат юношеской экзальтации, которая проходит с возрастом, оставляя о себе лишь смутные воспоминания. И вот теперь — наши отношения с Сэмом. Стоило ему приблизиться ко мне, мое сердце начинало трепыхаться, как птичка в клетке, а глаза застилала пелена тумана. А когда мы занимались любовью в ту ночь, я чуть было не сошла с ума. Причем не могу понять — от счастья или от какого-то другого чувства… Впрочем, это не так уж важно. Главное, что я не хотела больше повторять этот сумасшедший эксперимент. То есть хотела, конечно, но очень боялась его, боялась близости с ним, боялась сойти с ума от перенапряжения, боялась его безграничной власти надо мной. Он действительно покорил меня в ту ночь, но сделал это не духовно, а физически. Я ощущала себя беспомощной и беззащитной в его сильных руках.

Ну все, довольно! Сколько можно забивать себе голову подобными пустяками? Сэм просто сильный и опытный самец, умеющий покорять женщин, и только. В духовном плане он очень далек от совершенства. И вообще с ним не все ясно. Странный человек и очень опасный.

А с другой стороны, мы похожи. Разве я не странная, не опасная? Да и с духовным опытом у меня далеко не все в порядке. Интересно, привлекла бы я его внимание, если бы не убила тех троих негодяев? Вряд ли. Интересно, как он узнал обо мне, как оказался в моей квартире в момент убийства Бена? Пока нет ответа на все эти вопросы, он останется для меня темной лошадкой и всегда будет наводить на меня ужас. Что же меня пугает больше всего? Вероятно, то, что ему известно обо мне слишком много, а мне о нем — слишком мало. В этом-то вся загвоздка. Но как разрешить это невыносимое противоречие? Ведь он вряд ли готов говорить о себе так откровенно, как мне бы того хотелось. Оставалось только ждать и надеяться, что когда-нибудь он откроется мне. А если нет? Самое ужасное заключалось в том, что нам обоим было что скрывать друг от друга.

Информацию о своей очередной жертве я получил по обычным каналам — полное имя, возраст, род занятий, место проживания, привычки и наклонности, круг знакомств и прочее. Страна — Аргентина. Цель — физическое устранение. Откровенно говоря, мне не хотелось принимать подобный заказ, но я не мог себе позволить, чтобы наши отношения с Грейс хоть каким-то образом сказывались на профессиональных обязанностях. К сожалению, негативное отношение к этому делу не давало мне покоя, что еще раз подтверждало старую истину — контролировать свои чувства намного труднее, чем кажется на первый взгляд.

Конечно, я мог уговорить Грейс отправиться со мной в Буэнос-Айрес. Это вполне обычная практика в нашем деле. Мы могли бы купаться в теплом море, наслаждаться тропическим солнцем, вкушать экзотические блюда, посещать ночные клубы и шикарные рестораны, бродить по городу и ни о чем не думать. Я бы даже мог научить ее танцевать знаменитое аргентинское танго. Волновало меня совсем другое — моя жертва. Проблема в том, что это была молодая женщина примерно того же возраста, что и Грейс. Она работала репортером в одной из аргентинских газет, была довольно известной личностью в журналистике и прославилась расследованиями политических и финансовых интриг в странах Латинской Америки. Разумеется, она была далеко не первой жертвой подобного рода. Журналисты часто становятся мишенью для профессиональных киллеров, а эта женщина, видимо, порядком надоела коррумпированным политикам. Похоже, у нее действительно был на руках некий опасный для важных персон материал.

Однако они хотели не просто устранить ее, а сделать это так, чтобы другим неповадно было. Другими словами, убийство должно быть демонстративным, что посеяло бы панику среди ее многочисленных коллег по журналистскому цеху. Утешало в этом деле только то, что я почти наверняка мог предсказать дальнейшие события. Как правило, через некоторое время заказчик сам попадается в расставленные им же сети и становится очередной жертвой наемного убийцы. Однако это уже философия, которая всегда мешает делу.