Подбрасывает вверх к наслаждению, клеточками чувствую касания колючей молнии.

С каждым движением мы ускоряемся.

Смотрим в глаза друг другу и уже от одного его взгляда сжимаюсь от чувств к этому человеку.

Сердце растапливает все вокруг, я сама превращаюсь в жидкое нечто, наполненное густым и вязким вожделением.

– Нравится? – голос прокатывается эхом по поверхности тела.

Киваю, прижимая его голову к груди.

Клитор с каждым ударом в промежность касается его паха, и вся кровь приливает к низу живота.

Черные воронки, которые впитывали в себя все мои изменения, вызывали восторг.

Звонок в дверь резко раздался, и мы одновременно повернули головы в сторону коридора.

Адреналин прожигает вены, когда я понимаю, что за дверью стоит гость, а мы тут как бы трахаемся. Нам хорошо, и вот-вот я почувствую свой оргазм.

– Прикрой глаза и представь, что там никого нет.

– Не могу. Не хочу. Мне нравится.

Толчки резко прекращаются, а Макс снимает меня с колен и разворачивает к себе спиной. Ее пощипывает от его властных касаний, когда он чуть надавливает на поясницу.

С ума схожу.

Макс толкается с яростью, входит полностью и выходит, заставляя стонать во все горло.

Не знаю, насколько качественная у него тут шумоизоляция, но мысленно прошу прощения у соседей и у… незваного гостя.

Останавливаться, пока не кончим, мы не собираемся.

И это мне тоже нравится в Максе. Ему важнее я и мое удовольствие, а не странный тип, пришедший без приглашения.

Кречетов с силой сжимает мою грудь, чуть прищемив сосок, тараня меня.

Оргазм ловко меня скручивает. Я тяжело дышу и не могу прийти в себя. Все тело вялое, но это самые приятные ощущения. Слабость мягко раздавливает.

Когда Макс кончает мне на ягодицы, и я слышу его густой стон прямо над моим ухом, дрожь охватывает затылок от осознания, как же сильно я его люблю.

Невозможно сильно.

И страшно за наше будущее. У нас больше нет права на ошибку.

– Иди в душ, я проверю, какого хера им всем надо? – стараясь перевести дыхание, говорит.

Я медленно иду в сторону ванной комнаты, когда слышу поворот ключа и голос Ксении в коридоре.

глава 26

Оля.

– Ты с ума сошел, Макс? – голос Ксении врывается в мой мозг вихрем. Становится трудно дышать.

Я не понимаю своего волнения, ведь мы все здесь взрослые люди, а мои отношения с ее братом это только наши отношения.

Но отчего так бурно бьется сердце?

– Ты что здесь делаешь? – довольно грубо прерывает Кречетов.

Интересно, он знает, что его сестра работает на Брандта?

– Ты не отвечал вчера на звонки. И сегодня утром тоже. Мы беспокоились с родителями.

Уфф… Родители. Иногда, мне кажется странным, что при такой опеке, Макс вырос вполне себе мужиком.

Длительное молчание заставляет нервничать еще больше. Какая-то паника охватывает до дурной тошноты. Прикладываю тыльную сторону руки ко рту. Рвотные позывы уж больно реальные.

От страха мне кажется, что Ксения на цыпочках подкралась и сейчас резко распахнет дверь.

Голова кружится от бурного воображения.

– Может, позволишь войти? – наконец слышу продолжение их диалога.

Недовольное бурчание Макса доносится до моего слуха. Губы растягиваются в ухмылке. Ведь я вижу, как меняется его выражение лица и как медленно он закатывает глаза.

– Со мной все в порядке. Ты видишь. Проходить не стоит. Я…

– Ты не один?

Господи, до чего же она доставучая! Мысленно хочется поддержать ее будущего мужа, если, конечно, хоть какой-нибудь мужчина сможет вытерпеть ее скверный, просто жуткий характер. Она же еще душная до зубного скрежета.

– Я не один, – сдается бывший муж, – а тебе пора, Ксень.

Усаживаюсь на край ванны и обхватываю себя руками. Неуютно стало и холодно, когда еще минуту назад пот градом струился по моей спине от стресса.

Как же хочется выбежать в коридор и заорать во все горло, что это я. Та, кого она терпеть не может. Впрочем, это взаимно.

Иногда удивляюсь своим желаниям.

– Это же… она, да?

Ксения спрашивает тихо, но я отчего-то слышу каждый звук, вылетевший из ее рта. Ноги приросли к кафелю, и я с диким ожиданием уставилась на пустую стену передо мной.

Что ответит ей Макс?

– Тебя это не касается.

– Еще как касается, Макс! Тебе было мало того, что она устроила во время развода? Еще захотел? Ох, как же я ее ненавижу! – цедит сквозь зубы, а я лишь скалюсь на ее выпады.

Это взаимно, детка.

Подгибаю пальчики на ногах будто по мышцам упругая судорога прошлась. Губы поджаты, а внутри извергается вулкан, из жерла сыплется горькое отвращение. Даже не верится, что до развода с Кречетовым, мы с ней нормально общались.

Были почти подругами…

– Поверь мне, Ксения, если твое мнение на ее счет имело бы для меня вес, я обязательно бы его учитывал, – Макс говорит практически шепотом. Не знаю уж, от гнева или чтобы я не слышала.

Резко встаю с края ванны и за какие-то две секунды быстро умываюсь и причесываюсь. Не могу больше сидеть здесь взаперти.

Еще подумает, что боюсь ее.

Рано или поздно нужно выбираться из своего укрытия. И я сейчас не про ванну Кречетова говорю.

– Привет, – выхожу и, выдавливаю из себя самую обворожительную улыбку из возможных.

Краска отливает с лица Ксении, губы кажутся прозрачными и тонкими, а подбородок предательски выдает ее смятение.

Говорить слова ненависти, не глядя в глаза, довольно просто.

– Как хорошо, что вас не надо знакомить, – Макс широко улыбается и, поставив ноги на