Охотник, не торопясь, пил вино. Он повернул голову, ведьма вздрогнула, в его глазах пробежал отблеск магии. Буквально искорка.

– Надо уходить, твои глаза, – прошептала она и выразительно округлила глаза. Инквизитор понял ее, и они стали пробираться к выходу.

Уже на улице они столкнулись с пьяной Викторией. Она стояла, покачиваясь на каблуках, и привалилась грудью к Охотнику, преграждая ему дорогу.

– У вас такие глаза, Охотник, – пьяно бормотала она. – И ведьма же не может быть лучше меня? – Моргана посмотрела на нее с такой злостью, что Виктория отшатнулась. – Она злая и дикая. Она хочет меня проклясть.

Инквизитор с интересом наблюдал, как с руки Мор сорвалось маленькое темное облачко, оно окутало нос и рот Виктории, отчего та резко побежала к газону, согнулась пополам, и ее вырвало.

– Она не хочет, – пробормотал Охотник. – Хорошего вечера!

Женщина не ответила по весьма понятной причине.

Они чинно пошли по дорожке: инквизитор впереди, Моргана, как послушная ведьма, в шаге позади.

Из кустов вынырнул Иван:

– Весь вечер хотел подойти, Охотник, я Иван, завкафедрой ядов и трав. Моргана – исключительная ведьма.

– Ммм, да, я хотел бы узнать у вас детали подчинения. Понимаете, я понял, что мне просто необходима ведьма…

В квартирке Моргана устало опустилась в кресло, Охотник неторопливо расстегивал черную форменную рубашку.

– Тебе не показалось, что эти люди… они довольно странные? – спросил инквизитор. – Я как-то раньше на это не обращал внимания. Кстати, кто-то маленькая врушка!

– Почему это? – возмутилась Моргана.

– Говорила, что никого никогда не проклинала. А еще кто-то меня убеждал, что нехорошо так поступать с незнакомыми людьми…

– Я узнала ее за обед больше, чем мне хотелось, – сухо заметила Мор, – и это ты плохо на меня влияешь.

– А я с тобой, можно сказать, вообще изменил отношение к жизни.

– Тебе нужно срочно выпить зелье. Наверное, алкоголь ослабляет его действие. Мне вот тоже интересно, инквизитор, зачем ты меня подчинил.

Он подошел к ней вплотную и погладил по щеке.

– Потому что мог.

Ведьма лежала под одеялом, ей не хотелось просыпаться, было тепло и уютно. На постель сел Охотник. Моргана невольно улыбнулась, приоткрыла один глаз, и первое, что она увидела, был серебряный нож, закрепленный на предплечье.

Ведьма удивленно села, подтянув ноги к груди, и как зачарованная уставилась на инквизитора.

– Мне нужно уехать по делам на пару дней. – Он был собран и сосредоточен.

– Дикая ведьма? – спросила Моргана с затаенным ужасом.

Охотник не ответил, плотно сжал зубы, глаза стали холодными и колючими. Отстранился, как будто она могла причинить ему вред.

Мор нерешительно коснулась его плеча.

– Курт…

Сбросил ее руку.

– Тебя что-то удивляет, ведьма? – Слова звучали как вызов.

Она замотала головой, а потом упрямо вздернула подбородок:

– Я поеду с тобой.

– Куда? Охотиться на ведьму? – Он злился, она чувствовала это по голосу, по напряженной позе.

– Да, – просто сказала она.

– На дикую, опасную ведьму? – инквизитор говорил холодно. – Которая наверняка уже убивала.

– Да.

– И которая, в отличие от тебя, умеет колдовать. – Слова больно хлестнули. – Она не выращивает цветочки, а творит настоящую темную волшбу.

Моргана бросилась ему на шею, в глазах стояли слезы:

– Не оставляй меня здесь одну. Пожалуйста… Я тебя умоляю! – Уткнулась лицом ему в шею. Он почувствовал, как она дрожит всем телом. – Пожалуйста! – отчаянно повторила ведьма.

Он взял ее за запястья и оторвал от себя, усадил обратно на кровать. Моргана сжалась.

– Нет. Ты останешься здесь, – жестко припечатал инквизитор.

– Курт…

Она в немой мольбе протянула к нему руки. «Мне будет плохо без тебя», – говорили ее глаза.

Но он развернулся и вышел. Хлопнула дверь.

Моргана разрыдалась.

Он стоял на лестничной клетке и слушал приглушенные всхлипы. Охотник ожидал чего угодно – осуждения, уговоров. Он даже представил себе, как ведьма будет упрашивать его не убивать другую ведьму. Он приготовился защищаться, но получил совершенно неожиданный удар. Было больно, и он не мог понять почему. Мужчина бесшумно сбежал по лестнице.

Попытался сосредоточиться на работе. Несколько раз глубоко вздохнул, освобождая мысли. Сел в машину. Но ведьма не желала его оставлять, она все время возникала перед его мысленным взором, ее слова эхом звучали в голове. Естественно, и речи не могло быть о том, чтобы взять Моргану с собой. Инквизитор знал, что поступил правильно, разум говорил, что ситуация под контролем. Но эмоции, их было слишком много, они больно жалили.

Мотор урчал, дорога неслась навстречу, костяшки пальцев побелели – с такой силой руки сжимали руль.

Нет, он прекрасно понимал, почему Моргана не хотела оставаться одной в школе Инквизиции.

А еще он поймал себя на неожиданной мысли. После задания его будет ждать Моргана. Пусть не бескорыстно, потому что от него полностью зависело ее будущее, но впервые его будут ждать. Он не один.

Моргана твердо решила не выходить из квартирки, пока Охотник не вернется. Ее неприятно задели слова инквизитора о том, что она в подметки не годится дикой ведьме. Моргана достала колдовскую книгу и прошипела рассерженной кошкой:

– Если у вас нет дикой ведьмы, разозлите домашнюю!

Книга как будто чувствовала ее настроение, открывалась на самых неприятных, пакостных и просто великолепных рецептах.

В дверь постучали, ведьма замерла, тихо закрыла книгу и засунула ее под сиденье кресла.

«Кого там колдовка принесла?» – подумала она.

Стук повторился.

– Моргана! Это Иван, открой.

«Ага, сейчас», – про себя усмехнулась ведьма.

– Я знаю, Волк уехал один. Мне нужна твоя помощь.

«Тоже мне, нашел ведьмовскую службу поддержки». Вслух Моргана не произнесла ни звука.

Он еще немного потоптался за дверью, Мор услышала удаляющиеся шаги.

Она подкралась к двери и прислушалась. Тишина. Довольная, ведьма отправилась на кухню, рассуждая о том, что у этого инквизитора совершенно нет никакого терпения. Она как раз доставала небольшую кастрюльку с наваристым бульоном, когда за спиной раздался шорох. Ведьма резко обернулась и увидела, что окно приоткрыто и в нем торчит чужая голова. С громким криком она метнула кастрюльку. Кастрюлька еще летела, а Моргана осознала, что голова принадлежит Ивану.