кого-то зарезали, и Аннора лично помогала прятать тело. А Его Светлость ей помогал, судя по его хищному оскалу. Вот о чём я думаю? Хотя это отвлекает, а то от приклеенной приветливой улыбки уже скулы сводит.

А гости всё прибывали и прибывали. Герцог наклонился ко мне и прошептал:

— Прости, Мари. Я дал список гостей, но у меня и в мыслях не было, что они все возьмут и придут.

— А вы были уверены, что испугаются?

— Я рассчитывал на это.

— А они испугались не прийти.

— Похоже на то, — и он улыбнулся мне своей хитрющей улыбкой.

Какое счастье, что Арт от папочки не унаследовал вот этот страшный оскал, по какому-то недоразумению называющийся у герцога «улыбкой». Арт брал обаянием и неподдельной заинтересованностью. И почему женщины вешаются на герцога? Называют его улыбку «демонической». Что в этом хорошего — мне никогда не понять.

Когда я уже думала, что этот поток никогда не иссякнет, гости закончились. Но я рано выдохнула. Именно в этот момент в залу вошёл человек, которого я меньше всего ожидала тут увидеть.

— Граф де Ласи, несказанно рад, что вы всё же успели на помолвку!

— Торопился, как мог. Мари, доченька моя. Я так счастлив тебя видеть.

Хорошо, что приклеенная улыбка с моих губ не успела сойти. Отец крепко обнял сначала меня, потом Арта, при этом Арта он обнимал даже дольше, чем меня. Боялся, что я что-то устрою? Нет. Я больше не сторонница истерик, тем более на людях. Папа долго и с чувством жал руку герцогу, а потом встал рядом с Аннорой.

— Милая, это я ему написал. И он приехал тут же, — шёпотом поведал мне Арт, пока папа шептался о чем-то с Аннорой.

— И когда это ты ему написал?

— Вы в особняк переехали, я и написал, — обаятельно улыбнулся мне Арт.

— То есть в самый первый день нашей встречи?

— Эм…да. А что?

— Ты потрясающе самоуверен! — уже не прошептала, а прошипела я.

— За это ты меня и любишь? Разве нет? — и он мне снова лучезарно улыбнулся.

А я, скрипнув зубами, кивнула. У меня теперь, как и раньше, не получалось сопротивляться этой его мальчишеской улыбке.

Его Сиятельство взял слово и сказал речь. Про то, как он рад, что и его младший сын нашёл своё счастье, про то какая я замечательная, про то, что это истинное везение, что мы нашли друг друга и ещё много всего. Вот и не знала, что я оказывается вся из себя такая чудесная, и он оказывается, уже давно любит меня как дочь. Мама дорогая, только вот второго папочки мне и не хватало. С первым-то не понятно, как разговаривать. А может это всё на себя Аннора возьмёт? Отец, в конце концов, её брат. Четвероюродный. Родственник. Дальний. Очень дальний. И с герцогом она тоже ладит вполне себе.

А потом Артур встал на одно колено и торжественно попросил меня сделать его по-настоящему счастливым и согласиться выйти за него замуж. Он открыл коробочку, и все ахнули. И я в том числе. И где он нашёл такой огромный камень? Я же не смогу его носить? Отказать может быть, пока не поздно?

Отказать Арту? Да ни за что на свете! И я, протянув ему руку, улыбнулась впервые за весь этот вечер не вымученно, а искренне.

— Изумруд?

— Как твои глаза! — ответил он, вставая и наклоняясь ко мне за поцелуем.

— Я люблю тебя, моя колючка! — прошептал Арт в мои губы.

— Я люблю тебя, мой невозможный, — ответила я.

А потом были танцы. Мы с Артом первыми вышли и смотрелись, наверняка, прекрасно. Потом было много шампанского и ещё больше поздравлений.

— Просто расслабься. Перестань думать обо всех этих совершенно ненужных нам людях. Это наш с тобой праздник, а они просто зрители, пришедшие на него посмотреть, — прошептал мне Арт в танце.

И я расслабилась. Арт меня смешил, шампанское было вкусным, люди вдруг стали доброжелательными и даже присутствие отца больше не пугало. Я всё же была ему рада. Хочется, как раньше в детстве рассказать ему о многом, поделиться проблемами и горестями. Он подует мне на ладошку, и этот ветерок унесет все беды. Да, я скучала.

Весь оставшийся вечер я наслаждалась происходящим и сумела оценить по достоинству и фуршет, и танцы, и гостей.

Было уже довольно поздно, когда Аннора и папа ушли. Отец шепнул, что завтра со мной поговорит. Аннора сказала, что возраст уже не позволяет ей танцевать всю ночь, да и половина гостей тоже стали отбывать. Но их было так много, что зала по-прежнему просто кишела народом.

И вдруг Арт схватил меня за руку и куда-то потащил.

Я захихикала, все же шампанское давало о себе знать, и спросила.

— Мы куда?

— Франсуаза де Гревинье зачем-то прошла на второй этаж. Что ей могло понадобиться в личных покоях хозяев? Её туда никто не приглашал. Пойдем, узнаем?

— Эта та, что любовница герцога Альба?

— Она самая.

— Пошли. Ты кстати заметил, что между ней и герцогом черная кошка пробежала? Они почти не смотрели друг на друга и явно старались даже случайно не столкнуться на приёме.

— Там не кошка пробежала, а целое стадо. Заметил. Похоже они больше не любовники. Вот мне и интересно почему?

— А версии есть?

— Да. Она нацелилась на другого герцога, тот тоже теперь свободен.

— Твой папа!? — ахнула я.

— Да. Старый он интриган и ловелас!

— Он не старый! — в который раз заступилась я за герцога и, подобрав юбки, ещё быстрее припустилась на второй этаж.

Жутко же интересно! Арт втолкнул меня в какую-то узкую коморку, и нам буквально пришлось протискиваться в узком коридоре между комнатами.

— Это тайный проход?

— Да, он идёт по всему особняку.

— А почему такой узкий?

— Сам всё время задаюсь этим вопросом. У меня от него даже фобия возникла. Ужасно боюсь застрять. Мы как-то с Клари…хм… Я тебе потом расскажу.

Да, имя «Клари» действует на меня, как красная тряпка на того быка с корриды. Я бросаюсь на Арта, и ему иногда бывает сложно меня остановить, до сих пор. Я жутко ревную его к этой женщине и виню именно её в том, что мы тогда расстались. Ну не себя же мне винить, в самом-то деле? И Арта с недавнего времени мне винить не хочется. Поэтому во всем вот «Клари» и виновата. А что? По-моему отличная идея.

Мы протискивались всё дальше, пока вдруг не услышали гул голосов.

— Тише! Это папа и ещё кто-то, — прошептал мне