Вдруг за дверью раздался пронзительный женский визг, топот, страшная пьяная брань. Алена, вздрогнув всем телом, вжалась в угол дивана.

– Не бойся, – устало проговорил Андрей, – пока ты со мной, никто тебя не тронет. Кишка тонка. Ну, растаял я, как последний пацан, а когда узнал про их предложение, то башку сразу сорвало напрочь. Оказывается, дела у них идут превосходно, иностранные партнеры ими довольны, бизнес процветает и расширяется. Теперь вот собственный вертолет приобрели, а летчика найти пока не могут. Мол, очень у них высокие требования. А меня, оказывается, они хорошо знают и желают со мной сотрудничать.

Андрей опять замолчал, налил себе в стакан водки, выпил, не закусывая, и вопросительно посмотрел на Алену. Та в ответ только помотала головой.

– Как услышал я, что снова буду летать, черт с ним, пусть не на истребителе, пусть на вертолете, да хоть на метле, все остальное для меня уже не имело никакого значения. Хотя от предложенной мне зарплаты у обыкновенного человека запросто смогло бы произойти помутнение разума.

И зажил я, Алена, как король на именинах. Работы поначалу было немного, вертолет новенький, шеф – отличный мужик, свой в доску. А когда опомнился и глазки-то свои раскрыл, было уже слишком поздно. Вляпался я в такое дерьмо, да по самую шею, да еще и по собственной доброй воле, что мама не горюй! Так и живу с тех пор – то ли жив, то ли мертв, не понимаю. Знаю, что жизнь кончена, неизвестна только дата. И уже давно смирился с этой мыслью.

А тут тебя увидел, и обожгло. Ты – единственный мой шанс на спасение. Я просто обязан вытащить тебя отсюда, тогда хоть не стыдно и не так страшно будет умирать. Должен же я хоть что-то хорошее сделать в этой жизни. Я спасу тебя, чего бы мне это ни стоило. Поверь мне, пожалуйста, поверь! И не потому, что мне от тебя что-то надо, я хочу это сделать для себя.

– Андрюш, – тихо проговорила Алена, – а я ведь здесь не одна. Со мной тут еще Юлька Савельева.

– Мишки Савельева жена? Боже, каким ветром вас сюда занесло? У них же двое детей! Ладно, девчонки, вы только, пожалуйста, держитесь. Я попробую перевести вас на более легкую работу, я знаю, как это сделать. А завтра вечером вас опять приведут ко мне, все обсудим. – И, видя, что Аленины глаза слипаются, торопливо договорил: – Спи, Алена, отдыхай спокойно. Не волнуйся, остальное все завтра.

Последних слов Карнаухова Алена уже не услышала, ее вконец разморило, и она уже была не в состоянии бороться со сном. Так сидя и уснула.

Под утро, осторожно разбудив Алену и вручив ей огромный пакет с едой, Андрей сдал ее под опеку охраннику. Сонный конвоир довел Алену до барака и передал ее с рук на руки Никитичне, которая в приятном предвкушении новых эмоций и щедрых угощений уже не спала. Алену ни капли это не удивило, потому что за это время она прекрасно изучила характер старой мымры.

Не дожидаясь нападения, Алена расцвела в улыбке, словно увидела родную маму.

– Никитична, дорогая, как я тебе благодарна за все! – заворковала она. – А я тебе гостинцы принесла, смотри, – выставляя на стол бутылку и выкладывая закуску, продолжала Алена умасливать надзирательницу, – спасибо тебе за все, что бы мы все без тебя делали, благодетельница ты наша!

– Ну, ты это того, не очень, – расплылась в беззубой улыбке ведьма, – правильного ты, девка, я вижу, воспитания, – и, плотоядно поглядывая в сторону гостинцев, вынесла вердикт: – Так и быть, я добро не забываю. Сегодня в ангар не пойдете со своей подругой, будете мне по хозяйству помогать.

Алена растолкала спящую Юльку, которая страшно обрадовалась возвращению подруги, знаками, как смогла, объяснила, что все в порядке. Разговаривать пока не было никакой возможности. Надзирательница не отходила от них ни на минуту. Мало этой фурии подарков, информацию ей подавай, клубнички захотела, старая ведьма. Угадала, как же, выкуси, не на тех напала. Юлька пребывала в настоящей эйфории – и подруга жива-здорова, и в ангар сегодня не идти.

Когда безмолвные рабы покинули барак, подруги принялись за уборку. Обе чувствовали себя окрыленными, снова впереди забрезжила пока еще неясная, но все-таки надежда. Весь день они пытались хоть чуточку привести в порядок место своего обитания: мыли, скребли, выносили помои, даже упросили Никитичну оставить открытыми двери, чтобы хоть чуть-чуть справиться со зловонным духом барака.

Днем судьба преподнесла настоящий подарок. Незадолго до обеда Никитична под присмотром охранника отправила их за водой на речку. Ходу было туда минут сорок. Бренча пустыми огромными ведрами, подруги наслаждались прогулкой. Охранник попался или добродушный, или квелый после бурно проведенной ночи. Им было все равно, главное, не зверствовал, шагал себе и шагал тихонечко. За дорогу девчонки наговорились всласть. Алена рассказала о событиях минувшей ночи. Юлька не успевала переваривать информацию. Неужели их молитвы услышаны? Воодушевление охватило обеих, даже силы откуда-то появились.

Как они обе ждали вечера! Казалось, время превратилось в тягучую субстанцию, которая не желала опускать солнце за горизонт. Но все получилось, наступила ночь, и за ними обеими пришел охранник. Все пока шло как обещал Андрей. Никитична просто обалдела, когда за женщинами пришел охранник. Мелочь, а приятно. Пусть побесится, садистка проклятая.

Правда, опять пришлось пройти через унизительную процедуру, когда вся пьяная братия рассматривала их и пыталась оценить их достоинства. Но нынче все прошло более-менее гладко. Во-первых, кроме них, в избу привели еще трех женщин, а во-вторых, Андрей почти сразу повел себя в лучших своих традициях – по-залихватски, с гусарским размахом.

Притворяясь страшно пьяным, не дав остальным бандитам ни малейшего шанса, он первым сделал заявку. Это вызвало одобрительный хохот и сальные комментарии остальных бандитов. Когда Карнаухов, шатаясь, встал со своего места и пьяным голосом проскрипел: «Хочу вон ту и еще эту», то началось такое буйное веселье, что подруги не на шутку испугались. Поди разбери, что это – мастерская игра или все-таки пьяная прихоть разгулявшегося отморозка.

Андрей играл мастерски, не поверить в его намерения было просто невозможно. Бандитов-то он точно убедил, но одновременно посеял в душах подруг зерно сомнения. Бандиты веселились и изощрялись в его адрес как могли: «Отдыхай, Летчик», «Покажи им класс, Летчик», «Классно исполняешь, кореш!», «Вошел во вкус, зема, так держать!». Это были самые невинные выкрики. Непристойные оскорбления и скабрезности сыпались как из рога изобилия.

Оказавшись, наконец, в отдельной комнате, заговорили все разом, и всю ночь, до самого рассвета продолжалось заседание этого странного тройственного союза.

Юлька поверила Карнаухову сразу и безоговорочно, страшно переживая даже не за себя, а больше за его сломанную судьбу, но на то она и была Юлькой. Алена же, напротив, все время пыталась обвинить Андрея в своих и чужих бедах и во всех его предложениях ничего, кроме подвоха, не видела. Андрей морщился, вздыхал, приводил сотни аргументов в свою пользу, обещал помочь вырваться из ада.