– У меня все под замком, – сказала Сюзанна, когда они добрались до ванной. Встав на скамеечку, она достала ключ, лежавший наверху на белом шкафчике для лекарств. – В этом доме нужна предельная осторожность.

– Ух ты, какой ассортимент! – с уважением проговорила Чарли, увидев переполненные полки.

– Я заказываю их в интернете. Наверное, полицейскому в таком признаваться не следовало бы, но что делать, черт подери, если врачи неохотно дают рецепты, а аптека чаще закрыта, чем открыта? Надеюсь, ты меня понимаешь.

Чарли улыбнулась. Она понимала.

Сюзанна протянула ей упаковку имована. Потом порылась еще и достала пачку сабрила.

– Возьми и это тоже, у меня есть небольшой запас.

– Это у тебя сертралин? – спросила Чарли, указывая на знакомую упаковку.

– Да. – Сюзанна взяла коробочку в руки. – Он тебе нужен?

– Я свои забыла дома, а без них у меня руки трясутся.

– Еще бы! – воскликнула Сюзанна. Открыв упаковку, она обнаружила, что в ней осталось всего три таблетки.

– Этого хватит. Ведь аптека завтра снова откроется.

Сюзанна покачала головой и сказала, что на это рассчитывать не приходится. С режимом работы в Гюльспонге все очень ненадежно. Стоит кому-нибудь из работников заболеть – и все будет закрыто в течение нескольких недель. Пожалуй, ничего странного в том, что народ в этих местах, как уже было сказано, решает свои проблемы другими способами.

По пути от Сюзанны она позвонила Андерсу и сказала, что немного задержится. Андерс ответил, что с этим проблем нет, ибо Вильям Старк не захотел прийти в участок.

– Почему?

– Боится сплетен – все подумают, будто он имеет отношение к исчезновению.

– Тогда мы поедем к нему домой, – сказала Чарли. – Я скоро приду.

– Что ты намерена делать?

– Просто проверю одну вещь.

Закончив разговор, Чарли отправилась в магаз. Большое белое здание высилось по другую сторону реки. На середине моста она остановилась и перегнулась через перила. Глядя в черную глубину, она сама не могла поверить, что однажды прыгала отсюда. Это случилось летней ночью, когда им с Сюзанной было по двенадцать лет. Сев на велосипеды, они умчались от шумной пьяной вечеринки в Люккебу, и на середине моста им вдруг вступило искупаться. Когда Сюзанна начала, спотыкаясь, спускаться к воде по склону возле моста, Чарли расхохоталась и заявила, что они спрыгнут.

Потом они стояли за перилами, лицом к зеленым задвижкам дамбы. Сюзанна сказала, что их унесет туда, если вдруг пустят течение. Попав в турбину, они превратятся в фарш. Слишком ужасная смерть.

На что Чарли возразила, что, во-первых, течение поначалу очень слабое, а если они прыгнут тогда, когда оно уже будет сильным, то утонут задолго до того, как попадут в турбину. Кстати, утонуть – один из лучших способов умереть.

Сюзанна спросила, откуда она знает. Она, что, беседовала с утопленниками?

Некоторое время они обсуждали это, тем временем Чарли придвинулась ближе и вот, сама не понимая, что делает, схватила Сюзанну за руку и прыгнула.

Она до сих пор помнит, как дико засосало под ложечкой, как казалось, что полет никогда не закончится, и потом, когда она плюхнулась в воду, – холод, обжигающий ноги, и непреодолимую силу, тянущую вниз, желание отдаться ей и погрузиться во тьму.

Когда она подошла к магазу, ленты ограждения трепетали на ветру. Рекламные надписи в окнах настолько пожелтели от времени, что их уже невозможно было прочесть.

Чарли подошла ближе. Приложила ладонь, сложенную лодочкой, ко лбу, чтобы заглянуть внутрь магазина, увидела ряды пустых полок и прилавок со старообразным кассовым аппаратом в глубине.

Ей вспомнился первый случай, когда они с Сюзанной решились прийти сюда. Сколько им было тогда? Двенадцать? Тринадцать? На вечеринке дома, в Люккебу, никто даже не заметил, как они взяли по банке крепкого пива и тихонько смылись. Пиво они выпили еще до того, как добрались до места, и со смехом ввалились в магазин, не сразу поняв, что вечеринки проходят на верхних этажах. В те времена в магазине еще оставались старые продукты: мешки с мукой, консервы и окаменевшие сладкие карамельки в стеклянных банках. Сейчас все это, похоже, исчезло.

Обойдя дом, она зашла в сад, села на старую скамейку возле беседки и закурила. Подняла глаза, оглядела окна во всех этажах, потом обвела взглядом заросший сад, мечтая о том, чтобы это место могло что-то ей рассказать. Что произошло здесь неделю назад? Чарли вернулась к главному входу. На дверях красовался временный замок. Она позвонила Микке и попросила его принести ключ. Ведь это их замок?

Микке подтвердил, что замок их, и спросил, что она там делает. У него была потрясающая способность произносить любой вопрос как критическое замечание. Чарли постаралась скрыть свое раздражение.

– Просто принеси мне ключ.

– Я пошлю Аднана. Послушай, я не являюсь твоим личным ассистентом.

Чарли сбросила его. Через десять минут появился Аднан с ключом. Он предложил зайти с ней внутрь, но она ответила, что в этом нет необходимости. Она хотела просто осмотреть здание.

– Осторожно на лестнице, – сказал Аднан. – Там посредине не хватает одной доски.

«Знаю, – подумала Чарли. – Езжай своей дорогой».

Хорошо знакомый запах прерванной вечеринки ударил в нос, едва она вошла в холл. Пол был грязный и прилипал к ногам. «Пока все, как раньше», – подумала Чарли, глядя вверх на изогнутую лестницу. Кое-где обои отошли, и на белой стене красовались надписи черным фломастером. Здесь было все, от традиционного «Хочешь потрахаться – звони» с номером телефона до более изысканного «Why drink and drive when you can smoke and fly?»[6] И далее расистские замечания о том, что свинья, родившаяся в конюшне, всегда останется свиньей. Чарли подошла ближе, чтобы сфотографировать все это на телефон, и только тут разглядела более мелкий текст. Он был написан тонким фломастером и частично скрыт полосой обоев.

«Это не случайность и не знак судьбы», – подумала Чарли, дочитав до конца. Кто мог написать стихотворение Эдгара По на стене в спонтанно возникшем подростковом клубе? Стихотворение настолько поразило ее, что она чуть было не попала ногой прямо в дыру в том месте, где на лестнице отсутствовала доска.