За борт с громким треском посыпались шлюпки, канаты, щепки, обломки и драные паруса.

А вместе с ними мы!

Глава 12. Обмену и возврату не подлежат!

Голова гудела и трещала, что медный колокол тот, на старой часовне, давным-давно разбитый и забытый. И тут раз — вроде тронул его кто по неосторожности, забавы ради! И раздался звук жутковатый, надтреснутый…

Да такой, что всё нутро чуть наружу не вывернулось!

Тошно было — словами не описать.

Уж кое-как я сглотнула опостылевший, мерзкий привкус на губах, но заплывшие глаза с трудом раскрыла. Всё плавало перед ними, конечно. Но хоть что-то разглядеть смогла!

И этим что-то не море стало, и даже не берег, обломками корабля усеянный.

А клетушка с высокими стальными прутьями — сажень косая на сажень обычную, еще и на телеге закрепленная. Словно мы уродцы какие, в цыганском цирке! На полу — прелая солома, крынка с отколотыми краями в углу, да вода в ней затхлая, и две корки хлеба. Вот и всё гостеприимство!

Ну да боги с ним, с угощением этим. А вот Волк, пребывающий до сих пор в бессознательном состоянии, бесил изрядно!

Нас, значит, после кораблекрушения кто-то нашел бессознательных, и подобрал, да явно не с добрыми намерениями. А он тут сладко дрыхнуть изволит!

— Не, не пойдет, — отметив его упавшую на грудь голову, решительно подобралась я. Даже оглядываться по сторонам не стала: одного раза хватило увидеть, что возница занят лошадьми и ничем иным. Путь наш шел через какое-то пшеничное поле, настолько чистое и золотистое, будто с картинки!

И непонятно было, почему наш надсмотрщик так странно зырит по сторонам, и почему, собственно, лошади зашорены. Мы ж не через ров с отвесными стенами пробираемся, право слово!

Странно всё это. Подозрительно!

Да еще и привкус этот на языке, будто кислятина…

Тины я наглотаться успела, или что?

И ведь не помню ничего толком. Только как за борт слетела, и о воду ударилась. А дальше всё, темнота! Как не утонула, как на берегу оказалась, и как в клетушку эту тащили — всё черным-черно в памяти.

— Вставай, — поднявшись, как могла, и, предсказуемо не удержавшись на больной ноге, я плюхнулась прямо на мага, не особо пряча локти. Руки-то за спиной связаны были! И ругаться приходилось исключительно шепотом, чтобы слова нельзя было разобрать из-за цокота копыт и скрипа колес. — Вставай, давай! Нас тут продавать везут, похоже. Сбегать будем, не?

— А зачем? — послышался вдруг едва слышный хриплый смешок, и мою талию тотчас обвила хитрая мужская рука, сумевшая невесть как освободиться из пеньковых пут. — Тебе неинтересно?

— Неинтересно что? — опешила я. Даже дышать от такой наглости забыла! Разве что глазами глупо хлопала, пока сильные пальцы неспешно, даже лениво, гуляли по моей спине, а мужской голос тихо щекотал ухо. — Моя судьба?

— Наши пленители, — с чуточкой укоризны поправили меня. И вдруг голос мага чуть погрубел. — Ты магию не чувствуешь?

И тут я снова призадумалась.

А ведь да. Есть тут что-то такое… противозаконное! Только никак не могу взять в толк, что именно. По запахам и ощущениям — странность на странности и странностью погоняет, и не более того.

А там, на самом деле, кто разберет?

Мне, как ведьме, до подобного дела нет — не мои земли, и не мой интерес. Но Волк — совсем иной случай. Его империя, его вотчина, его право и его обязанность. Кому, как не ему, незаконное колдовство расследовать и виновных карать?

Вопрос лишь в другом. А мне во всё это лезть стоит?

— Я… — невольно задумалась, не зная еще, как мягче ему солгать. И тут по обонянию, резко, будто первый взмах веера на осеннем балу, безжалостно ударил он — кислый, противный, гнилостный привкус. Да такой, что меня тут же чуть не вывернуло! — Фу-у-у!..

— Дыши, — руки у мага были свободны, и он тут же безжалостно уткнул меня лицом к себе в подмышку. И пахло там, прошу заметить, гораздо гуманнее! Всего лишь новой кожей хорошо пошитой куртки и мужским одеколоном. — Меньше вдыхаешь, дольше проживешь.

— Что это? — я даже не думала вырываться. Совсем наоборот, проявила чудеса изворотливости, и забралась носом под куртку, уткнувшись в мягкую, приятно пахнущую черную рубашку. И это после всех приключений-то! — Мерзость какая!

— Понятия не имею, — не знаю, врал, али нет, но голос звучал правдоподобно. И в той же мере шокировано. — Но вонь знатная. И на природную не похожа. Что-то… знакомое.

— Сомнительные у тебя знакомства, — едва слышно буркнула в ответ. Буркнула, да и затихла — говорить в такой атмосфере больше не хотелось.

Признаться честно, еще недавно в столь опасной близи от мага находиться не хотелось тоже…

Но пути богов, похоже, неисповедимы. Кто же знал, что в скорости, я в ненавистном имперском маге свое спасение смогу сыскать?

Да, не весть какая помощь-то на самом деле, всего лишь от гнусного запаха мой нос сберечь. Это ж не жизнь спасть, право слово!

Вот только… Почему и это сейчас сталося таким важным, да необходимым, как свежий глоток воздуха?

Да и сам воздух не помешал, как бы!

Мы едва дотерпели, честное слово. Когда вокруг возник обычный городской шум и послышались людские голоса, я даже головы поднимать не стала. И уж когда тюремная повозка притормозила, я, каюсь сердешно, понадеялась на скорую свободу и свежий воздух.

Да только зазря. Воняло на улице пуще прежнего!

— Меня вывернет, — глядя на возницу, распахнувшего дверь клетушки, в которой нас перевозили, честно пообещала я. — Возможно, на вас.

— Ты говори, девка, да не заговаривайся, — оттопырив первое, еще молодое, но уже откормленное пузико, едва подтянутое зеленым сукном военной формы, заявил тот. Да еще кнутом в руке многозначительно щелкнул! — Вылазь давай. И ты, хворый, тоже.

Хворый?

Я невольно покосилась на Волка за моей спиной, стоящего с широко расправленными плечами, без всяких пут на руках. Мои, к слову, он тоже когтями подрезал — осталось только дернуть разок, и я свободна! Но это решили оставить на потом. А пока…

Пока, маг был на голову выше нашего стража, в разы сильнее и тренированнее. Не говоря уж о его способностях мага! Да и вообще, разве мужик этот, являясь представителем власти Ансгара, не должен знать одного из Воплощенных зверей в лицо? Или, не знаю там, хотя бы по портрету!

Нет, прав Волк, что-то тут странное творится. И жуть, как интересно даже мне!

Еще б не попахивало