— Нормальная! — улыбнулась я. —Ты же сам только что лопал за обе щеки.

— Голод не тетка! — задумчивоответил он. — Подумал, что не мое это дело — поучать тебя, — другимтоном заговорил он. — Влад должен все тебе объяснять.

— Да что объяснять-то? — начала яраздражаться.

— Понимаешь, когда ты начинаешь охотитьсяпо-настоящему, то потом происходит странное дело, твои две сущности как быначинают взаимодействовать, и охота приобретает для тебя большое значение, нетолько когда ты облике зверя. Вот о чем я хотел тебя предупредить.

— Что ты имеешь в виду? — напрягласья.

— Мы, лисы, умные и можем себяконтролировать, — серьезно продолжил Тин. — Суть в том, чтобы недавать двум своим сущностям переплетаться. Когда ты зверь, то ты только зверь,но когда становишься человеком, контролируй себя, чтобы звериные инстинкты небрали верх над человеческой сущностью. Даже нам, рожденным оборотнями, бываеттрудно с этим справиться. А уж тебе! Могу себе представить! Ты совсем недавностала полноценной рысью. Ничего такого еще не замечала?

Я задумалась. Тин был, несомненно, прав. Явспомнила, что сейчас намного чаще стала доверять не разуму, а внутреннемучутью. А уж вспышка истинно звериной страсти к Жене вообще была выше моегопонимания. Тин внимательно наблюдал за мной.

— Вот-вот, — удовлетворенно произнесон, — вижу, в каком ты замешательстве. А ведь это ты еще и не охотилась!Свежая кровь совсем особый продукт, уверяю!

— Ну не буду же я бросаться налюдей! — заулыбалась я, желая разрядить обстановку.

— Кто знает! — тихо поговорилон. — Бывали такие случаи. И особенно часто это встречается у волков.Самое примитивное племя оборотней, звериные инстинкты преобладают надчеловеческим разумом. Да что говорить! Ты же сама довольно тесно общалась слетунами! Они, конечно, не волки, но, думаю, близки к ним.

Я поежилась, вспомнив, как Вой похитил меня иутащил на одну из баз летунов [Об этом читайте в книге «Талисман полнолуния».].Это племя обитало в основном в лесах и строило свои жилища на самых верхушкахсосен, сплетая ветви и образуя своего рода огромные гнезда.

— Да, Вой был почти что зверь, —сказала я. — Но он полюбил меня и изменился. К тому же летуны своего родасимбиоз собак и летучих мышей. Бедный Вой! Погиб, можно сказать, из-за меня!

— Что поделаешь? — пожал плечамиТин. — Он пытался тебя спасти от этой ненормальной Златы. Если бы он знал,что его смерть ни к чему не приведет и Злата словно феникс воскреснет!

— Мало того, станет вампиром! —добавила я. — Но думаю, он все знает!

— В смысле знает? — изумился Тин.

— Я сама видела, как из тела Воя выбежалзабавный рыжий песик, — пояснила я. — Конечно, он выглядел какпризрак. Это был дух Воя. За ним пришел Лай, прародитель ордена Летучих Псов.Он забирает дух умершего летуна с собой. Видимо, в их рай. Это было совсем нестрашно. Два пса, весело помахивая хвостами, убежали в тайгу. Так что дух Воягде-то существует и, возможно, все знает обо мне. Ведь при жизни Вой любил меняпо-настоящему. В этом я уверена.

— Ну и хорошо! — сказал Тин. —Однако с летунами лучше дел не иметь. Все знают, насколько они агрессивны ижестоки.

— Да они и не лезут больше в моюжизнь! — ответила я. — К тому же я теперь и сама оборотень! Но вот сблестяшками пообщаться хотелось бы!

— Милые создания! — улыбнулся Тин.

— Всегда удивляло, что до превращения онибыли просто блохами в шерсти Лая. А сейчас это такие переливающиеся хорошенькиемаленькие существа, способные летать. И служат летунам верой и правдой. Скучаюпо неразлучной троице Искорке, Капельке и Лучику. Сейчас, когда мы в этойквартире, так и вспоминаю, как они жили здесь. И сильно мне помогали!

— А у тебя не осталось никакой связи сними? — поинтересовался Тин. — Хотя к чему она тебе теперь?

— Знаешь, есть волосок Искорки, —улыбнулась я. — И он своего рода антенна, через которую Искорка можетвыходить со мной на связь. Но после моего окончательного превращения в рысьИскорка ни разу не появлялась. Я храню волосок в коробочке для кольца, и онвсегда со мной.

— Кто знает, может, и пригодится! —заметил он и потянулся.

— Сыт? — спросила я, оглядываяобглоданные куриные косточки.

— Ага, — вяло ответил он. — Всон сразу потянуло.

— Ну так ложись! Вздремни немного. А япока с Владом свяжусь.

— Со стола сама уберешь? —просительным тоном проговорил он и мило мне улыбнулся.

— Конечно! Иди уже! — засмеялась я.

И Тин быстро покинул кухню.

А я первым делом набрала номер Влада. Онответил сразу.

— Девочка моя любимая, —взволнованно говорил Влад, — я так соскучился! Так хочу тебя скорееувидеть! Просто места себе не нахожу! Как ты? Как долетели?

— Все хорошо! — ласково ответила я ивкратце рассказала о родителях и перелете.

Но о встрече со школьными друзьями умолчала.Как и не стала говорить о Злате. Решила, что не буду зря его волновать, а решувсе сама.

— У Грега еще не была? — спросилВлад.

— Нет, мы пока в квартире. Тин спатьпошел. Плотно поели, вот его и сморило. Да и перелет восемь часов. Знаешь,теперь как-то хуже переносится высота… когда я стала рысью.

— Да?! — разнервничался он. —Ты себя плохо чувствуешь? Что болит?

— Ничего! — мягко проговорилая. — Не волнуйся! Я себя отлично чувствую! Просто в самолете былонесколько дискомфортно. И поэтому я удивлена, как много вы гастролируете.Наверняка тоже не переносите самолеты.

— Есть такое, — ответил Влад. —Но, как ты помнишь, по стране мы стараемся путешествовать на микроавтобусе.Тебе сейчас нужно отдохнуть. Недаром Тин спать отправился! Ты бы последовалаего примеру!

— Но я хотела как можно скореевстретиться с Грегом и рассказать ему о возникших проблемах, — возразилая.

— Это никуда не уйдет! — настойчивопроизнес Влад. — Поспишь и тогда займешься делами.

— Хорошо, хорошо, — мягкопроговорила я, понимая, что его не переспоришь. — У меня параллельныйзвонок. Это мама!

— Тогда до связи! — торопливоответил он. — Привет от меня родителям.

— Люблю тебя! — сказала я ипереключилась. — Мам, привет! Все хорошо! Долетела нормально!

— Привет! — ответила она непонятнымтоном. — Вот и хорошо! А то мы с отцом волновались.

— Да я только что хотела звонитьвам! — пояснила я. — А тут ты!

— А муж где? — настороженно спросилаона.

— Влад лег вздремнуть… передвыступлением, — на ходу придумала я. — А что такое?