светлом лице мелькнула неодобрительная тень; затем он выпрямил спину и сказал:

— Я, капитан третьего ранга Рошель Жермен, желаю видеть капитана вашего судна, а также его лицензию, — заявил молодой человек. Я вышел вперёд и протянул ему руку. Рошель помялся и сухо протянул свою собственную в белой перчатке.

— Капитан Натаниэль Тибериус Фердинанд. Приветствую, капитан.

— Приветствую, — ответил Рошель, явно воспитанный человек, судя по тому, как старательно он «не» смотрел на мой живот. — В рамках полномочий, предоставленных мне адмиралтейством, я бы хотел проверить ваши документы.

— Сию минуту. Дэвид, принести капитану Рошелю бумаги.

— Слушаюсь, ваше благородие, — кивнул Дэвид и немедленно направился на нижнюю палубу.

Между делом я осмотрел свиту Рошеля. С ним было два морских пехотинца в голубой форме и лейтенант с вытянутым лицом и длинными кучерявыми волосами. Последний с явным неодобрением смотрел на меня, Тиберий и вообще всё вокруг.

Вскоре вернулся Дэвид и вручив Рошелю кипу листков. Молодой капитан стал их методично пролистывать. Я старался сохранять спокойствие, но чувствовал себя как студент, когда у него проверяют домашнюю работу, сделанную только наполовину.

Через некоторое время капитан Рошель нахмурился:

— Где ваше свидетельство о цели плавания?

Я ругнулся.

Молча.

Разумеется, Натаниэль не собирался маскироваться, а потому не стал оформлять данное свидетельство даже для вида. Более того, когда я несколько времени назад поинтересовался о состоянии наших бумаг, Дэвид долго мялся и наконец признался, что ослушался «моего» приказа выбросить их за борт, сделанного, видимо, потому, что Натаниэль считал, будто настоящим пиратам не положено располагать официальными документами.

— Я решил не оформлять данное свидетельство, — ответил я уверенным голосом.

— Почему? — нахмурился Рошель.

— Капитан… Это… Весьма щепетильная история. Я бы предпочёл поведать вам её с глазу на глаз.

Рошель прищурился. Лейтенант в его свите презрительно усмехнулся.

— Пускай, — наконец сказал Рошель. — Пошли.

Я кивнул и повёл его на нижнюю палубу. Мы спустились на лестницу и вышли в коридор, когда перед нами вдруг замаячил мальчик.

— Юнга? — спросил Рошель.

— Именно так, — ответил я машинально.

А потом оторопел.

Стоп?

Юнга?

Какой ещё юнга?

В нашей команде не было мальчишек.

Я присмотрелся к пареньку, который в это время тоже пристально нас разглядывал. На нём были штаны, подрезанные и завязанные на поясе верёвкой, и белая рубашка. Его неряшливые светлые волосы словно пальмовые листья спадали на серые глаза.

Только благодаря ним я узнал в мальчишке Хризантему, которую не видел уже несколько недель. В остальном девочка совершенно преобразилась. Интересно, кто перешил для неё рубашку? Горничная?

Хризантема быстро и небрежно посмотрела на меня и, как мне показалось, несколько задержала взгляд на Рошеле. На секунду я заволновался, как бы она не сделала ничего, что могло бы дискриминировать меня в глазах капитана, — к своему стыду я даже испытал толику облегчения, когда вспомнил, что ребёнок не может говорить, — но у девочки были другие планы.

Не сказав ни слова, она повернулась и скрылась за дверью.

— Очень грубо, — сухо заметил Рошель.

— Прошу прощения, капитан. У него… проблемы с воспитанием. Идёмте.

Рошель понимающе кивнул, и вместе мы прошли в мою каюту.

Припоминая страницу четвёртую, параграф шестой «Правил Этикета», а также фильмы про пиратов, я не стал садиться за стол, но открыл шкафчик со спиртными напитками и предложил:

— Желаете выпить?

— Нет, — ответил Рошель.

— Понимаю.

— Я желаю услышать ответ, капитан. Почему вы не стали оформлять документ о цели вашего плавания? Если ответ будет неудовлетворительным, мне придётся проводить ваше судно в ближайший порт для более тщательной инспекции, — с этими словами он приподнял голову, как бы задирая нос.

Мне его тон не понравился. В нём сквозила угроза.

И почему власть имущие всегда такие ублюдки?..

Глупый штамп.

— Всё на самом деле просто, капитан. Если бы я оформил данный документ, моё местоположение стало бы известно некоторым людям, которым я бы не хотел его сообщать…

И понеслась.

После этого я рассказал историю, вдохновлённую тем, что сам Натаниэль поведал в судовом журнале. О том, что он был аристократом, что подлые ростовщики его обманули, и что он решил укрыться от них на море, ради чего купил корабль и отправился в плавание — в моей версии он хотел сделаться торговцем.

Что я не стал оформлять необходимые документы для того, чтобы меня не нашли коллекторы, собираясь сделать это в другом, неизвестном для них месте.

Сперва я собирался приукрасить рассказ, сказав, например, что вовсе не сам Натаниэль проиграл в карты отеческий дом, но всему виной его злобный старший брат, но затем решил этого не делать. Если история выставит меня в невыгодном свете, в неё проще будет поверить. И действительно, по мере того, как я говорил, подозрение в глазах Рошеля сменял презрительный блеск.

— Вот почему мне пришлось преступить границы закона, капитан. Но я заплачу штраф. Ведь именно это полагается за неправильно оформленные бумаги? Пять золотых, так?

Рошель на секунду задумался, сощурил свои светлые глаза, — вообще он несколько походил всем своим видом на тусклый утренний свет, — и сказал:

— Пускай. Пять золотых, после чего вы немедленно отправитесь на остров Хорнуя и пройдёте все процедуры. Вы меня поняли?

— Разумеется, — ответил я, и уже было тайно улыбнулся своей победе, как вдруг открылась дверь, и на пороге возникла Хризантема. В руках у неё был пистолет. Девочка прицелилась и нажала на курок. Раздался хлопок, затем вскрик, и, не успел я даже пошевелиться, как Рошель вздрогнул и распластался на деревянных досках.

Я посмотрел на молодого капитана.

В его голове появилась маленькая, припорошённая пеплом красная дырка. Приоткрытый рот напоминал старую рану.

В этот раз Хризантема попала в цель…

Я медленно повернулся и посмотрел на девочку. Из пистолета валил чёрный дымок. Повторного выстрела я не боялся — он был однозарядным. Хризантема спрятала его за пояс, вышла в коридор и закрыла за собой дверь…

Я сморгнул.

33. благородный пират

Я сморгнул.

Затем снова посмотрел на Рошеля.

Его глаза закатились, как маленькие белые шарики.

— …

…И что это было?

Нет, правда, что это сейчас было?

Не успел я опомниться, как тут же выбежал в коридор. Хризантема была ещё здесь. Я нагнал её и схватил за плечо. Девочка повернулась и посмотрела на меня совершенно спокойными глазами. Лишь хорошенько присмотревшись я заметил, что за ними, за этими серыми стёклышками, пляшут огоньки.

— Нам… Надо поговорить, — сказала я, стараясь делать размеренный голос. Хризантема помолчала некоторое время, как будто обдумывая деловое предложение, затем кивнула.

Интересно, сколько времени пройдёт, прежде чем команда Рошеля