тех людей, которых объединил и переплел Игорь Корсаков своими расследованиями.

— Дружников — ветеран, — объяснил Небольсин. — Пусть и чекист, но — ветеран, то есть никаких знакомств в сегодняшней власти не имеет.

Он посмотрел на Серову, продолжавшую молчать, и сказал как-то виновато:

— Ну, позвоню на всякий случай.

То ли потому, что уступил, то ли потому, что все это время выбирал между «да» и «нет», он сказал:

— А ты не хотела бы поехать за город?

Серова удивленно уставилась на него, и Небольсин затараторил:

— Ну просто прогуляться по роще… Если есть желание, и в лес можем зайти… У нас там всего полно!

Серова перебила:

— А ничего, что я сегодня даже не обедала?

Небольсин возмущенно фыркнул и сказал в телефон:

— Павлик, ужин на двоих!

Посмотрел на Серову и сказал:

— И букет цветов! Лучших!

Закончив разговор, он с облегчением сказал:

— И домой доставим с комфортом!

Серова смотрела на него, потом взгляд отвела и сказала:

— Если уж гулять за городом, то лучше сразу после завтрака…

16. Москва. 5 января

ПРОСЛУШКА ТЕЛЕФОННОГО РАЗГОВОРА

«Очкарь»: Это я.

Ганихин: Да, слушаю, что у вас?

О.: Все в порядке.

Г.: Чем он занят?

О.: Не знаю, еще не выходил.

Г.: Не выходил в двенадцать часов дня?

О.: Да ты не волнуйся, мы проверяли.

Г.: Как проверяли?

О.: Боря, ты не выспался, что ли? Нормально проверяли, позвонили по телефону. Один раз попросили Ларису, второй раз требовали бухгалтерию.

Г.: Ладно, я понял. Что-нибудь необычное есть?

О.: Вроде нет. Но я чего звоню — ты контролируешь его телефоны? Кто, кроме нас, звонил?

Г. (со смехом): Еще какие-то дебилы ошибались номером. (Серьезно.) Никто не звонил. Мобильник у него отключен. Я сейчас буду по городскому его проверять.

О.: Зачем? Вспугнешь!

Г.: Не сходи с ума! Я ему каждый день по несколько раз звоню. Все, отбой.

17. Москва. 7 января

И снова Корсаков проснулся поздно, но только потому, что так велел Льгов. Честно говоря, Игорь и сам себе не смог бы толком объяснить, почему он так внимателен ко всем советам и замечаниям питерского гостя, но никаких душевных протестов он в себе не ощущал, а раз так, значит, все правильно!

И хотя его несколько раз будили случайными звонками, спал всласть, неоправданно безмятежно, как младенец. Встал он бодрым, плотно позавтракал. И поскольку выходить надо было не раньше полудня, включил ТВ, взял какую-то книгу, но сосредоточиться ни на чем не мог. Мысль сразу же соскальзывала на предстоящие дела, поэтому в разрешенное время буквально выскочил из дома! Но шел неспешно, время от времени посматривая на себя со стороны, чтобы не переигрывать. А еще Льгов категорически требовал не оглядываться, не смотреть в витрины и вообще не играть в Штирлица!

Гулял часа полтора, пару раз заходил в кафе, но подолгу не рассиживался. Подойдя к месту, которое выбрал Льгов, глянул на часы, улыбнулся и чертыхнулся: вот старик, все рассчитал так, будто бегал тут с рулеткой и секундомером! Теперь Корсаков не скрываясь — уже можно — посмотрел по сторонам и увидел зеленый «фольксваген», притормозивший сразу за поворотом.

Ну, зачали — почали, поповы дочери! В первую очередь включил телефон. Свой! Который почти сутки был выключен. Позвонил в редакцию: Льгов сказал, что не важно, куда будет звонок, важно, чтобы зафиксировали и проверили! Теперь движение на местности: зашагал, уходя влево от площади (тут движение одностороннее, надо пройти шагов тридцать). Прошел метров двести и засек «фольксваген», который ехал метрах в семи-восьми сзади. Корсаков подождал, когда от светофора хлынет поток машин, шлепнул себя по голове, всем лицом изобразил досаду, резко повернулся и быстрым шагом направился обратно, к площади. Фолькс вынужден был резко перестраиваться, несмотря на возмущение водителей, и терял время. Из машины выскочил парень в адидасовской куртке. Он отставал от Корсакова метров на двадцать и шагал вальяжно — видимо, согласно команде «не выделяться», а машина двинулась дальше в полном соответствии с предсказаниями Льгова, чтобы развернуться и снова оказаться тут.

Ну, смотрите, ребята! Теперь — новый финт: Корсаков поежился, демонстративно поднял воротник куртки, а потом так же демонстративно вытащил капюшон и натянул его поверх кепки. Сделав несколько шагов, всем своим видом показал, что сделанного мало, и замотал горло шарфом, который прежде просто свисал на грудь. Потом резко изменил направление движения и нырнул в подземный переход, а там — повороты и ответвления. Попробуй найти, если отстаешь, как тот парень в «адидасе».

И — бегом! Корсаков выскочил на противоположную сторону и увидел, что «адидас» стоит у входа все на той же стороне. Ну, стой, стой, голубок.

Корсаков дождался, пока тот увидит его и кинется под землю, и рванулся к другому туннелю. Вбежав туда, осмотрелся, увидел нужный киоск, подбежал к нему, наклонился к киоскерше:

— Тут такое дело: дядя оставил у меня свой телефон. Он живет тут неподалеку и сейчас подойдет. А я и сам тороплюсь. Можно доверить это вам, а он минут через пять подойдет, хорошо?

Женщина, не мигая, глядела на него, и Корсаков испугался, что перепутал киоски. Однако, наконец, она протянула руку, взяла мобилу, но это оказалось еще не все. Второй рукой киоскерша протянула другой аппарат:

— Пользуйтесь пока.

Игорь двинулся дальше в полном соответствии с указаниями Льгова, поднялся наверх там, где следовало, и увидел на противоположной стороне все того же «адидаса» и фолькс.

Парень, видимо, отчитывался: он наклонился к машине и что-то говорил, непрерывно шаря взглядом вокруг. Увидел Корсакова, выпрямился и после крохотной паузы, видимо получив приказ, снова нырнул в переход.

Зазвонил сотовый.

— Игорь, это Льгов. Все в порядке?

— Да, хотя я ничего не понимаю, — признался Корсаков.

— Ну, это не страшно.

Видимо,