***

Я отложила оставшуюся корреспонденцию на потом, и меня немедленно поглотил водоворот бесконечных дел, с которыми нужно было успеть разобраться в минимальные сроки. Складывалось ощущение, что каждый год к уже привычному объему работ прибавлялось что-то новое. В этом году помимо урезанного бюджета и растущего количества населения добавилась еще одна проблема. Школьная система округа Дуглас перешла от традиционного графика учебы с летними каникулами к круглогодичному временному расписанию: число учеников, посещавших государственные учебные заведения, заметно выросло. Несмотря на то что я не была напрямую вовлечена в работу детского отдела библиотеки, данные перемены коснулись всех нас. Мы привыкли, что лето – это время затишья в библиотеках, но теперь как минимум одна школа продолжала образовательный процесс. Вдобавок к этому часть детей, находившихся на летних каникулах, длившихся два месяца, проводили дни напролет в библиотеке, так как их родители вынуждены были работать и не могли позволить себе няню. Так что мы фактически работали без выходных.

Но я была счастлива.

Я любила свое дело, наших читателей и сотрудников,

с которыми работала.

Особенно четвероногих.

Во время обеденного перерыва я пошла на почту отправить ответ фан-клубу и помахала рукой мистеру Фиджини, идущему по улице. Я стала замечать, как он гуляет по городу, пока ездила в обед с разными поручениями. Гулял он так же методично, как и выбирал книги, и я всегда встречала его в одном и том же месте в одно и то же время дня. Например, он постоянно попадался мне на глаза, когда я ехала на машине по Эсмеральда-авеню в районе 12.30. Я могла сверять по нему свои часы. Но горе тому, кто нарушал его раз и навсегда установленный режим.

Однажды я спросила у него, не нужно ли его подвезти.

– О нет, нет, нет, нет, нет! – обеспокоенно ответил он, не сбавляя шага и продолжая смотреть себе под ноги.

– Ладно, увидимся в библиотеке, – помахала я ему и уехала. Частично его реакцию можно было объяснить какими-то непонятными страхами. Годы спустя его племянница Клаудия Бертолоун рассказала мне, что ее мать, сестра мистера Фиджини, ухаживавшая за ним после смерти их родителей, по сути, заменяла ему заботливую мать. Каждый день, провожая его из дома, она перечисляла ему длинный список того, что следует делать и чего стоит остерегаться. Но здесь, я думаю, было так же, как в случае с Бейкером: когда он «шел на дело», то не любил, чтобы его отвлекали. После разговора с племянницей стало понятно, почему мистер Фиджини спрашивал о каждом из нас в библиотеке. А в те редкие случаи, когда я не видела его в определенном месте в привычное для него время, я задумывалась, все ли с ним в порядке. И то же самое он чувствовал по отношению к Бейкеру.

Обеденный час уже подходил к концу, и я повернула в сторону библиотеки. Но вдруг застряла в пробке, встав за машиной с номерами штата Вашингтон и табличкой «Я ЛЮБЛЮ КОШЕК». Можно было биться об заклад, что она едет туда же, куда и я. Если бы я смогла зацепиться за бампер, она бы отбуксировала меня до места назначения, и я бы сэкономила немного на бензине. Как я и думала, я заехала на нашу стоянку вслед за этой машиной, припарковалась там и последовала внутрь за женщиной-водителем. Она в буквальном смысле бросилась к абонементному столу, и мне пришлось поторопиться, чтобы за ней поспеть.

Бейкер устроился здесь же на коврике, неся свое привычное дежурство.

– Я обожаю тебя, Бейкер! – объявила она громко на всю библиотеку.

Отмечу, что на котов приходили посмотреть не только библиотекари. Были среди визитеров и, как мы их называли, «кошачьи туристы»: во время отпуска они путешествовали по стране, а иногда и по всему миру, с целью увидеть котов, ставших знаменитыми по той или иной причине, иногда совсем незначительной. На самом деле, Бейкер с Тейлором получали больше внимания, чем заслуживали. Неделей ранее появился первый представитель нового «фан-клуба»: мужчина фактически ехал к нам из самой Англии, чтобы увидеть котов. Сегодня «кошачьи туристы» с восторгом изливали бы свои чувства, делая селфи и размещая фото на Facebook, в Twitter и Instagram. Но в те времена единственное, с чем им приходилось работать, был «Кодак Инстаматик» или «Брауни», ну и еще, может быть, «Полароид».

Если библиотекари, как правило, приходили к нам с собственными постерами и фирменными сумками, чтобы коты «расписались» на них, то «кошачьи туристы» обычно приезжали с пустыми руками. Но при этом все, кто навещал котов, хотели иметь какой-то кошачий талисман: сувенир, который можно было бы забрать домой. Мы загружали их постерами и фирменными пакетами из наших собственных запасов, все с кошачьими автографами. Но они требовали еще. Поэтому наши добровольные помощники подготовили на продажу футболки и свитшоты с отпечатанными на них фотографиями Бейкера и Тейлора. Этот источник дохода поддерживал библиотеку на протяжении многих лет.

В целом оба кота были совершенно индифферентны к своим фанатам. И хотя они не возражали, когда их гладили и сюсюкались с ними, все равно чувствовалось напряжение, если кто-то доставал камеру: это, вероятно, напоминало им о профессиональной фотосессии «Бейкер энд Тейлор». Их глаза сразу же округлялись, а уши становились плоскими: «Они заставят меня позировать?» Тейлор мгновенно удирал, а для Бейкера все было не так страшно, но только если он спал. Случись вдруг землетрясение, он бы все равно не проснулся.

Честно говоря, жизнь в Неваде никогда не казалась мне легкой, даже в нынешние дни. Все-таки долина Карсон – это «возвышенная» пустыня, где экстремальные погодные условия скорее норма, чем исключение.

С тех пор как я переехала сюда в 1969 году, я наблюдала все – от наводнений и засух до буранов и сильнейших ливневых штормов. Летом чаще всего стоит непрекращающаяся жара, и ты вынужден опускать жалюзи, включать кондиционер и наслаждаться временем, когда можно посидеть в темноте и прохладе, прежде чем снова рвануть в огненную печь, которая ждет тебя за дверью.

Бо́льшую часть времени погода не оказывала особого влияния на котов. Не считая визитов к ветеринару, они редко покидали библиотеку, и их это явно устраивало.

В феврале 1986 года мы все с нетерпением ждали ранней весны, включая Бейкера и Тейлора, так как для них это означало, что появится больше птичек и букашек, которые будут прыгать за окнами, вызывая у них неподдельный интерес. За исключением засушливых лет, весна обычно приносила в долину существенное количество влаги: реки выходили из берегов, а с гор Сьерра-Невада сходил тающий снег.

Однако в тот год регион страдал от масштабного наводнения, парализовавшего всю активность на долгие недели. Электричество разом вырубилось, при том что температура каждую ночь держалась ниже нуля.