этом или нет? Я ведь тогда нарушила правила. Мой дебют состоялся прямо во время королевского бала, когда мне было всего шестнадцать лет. Не помню, почему родители решили, что мне нужно так рано дебютировать, но вроде бы это было как-то связано с финансами — тогда у папы получилось заключить большую сделку. И он решил, что пока есть возможность, надо устроить дебют. И мама поддержала, она считала, что у юных аристократок, пусть и не из богатых семей, обязательно должен быть дебютный бал. Считала, что это станет одним из лучших воспоминаний, которые я могу получить за свою жизнь.

Красивые наряды, атмосфера праздника, танцы, смех и радость…

Вот только для меня чрезвычайно быстрое обучение привело к тому, что на балу я не наслаждение получала, как предполагала моя мама, а тряслась из-за мысли, что сделаю что-то не так. Вдруг забуду или перепутаю? Еще пока родители были рядом, я как-то справлялась, но стоило им отойти по делам — они не могли вечно присутствовать рядом — как я совсем потерялась.

И это при том, что я была не из робкого десятка. Но постоянные приглашения на танец, попытки завязать знакомства меня напрягали. Еще когда это были парни моего возраста или незначительно старше, было нормально. Но перед господами, которые значительно старше меня (а тогда мне таковыми казались все, кому было хотя бы лет двадцать), я страшно робела. И нервничала едва ли не до смерти. Когда я в очередной раз оттоптала ноги какому-то высокопоставленному бедолаге, достаточно вежливому и терпеливому, чтобы все еще улыбаться мне после танца, я убежала на балкон, чтобы выдохнуть и побыть одной.

Пробыла я там недолго: стоило мне присесть, как туда ворвалась какая-то парочка, умудрившаяся не заметить меня. Вместо того, чтобы осмотреться и проверить, есть ли кто, они принялись страстно целоваться. Будь я чуть старше, то знала бы, что если занимаешь балкончик, то нужно повесить специальный значок, чтобы люди знали, что занято. Но я-то была не в курсе! А может мне и говорили, но я забыла — сейчас уже и не вспомнить.

Эта парочка так меня напугала, что вместо того, чтобы громко возмутиться или хотя бы подать голос, я юркнула в сторону кустов в кадках, стоявших на балконе. И там заметила проход. В здравом уме я бы ни за что туда не полезла. Но парочка, вышедшая на балкон, становилась все более разнузданной, а я не знала, куда себя девать.

Вот и спустилась по этой тайной лестнице в проход и вышла в один из коридоров замка. Волновалась не слишком сильно поначалу: везде было лучше, чем на балконе рядом со страстной парочкой.

Но когда я прошла, казалось бы, знакомые коридоры и не встретила ни одного слуги, занервничала. А если я тут заблужусь и умру? Или меня поймает стража и накажет?

Голые стены, однообразные коридоры…

О, не однообразные. На стенах одного из коридоров висели портреты. Мое внимание привлек портрет красивой женщины, которая держала на руках двух малышей. Портрет казался исключительно красивым, но тепла от него не шло. Женщина — прекрасная, даже роскошная — выглядела как бесчувственная статуя, хотя два симпатичных малыша на ее руках были достаточно милыми.

— Нравится картина? — внезапно раздалось сзади.

Я от испуга взвизгнула, сделала шаг и едва не упала на какого-то молодого мужчину в маске. О, как я ему обрадовалось! Даже не смутило, что манерами и внешностью он напоминал тех самых двадцатилетних, которых я окрестила ужасно старыми.

Во-первых, живой человек, во-вторых, не стражник, в-третьих, точно не кто-то из королевского рода или его защитников — те одевались исключительно роскошно, а молодой человек, который помог мне спокойно встать и теперь внимательно рассматривал (никакой «липкости во взгляде я не чувствовала), носил достаточно скромный костюм, пусть и из отличного материала.

— Осторожнее, — сказал он. Под маской угадывались правильные черты, а темные волосы отливали синевой. — Хотя теперь я думаю, что вы не какая-то шпионка, проникшая в коридор, а прекрасная дева, по случайности забредшая вглубь замка. Так как вам портрет?

— Дети симпатичные, — откровенно ответила я. — Вы… вы мне не поможете? Я заблудилась.

— Все так говорят, — усмехнулся мужчина, а в его усмешке я чувствовала горечь.

— Да нет же… — начала я, а потом сходу рассказала свою историю.

— Тайный проход за кадками, — молодой человек смеялся совершенно искренне. — Тот самый проход, о котором никто не подозревал десятилетиями, хотя он был в общедоступном месте! Кто бы мог подумать, что леди в бальном платье туда залезет? Кажется, мой брат мне проспорил.

— Проспорил?

— Мы делали ставки, какие тайные проходы станут бесполезными, леди…

— Оливия, — тут же представилась я. — А вы?..

— Дар… Дариус, — уточнил молодой человек.

Странно. Это имя ему не очень подходило. Дар — еще может быть, а Дариус… сразу же представлялся какой-нибудь худющий и занудный ученый, вечно бубнящий себе что-то под нос, а не молодой человек с отличной фигурой, впечатляющий харизмой и удивительно приятным тембром голоса.

Пока молодой человек помогал мне выйти из лабиринта коридоров, я успела оценить и прекрасные манеры, и эрудированность, и то, насколько интересный и неординарный собеседник передо мной оказался. В первый раз в жизни тот факт, что я читала не только свои учебники, но еще и тайком зачитывалась книгами брата, а после и вовсе подговорила того приносить мне книги и документы из кабинета отца, вызывал удовлетворение, а не чувство стыда за неподобающее леди поведение.

Потому что сейчас я легко обсуждала все эти темы с Дариусом. Легко и с интересом. Это было настолько приятно, что в какой-то момент я поняла, что не хочу идти обратно в душный помпезный зал, танцевать с мужчинами, которые меня больше напрягают, чем приносят радость.

— Вот этот коридор напрямую соединен с бальным залом, леди Оливия. Идите прямо и до конца, а мне пора возвращаться. К сожалению.

— Дариус, скажите, мы можем обмениваться письмами? — спросила я, набравшись смелости.

Не самый правильный поступок для леди — такие вещи должен предлагать мужчина, но лучше пусть я буду не самой воспитанной леди, чем упущу такого интересного собеседника. Дариус замялся, а мое сердце тут же ухнуло вниз.

— Извините, — улыбнулась я. — Кажется, я была излишне настойчива.

— Вовсе нет, если бы была возможность, то я бы первый предложил вам стать моим другом по переписке. — И снова эта неприятная горькая улыбка. — Но, к сожалению, там, где я живу, получить письмо от друга — это роскошь. Так что на этом пора прощаться… Хотя. Постойте,