– А то! – рявкнула Нина. – Глупый, что ли? Не понимаешь, что может подразумевать под этим женщина?

– Тебя интересует секс? – совершенно спокойно спросил Николай как о чем-то само собой разумеющемся.

– И он тоже! – топнула ногой Нина. – Это что, запрещено?

– У тебя есть приличный мужчина? – все таким же спокойным тоном поинтересовался Николай, совершенно не обращая внимания на эмоциональные взрывы девушки.

– А это не твоего ума дело! – тявкнула она и отвернулась.

– Вот здесь ты ошибаешься, моя дорогая, – вкрадчиво проговорил Николай. – Ты живешь в моем доме, а я, видишь ли, отчаянно брезглив. Боюсь всяческой заразы. Ты разве не в курсе, что в мире бушует СПИД?

Нина открыла рот от удивления и неожиданности. Она-то надеялась, что он сейчас устроит ей сцену ревности и все такое прочее, а он, видишь ли, всего-навсего брезглив и боится заразы!

«Научись подсматривать за собой в разных ситуациях, научись чутко улавливать, что делаешь не так, и чуть что – сразу ставь себе двойку: легче будет исправиться», – молниеносно пронеслись слова преподавательницы в голове у Нины, услышанные сегодня на занятиях.

«Что-то я сделала сейчас не так, – подумала она. – Так мне никогда не научиться быть стервой. Мне совершенно ни к чему воевать с Николаем по каждому поводу. Что это я? Наплела про какой-то секс, идиотка! Нина, прекрати, не забывай, что ты стерва, а стерва никогда не назвала бы себя идиоткой, ведь она очень любит себя», – одернула сама себя девушка. Она улыбнулась Николаю и сказала:

– Извини, Коля, сама не знаю, что это на меня нашло. Нервы, наверное. Естественно, никого у меня нет. Когда бы я успела познакомиться с мужчиной, я же в клинике лежала? Я ездила в тренажерный зал и буду посещать его еще месяц, пока не достигну нужного результата. Решила усовершенствовать свою фигуру перед «выходом на сцену». Пока в клинике лежала, нагуляла себе лишних три килограмма, теперь надо сгонять.

– Они тебя совершенно не портят, – пробурчал писатель и снова уткнулся в компьютер, в душе радуясь следующей одержанной победе над строптивой бестией. Хоть и маленькой пока, но все же победе. Он даже и не подозревал, что победу сейчас одержал не он, а Нина, и не над ним, а над самой собой и своим неуживчивым и строптивым характером.

* * *

– «Твой голос глубок, низковат, с легкой хрипотцой. Сексуальности в нем – через край. Твоя манера говорить нетороплива, как бы слегка тягуча. Счастливицам с низкими, мягко вибрирующими голосами, как и в любви, везет гораздо больше. У них туча поклонников. К ним больше доверия. Они кажутся значимее и обольстительнее. Мужчины слышат в таком голосе тайну, он интригует их до мозга костей. В нем им видится сексуальность. Стерв встречают не только по одежде, но и по голосу».

Нина сидела на втором занятии и как зачарованная слушала преподавательницу. Ее голос был именно таким, о котором она сейчас говорила.

«Мне непременно нужно научиться так говорить, – думала девушка. – Я поменяла свою внешность, теперь вплотную займусь своим голосом». Нина скрупулезно все записывала, чтобы уже дома посмотреть конспект, все повторить и потренироваться.

Сегодня, когда она собиралась уходить из дома, чтобы ехать на занятия, Николай предложил ей свое сопровождение. Нина страшно испугалась и затараторила:

– Нет, Коля, спасибо тебе большое за заботу, но мне общественным транспортом даже удобнее, сейчас на дорогах страшные пробки. Я с удовольствием езжу в метро.

– Как знаешь, – пожал тот плечами и углубился в свою работу.

– Не обижайся, пожалуйста, мне правда на метро удобнее. И потом, зачем тебе отвлекаться от работы? Ты же сам говорил, что редактор на тебя уже ругается. Я уже к трем часам буду дома. Хочешь, я в магазин зайду, куплю что-нибудь из продуктов? – напропалую заискивала Нина.

– Нет, ничего не нужно, я вчера уже все купил, – удивленно посмотрев на девушку, ответил Николай. – Что это с тобой сегодня?

– А что? Что-то не так? – искренне поинтересовалась Нина.

– Нет, ничего, иди, ты вроде говорила, что запаздываешь, – ответил писатель и отвернулся.

Нина выбежала из дома и пошла к автобусной остановке. Уже стоя там, девушка поймала машину и уехала.

– Пробки, говоришь? – хмыкнул Николай, притаившийся у края забора, откуда прекрасно было видно, как на остановку приезжают и уезжают маршрутные автобусы.

Нина приехала с занятий в приподнятом настроении. Она впорхнула на кухню, где сидел Николай и лениво потягивал кофе из чашки.

– Привет. А мне кофейку можно? Голодная как волк, – прочирикала девушка, лучезарно улыбаясь.

– Кофе голод не утолит, а волки вообще его не употребляют, – сдержанно ответил писатель. – В холодильник загляни, может, что и найдешь.

У Нины совершенно не было настроения ссориться и спорить, поэтому она послушно открыла холодильник и стала разглядывать содержимое.

– Коль, а как можно приготовить курицу?

– Берешь и варишь, – пожал тот плечами, – можно и пожарить.

– А как, не покажешь?

– Показывать не собираюсь, а вот теорию могу преподать, – усмехнулся мужчина.

– Давай теорию, – махнула девушка рукой. – Глядишь, и вправду готовить научусь, вот прикол будет! А вообще, делать из приготовления пищи проблему я лично считаю нецелесообразным.

– Что ты имеешь в виду?

– А то. Сейчас сколько хочешь готовых продуктов продается. Куры-гриль, пожалуйста, салатики там разные, без проблем. Зачем надрываться-то? Завтра все это притащу, и делу конец.

– То, что ты называешь готовой пищей, к употреблению не годится, – хмыкнул Николай.

– Это почему? – удивилась Нина.

– Если ты хочешь быть относительно здоровым человеком, то питаться нужно соответственно.

– Не хочу вступать с тобой в полемику; если ты так говоришь – значит, так оно и есть, – покладисто согласилась Нина, к немалому удивлению писателя.

– Да, Нина, ты меняешься день ото дня, – усмехнулся он.

– Не называй меня больше Ниной, она же «умерла», мое имя теперь – Анна, так что привыкай. Или ты забыл? – напомнила девушка.

– Нет, не забыл, просто я думал, что могу называть тебя так наедине. Да и привык я уже к Нине, перестроиться не так легко, как кажется на первый взгляд. Но ты, наверное, права, нужно привыкать к новому имени, чтобы в ответственный момент не попасть впросак.

– Коль, что с курицей-то делать? – сморщила девушка носик.

– Объясняю один раз. Берешь курицу и освобождаешь ее от целлофана. Вытаскиваешь внутренности, – терпеливо начал объяснять писатель.

– Что? Ты хочешь сказать, что я должна ее потрошить и копаться в ее кишках? – подпрыгнула на месте Нина.